Их знакомство было сказочно романтичным, и от воспоминания в животе становилось жарко, как в раскаленной духовке.

Два месяца назад, в знойный полдень, Гутя с Аллочкой плюхались в грязных водах городского пляжа. Пляж напоминал тарелку с гороховым супом – в мутном бульоне реки горошинами всплывали облизанные головы отдыхающих и блестящей ложкой сновала лодка красавцев-спасателей, которые мечтали спасти непременно мисс города.

– Аллочка, Алла! Ну ты же не кофемолка! Чего ты руками-то так молотишь?! – все больше раздражалась Гутиэра Власовна.

Она уже битый час пыталась научить младшую сестренку плавать по-собачьи. Сестрица весом девяносто восемь килограмм возлежала на руках худенькой Гути, с силой долбила по воде руками, но с рук не сдвигалась. При этом ноги ее пропеллером взлетали в воздух, а голова отчего-то уходила ко дну. Аллочка добросовестно хлебала ртом воду, таращила глаза и тянула сестру ко дну.

– Гутя… пррр… ты по воде-то ходи! Фррр… Прогуливайся так, как будто я сама плаваю, ну никакого понятия… – отфыркивалась она. – Или присядь. Присядь лучше, с головой… чтобы люди тебя не видели!

– Ага! С тобой присядешь! Не цеп… Не цепляйся! – визжала Гутя. – Вставай на ноги! Здесь же неглубоко… я говорю – не цеп…

– Девушка! Так вы ее никогда плавать не научите, – послышался рядом приятный мужской голос.

Голос принадлежал очень интересному мужчине. Во-первых, это был уже далеко не юнец, а весьма сформировавшийся человек, лет сорока пяти, во-вторых, при своем возрасте он как-то сумел избежать ожирения и даже имел достойный рост и накачанные мышцы! Облысение его тоже обошло стороной – короткие светлые волосы были аккуратно подстрижены и даже пытались завиваться. А в-третьих… Господи! Да он просто обратил внимание не на какую-то молоденькую куклу, а на приятную, обаятельную Гутю. И даже назвал девушкой!

Гутю уже лет двадцать никто не осмеливался назвать девушкой, поэтому она даже отпустила руки, на которых извивалась родственница. Та, будто кит, рухнула на дно, тут же испуганно вскочила и снова стала карабкаться на несчастную Гутю.

– Вот! Я ж вам говорю! – усмехнулся высокий мужчина с влажными волосами. – Вы неправильно учите.

– А… А как надо? – оторопела Гутя.

– Ага… как надо-то? – немедленно активизировалась Аллочка и ногой принялась отбрыкивать сестру подальше от чудесного незнакомца. – Главное – не так! Вот взял бы сам, да научил.

Мужчина приветливо улыбнулся.

– Пожалуйста! Нет ничего проще. Давайте вашу руку. Ну! Не бойтесь! Смелее!

Аллочка и не боялась, она готова была ему не только руку дать, но и как на Гутю – взгромоздиться целиком. Однако ж воспитание, язви его…

– Идемте, идемте… так…

– Так здесь… здесь уже дна нет! – трубила на весь пляж Аллочка.

– Ну как же! Вам же до груди только. Ну а теперь…

В следующую секунду учитель-доброволец с силой толкнул доверчивую Аллу вперед. Та потеряла равновесие, замолотила всем, чем можно, надула щеки и… поплыла! Всего только два метра, но сама же!! Гутя не могла поверить своим глазам.

– Ко мне! Ко мне плывите! Сейчас уже дно! Вот… у вас уже почти… Почти классический собачий стиль!.. – отходил к берегу мужчину и улыбался во весь рот. Однако, увидев озверевшее лицо ученицы, заволновался. – Чего это вы?!! Женщина!! Вы что хотите… куда метите?!!

– Собачий, значит?!! Это я, значит, сучка тебе, да?! Ты меня, значит, как Муму хотел, да?!! Убийца!! Герасим!! Бандеровец!! Геринг!! – обрела почву под ногами Аллочка. – Да я тебя, как комара!..

За эдакое надругательство она готова была стереть обидчика в пыль. Или в речной песок.

Рассерженная дамочка была подобна девятому валу. Она работала кулаками, как боксер-профессионал, и после парочки оплеух несчастный, охнув, плавно опустился в воду.

– Граждане! Граждане! В чем дело?! – кричали спасатели откуда-то с середины реки. – Господа отдыхающие, просьба не нарушать!! Не нарушать! Сказано вам!!

Возле сестер и поверженного мужчины уже стали собираться люди.

– Нет, вы посмотрите! Интеллегентный человек – и в таком непотребном виде! И ведь как только можно пить-то так, а?! Товарищ! Вы где пиво брали? Здесь? На берегу? По сколько?! Ну чего вы глазки закатили? Я спрашиваю – по сколько?!

– Да это он воды нахлебался! Надо его на берег!

– Граждане, я сам… со мной ничего…

– Нет уж, выходите, вот тут полежите… Женщина! Женщина! Ну куда вы прете?!

– Расступитесь!! Я говорю – быстро все разошлись!! – буйволом ревела Аллочка и раскидывала зевак. – Пропустите к больному!! Ему нужно искусственное дыхание, дайте-ка…

– Да не нужно мне искусственное! У меня еще естественное не кончилось! – испуганно отбрыкивался потерпевший. – Граждане! Ну хоть кто-нибудь уберите эту маньячку!

Гутя металась между отдыхающими, пыталась прорваться к потерпевшему и буквально сгорала от стыда за сестру – Аллочка вела себя, как пьяный матрос, а вовсе не как воспитанная дама.

– Аллочка!! Алла!! Алисия! Да уйди же ты от несчастного! – тянула сестру от незнакомца Гутя. – Оставь, говорю, человека в покое!!

– Это не человек! Это мужик! Ему нужно искусственное! – пояснила Алла и рухнула всей тушей на грудь бедолаги.

Тот шустро извернулся, скинул даму, уткнулся лицом в колючие камни и решил держаться насмерть.

– Мне так неудобно… вас к жизни возвращать… – пыхтела Аллочка, пытаясь перевернуть жертву.

Мужчина же только глубже зарывался в камешки и дрыгал пятками. Аллочкин порыв милосердия просто невозможно было купировать.

– Да отпустите его!! – возмущенно кричали женщины в возрасте. – Прям вот, как будто она одна такая желающая, да? А мы как будто и не умеем дыхание восстанавливать, да?

– От это хватка!! – гоготала молодежь.

– Мужик, ты долго не продержишься, – сочувственно вздыхали мужчины.

– Аллочка, – шепнула на ухо сестре Гутя. – У тебя купальник разъехался.

Алла мгновенно села истуканом, облилась свекольным румянцем и тяжело вздохнула:

– Молодой человек, после всего, что между нами было, вы теперь не можете на мне не жениться.

– Ни! За! Что! – выскочил из камней мужчина. Отряхнулся и более спокойно добавил: – Но наше знакомство надо отметить.

Потом и вовсе нежно посмотрел на Гутю и проговорил:

– Вы ведь придете сегодня в ресторан «Улитка»?

– Пожалуй, я смогу уделить вам часик, но только, чур, расплачиваетесь вы! – тут же встряла Аллочка.

– Да… мы придем… – проблеяла Гутя и, точно девчонка, понеслась к своему полотенцу, высоко взбрыкивая ногами.

И вот уже два месяца Гутиэра чувствовала себя семнадцатилетней – бегала на свидания, вздыхала по ночам и даже парочку раз гадала себе на жениха – выкидывала старые Фомины кроссовки за окно.