3

А в Казахстанском смарт-сити — Акколь — в это время парень в костюме под пуховиком спешил к вокзалу, чтобы успеть на одно из самых важных мероприятий в своей жизни — сырға салу. Еще в обед Адлет отправил своих родителей с дорба и золотыми сережками в Астану, теперь искал деньги на калым: «Брат, я точно верну, как только смогу», — убеждал он уже не в первый раз одного из друзей, и тот наконец поддался уговорам. — «Рахмет тебе огромный».

Возле старенького и неприглядного здания вокзала, так несоответствующего статусу города, в ряд стояли машины такси. Взгляд Адлета привлекла заезжающая на парковку Toyota Alphard. Минивен остановился совсем рядом с ним, Адлет невольно улыбнулся: не нужно снова пробираться через сугробы и бороться с гололедом в классических туфлях.

— В Астану едете? — подошел он к группе курящих мужчин, выбравшихся из минивена.

Пару взрослых с виду мужчин было в меховых шапках и кожаных куртках, один молодой — в военной форме.

— Едем, — уверенно сказал один в шапке.

Парень в военной форме вопросительно посмотрел на говорящего, но ничего не сказал. Адлет пожал руку каждому (по старинной мужской традиции) и тоже закурил.

— И как дорога? — обратился он ко всем сразу.

— Неплохо, — ухмыльнувшись ответил тот же мужчина, и Адлет окончательно убедился в том, что это водитель.

Кадет при этом вопросе сморщил нос, у него перед глазами до сих пор кружилась метелица, которую он наблюдал почти полтора часа. Минивен же уверенно двигался по трассе, разгоняя вихри по сторонам. Это успокаивало и даже убаюкивало, но кадет так и не смог уснуть. По дороге он узнал, что водителя зовут Марат аға и за рулем он уже больше тридцати лет. На его счету были и рыбалки в буран видимостью не больше метра, и 12-часовая поездка до Новосибирска, и даже «гоночный» спор с новеньким JAC-ом, который он почти выиграл.

— Тебя как звать? — спросил Марат аға у Адлета, потом представился сам и указал по очереди на других. — А это Чингиз и Болат. Ну, теперь все знакомы, поехали.

Адлет пропустил всех и последним ступил на подножку, только свободных мест не увидел. Марат аға покачал головой и указал ему на складное кресло, оно оказалось чуть меньше остальных, и от окна дуло, но Адлет, надев капюшон, продолжал улыбаться: всё шло как нельзя отлично.

Уже на трассе Чингиз решил завязать с Адлетом разговор:

— А ты чего такой нарядный?

— Свататься еду, — пожал плечами Адлет, немного смутившись.

— О-о, да это повод, — громко сказал Чингиз.

Соседка с сумкой на коленях даже отвлеклась от череды деревьев за окном:

— И сережки уже купил? — тонким голосом спросила она.

— Да, они уже в Астане с родителями.

— Я тоже помню свое сватовство, — продолжила женщина. — Родители как-то невзлюбили мужа моего и попросили калым 500 тысяч. Ой, как стыдно было.

— И что? Заплатил? — интересовался Чингиз.

— А его дядя начальником папы был. Тот всех собрал вместе, когда узнал обо всем и разобрался, что там за антипатии… — женщина снова посмотрела в окно.

— Так и чего дальше? — нетерпеливо спросил кто-то позади.

— А, — женщина снова обернулась. — Оказалось, родители боялись что он несерьезный, потому что в карты хорошо играл.

— И чем закончилось? — не выдержал Болат, сняв наушник.

— Ну он отца в карты и выиграл, чтобы на мне жениться, — еще тоньше произнесла женщина.

Все пассажиры разом засмеялись, женщина смущенно улыбалась. Только Адлет промолчал, и лицо его посерело. Он вспомнил, как несколько часов назад «просадил» калым, который ему подарили родители, в букмекерской конторе. А потом дома отбивался от родительских вопросов о том, что случилось, когда пришел понурый. Родителей убедить удалось, а совесть все еще беспокоила его. «Если бы я выиграл, я бы ей и ее маме целый букет роз подарил», — говорил он себе. Такую большую сумму Адлет еще не проигрывал, и это стало бы большим беспокойством для его будущей жены, что он понимал, но справляться с этим он решил сам.

«Усиливается», — думал про себя Болат.

Минивен действительно уже начало покачивать, а пурга поднималась все выше. Марат аға и не думал сбавлять скорость, он держал разрешенную на верхней планке и спокойно смотрел вдаль. В какие-то моменты, когда метель пеленой заволакила лобовое стекло, Болату казалось, что машину сейчас унесет как домик девочки Элли. Тогда он напрягал зрение, насколько возможно, чтобы увидеть очертания дороги, блеск фар впереди идущих машин — хоть какой-нибудь стабильный ориентир. Пелена тогда быстро отступала, но Болат и не думал расслабляться и засыпать, хотя все в салоне уже дремали, или делали вид.

4

Высокий Land Cruiser мчал по трассе, почти не замечая метели, до тех пор, пока дорогу ему не пригродил КАМАЗ со всех сторон уже облепленный снегом. До Астаны оставалось всего ничего — около 60 км. Медет поставил энергетик в подстаканник, закинул соленый орешек в рот и положил на руль еще одну руку. Забыв про поворотник, он начал медленно отклоняться влево, но видел сквозь белую завесу огоньки фар. В своей неудаче он тут же стал винить не вьюгу, а большую неповоротливую машину, которые он так любил «осаживать» еще за рулем папиного авто.

После пары неудачных попыток Медет уже не мог спокойно сидеть в кресле, он сделал музыку погромче и снова попытался обогнать грузовик, но у того загорелись «стопы». Медет еле успел затормозить, уж очень близко он ехал. Тогда уже в пелене блистали красно-синие огоньки, и Медет совсем забыл о злости на КАМАЗ. Он даже не заметил, как в этот момент на телефон пришло сообщение.

Теперь ему нужно было объехать неожиданный блок-пост, и он стал оглядываться по сторонам. В зеркалах заднего вида двигалась прямо на него пара ксеноновых фар, Медет нажал на «аварийку». И пара тут же исчезла, круто свернув направо.

«Там объезд», — догадался студент и медленно стал сдавать назад, поглядывая в сторону поста.

Съезд действительно оказался крутым, машина на несколько секунд зависла в воздухе, прежде чем приземлиться в еле заметную колею проселочной дороги. Видимо, дорожка осталась после ремонта дороги, и местные помнили об этом. Медет прильнул к рулю и прищурился, быстрее 20 км/ч здесь ехать не получалось, а дальний свет пришлось выключить, чтобы остаться незамеченным.

* * *

Камазист больше пятнадцати минут наблюдал, как его пытался обогнать черный джип, прежде чем он остановился у импровизированного поста из двух патрульных машин. Сколько лихачей он повидал, но его до