скорее всего это выдумки трусливых крестьян. А лихие людишки вполне были реальны, нет-нет встречались на южных дорогах и даже у границ имения Фостел. И встречались тем чаще, чем ближе к горным перевалам, за которыми открывались дороги в Аютанскую пустыню. Разумнее было попросить отца, чтобы тот выделил надежных провожатых. Или Анетта Логран так же могла тронуть просьбой отца своего — господина Надсена Лограна, начальствовавшего над гарнизоном королевских гвардейцев. Однако, что господин Логран, что стануэсс Риккорд Диорич вряд ли одобрили бы затею девушек. И даже если бы одобрили, письма им шли бы несколько дней. Поэтому, если решаться на опасную вылазку к развалинам, то следовало рассчитывать на свои силы. Хотя… и здесь Эриса, остановилась, оценивая свежую идею: почему бы не взять опытных бойцов в гильдии наемников в Вестейме? Деньги-то есть. Отец оставил семьсот гиней на текущие расходы. Если потребуется, она может легко выпотрошить необходимую сумму с управителя Фостел. Этот их родовое поместье. Эти сады, поселок, фермы и обширные поля — все это, уже тысячу лет принадлежит славному роду Диорич. Роду, который очень уважаем в королевстве Арленсия и за его пределом.

Перейдя по шаткому мостку через ручей и миновав сады, где уже розовели первые персики, стануэсса дошла до конюшен. Под навесом хлопотали работники с поселения, длинными вилами укладывая сено в валы, а дальше, на лугу паслось с десяток лошадей, бегало два большущих и мохнатых сторожевых пса. Однако идти туда юной госпоже Диорич нужды не было, она сразу свернула к бревенчатой стене и проскользнула в приоткрытые ворота. Здесь лежал полумрак, чуть разбитый редкими косыми лучами солнца, вовсе не противно пахло конским навозом и свежим сеном.

Почувствовав приближение госпожи Диорич, Гром засуетился, начал фыркать и лупить копытом землю. Он всегда так встречал хозяйку. Хотя, по правде, хозяйкой его была госпожа Лиора Диорич. Но Лиора последние годы реже заглядывала в поместье, а когда она выезжала верхом вообще сложно вспомнить. Наверное поэтому, юная стануэсса сочла, что права на гнедого красавца всецело перешли к ней. И с Громом не имелось никаких проблем: если они с Анеттой решатся на поездку к древним развалинам, то госпожа Диорич, конечно будет верхом на Громе. Конь — огонь, как говорил отец: он и от волков унесет, и уйдет от самой стремительной погони. Но взамен характер у Грома тоже непростой. А вот для госпожи Анетты Логран, скакуна требовалось подобрать покладистого, но не ленивого. В первую очередь Эриса подумала о Дерике. Вот он стоял через один пролет: соловый — малость темнее спелой пшеницы, с седоватой гривой и забавным розовым носом. Когда Эриса подошла к нему совсем близко, и со словами: «Ах, Дерик, красавец наш!» — хотела потрепать по морде, то обнаружила, что жеребец возбужден. Его длиннющий орган темного, почти черного цвета вовсе нескромно торчит под животом.

Такое зрелище юная госпожа Диорич нередко наблюдала раньше у других коней, но обычно рядом находились какие-нибудь люди: конюхи, крестьяне или сам отец, и стануэсса, тушуясь, быстренько отворачивалась. А здесь она одна, и Дерик-шалун стоит в таком пикантном виде.

— Ого, какой ты! — рассмеялась она, поглаживая жеребца по морде и поглядывая на здоровенный конский член. — Наверное твои девочки тебя любят?

Пару минут стануэсса любовалась непристойным зрелищем, а потом вдруг почувствовала, что стоит рядом с Дериком не одна. Позади ее неведомо как и откуда явился парень заметно постарше ее. На вид ему лет двадцать с небольшим. Светловолосый. В бежевой тунике, подхваченной черным ремнем; с улыбкой, одновременно игравшей в голубовато-серых глазах и на широких губах. Вряд ли он из крестьян, потому что одет по-городскому: туника свеженькая, с вышивкой, не замученная работой, и сандалии такие не надевали жители Фостела.

— Нравится? — спросил незнакомец и не сдержал смех.

— И что с того, — Эриса отозвалась не сразу, немного смутившись и порозовев щеками. — Завидуй, мальчик, может и у тебя что-то там отрастет, — добавила она, поборов смущение.

— Надо же девочка, как остроумно! А может у меня не хуже. Показать? — он подошел на два шага, не без удовольствия замечая, как незнакомка снова смутилась. И добавил, закрепляя маленькую победу: — Что уже перепугалась?

— Я?! — стануэсса, вскинув голову, оглядела его оценивающе с ног до головы. — Я не боюсь. Ясно! Тем более тебя, — она надменно хмыкнула и добавила: — Ну покажи, давай. Если, конечно, есть что.

Парень не ожидал такого поворота. Даже в Вестейме многие девушки, тем более в столь юном возрасте были куда более робкие. А здесь, вдали от города над ним шутит, его провоцирует какая-то поселковая девица. Хотя, если не обращать внимание на потрёпанное платье, девица красивая, можно даже сказать, слишком красивая для этих мест.

— Это что игра, кто смелее или кто дурнее? — он прищурился со все большим интересом разглядывая ее. — Я уже понял — ты не из робких. Ладно, если что, я тоже нестыдливый. Смотри, только не визжи! — парень медленно приподнял край туники. Остановился, поглядывая на незнакомку. — Ну, что, дальше?

— А дальше духу не хватает? — Эриса, отвернувшись от Дерика, оперлась на ограждение.

— Дух на месте. Просто страшно. Страшно, что ты сейчас закричишь, и побежишь, брызгая слезами. Но, ладно, раз напросилась… — он приподнял край туники выше… еще… и вот, явил на свет свое немного наполнившееся возбуждением достоинство.

— Ты считаешь это… — Эриса указала чуть изогнутым пальцем на его вообще-то немаленький, все более наливающийся кровью член, — большим?

— Я же не жеребец. Я — мужчина, если ты заметила. И если ты видишь это не первый раз, то должна понимать, что мой друг вовсе не мал, — он не собирался опускать тунику и прищурившись спросил: — Хочешь потрогать? Или боязно?

Эриса сделала несколько шагов, разделавших их, и прикоснулась пальчиками к его члену. Она впервые видела эту штуковину так близко и вряд ли имела право рассуждать о размерах мужских достоинств. Уж тем к этакой сокровенной части мужчин более стануэсса прикасалась впервые.

— Ну, смелее, — подзадорил ее незнакомец. От столь невесомого прикосновения юной особы член встрепенулся и окончательно налился тугой силой, отчего ее пальчики вздрогнули.

Госпожа Диорич очень осторожно обхватила его, чуть приподняла, будто взвешивая в ладоне.

— Доволен? — спросила она, стараясь проявить невозмутимость, но вмесите с тем чувствуя, как часто бьется ее сердце и от волнения воздуха не хватает в груди.

— Еще нет. Но ты молодец. Правда, удивила, — произнес он, все сильнее возбуждаясь он ее прикосновений. — Вижу очень волнуешься. Первый раз трогаешь?

— Нет, — соврала она, и стушевавшись еще больше, исправилась. — Ну, почти нет.