раньше не могла притащить свою Викию, идиотка? — взвизгнула Шейла. — Я что, бюро добрых услуг?

— Шейла, Вы же не любите рекламу? Так она любит Вас, на пару с диктофоном, — равнодушно поигрывая телефоном в красном чехле, ответила Маринка.

— Ёлки-моталки! — выругалась Шейла и чуть спокойнее добавила:

— Иди Джинку потренируй делать сальто в воздухе, раз уж пришла. А твоей подружкой я, так и быть, займусь. По очень большой милости, Марина!

Верхиева еле слышно фыркнула и покинула комнату. А Вика, пытавшаяся побороть нервозность, даже не посмела спросить, что за Джинку пойдёт тренировать Маришка….

ГЛАВА 3

— Ну? — рявкнула с визжанием в голосе Шейла.

— Институт. Меня не принимают одногруппники. И я не хочу так! Что мне можно сделать, объясните, прошу Вас!

Шейла, тихо ругаясь нецензурной бранью, принялась что-то рисовать на желтоватом листке бумаги. Викия послушно ждала, сложив руки на коленях, и думала о том, что же скажет ей колдунья….

— Год? Месяц? День? Время по Москве? — отрывисто буркнула Шейла….

… Вика терпеливо ждала, пока ведьма распишет ей весь план действий. А колдунья всё рисовала, негромко ворча….

Наконец Шейла, закончив рисунок, швырнула им в Викию.

— Не поймёшь ты ничего, — прошипела ведьма. — Где тебе, дурочке? В двух словах там вот что: ты должна будешь выполнить желание светловолосого человека — первого, кого сейчас увидишь! И тогда жизнь твоя будет такой же светлой.

В комнату вошла Марина.

— Джинка научился делать сальто, — самодовольно сказала Верхиева.

— Замечательно. Иди скажи Викии своё желание, она должна его исполнить, на это указывает её асцендент во Льве…. И всё, выметывайтесь!..

— Вик, — сказала Маринка по дороге к автобусной остановке. — Завтра едем в Тертышкинский лес с ночёвкой.

Викия легко согласилась — это место было ей знакомо с детства. Они с Маришей раньше часто гуляли там вместе, собирали цветы и наблюдали за белками: сначала под присмотром взрослых, а затем самостоятельно. В старших классах необходимо было готовиться к ЕГЭ, заниматься с репетиторами, и подругам стало не до цветов и белок….

Перспектива пусть на мгновение, но вернуться в детство тронула Вику, и ресницы брюнетки стали мокрыми.

— Плаксочка моя, — улыбнулась Маринка. — Завтра, в 18.00 встречаемся и выезжаем. На 44 автобусе, ты помнишь ведь его?

Усалиева кивнула: даже такая простая вещь, вроде пропахшего бензином транспорта, в Викином личном детском мире обладала приятным, как баурсак, вкусом….

— Ну и шикардос! — чмокнув Вику в щёчку, Марина зашагала обратно к Шейле: Верхиевой нужно было ещё сделать у колдуньи уборку. А Вика, тихо мурлыча песню «Ромашкалар» и всхлипывая (ведь когда-то она, так же певшая на татарском «Ромашки, мои цветы…», получила титул «Принцесса гимназии» и увидела влюблённый взгляд красавца-спортсмена Карима Сугашчиева… который, став по случайности её однокурсником, принялся высмеивать каждое Викино слово и делать пошлые намёки), начала нажимать на экран телефона, чтобы вызвать такси.

На другой день Викия, встретив Маришку, заметила, что блондинка выглядит подавленной и бледной.

— Оу, Верхиева, что произошло? — вдохнув аромат сигарет от не курившей прежде подруги, сочувственно спросила Вика.

— Не выспалась. Батины сигары стибрила, чтоб немножко легче стало, — отозвалась Марина. — Нормально всё у меня, вон автобус едет, пошли!

ГЛАВА 4

Автобус номер 44 не отличался мягкостью и грациозностью движений — если только по сравнению с телегой в горах в период камнепада. Викия с благодарностью вспомнила занятия по контемпорари-дэнс: привычка ровно держать спину и развитое чувство равновесия помогли ей не набить синяков при бешеной тряске. Марина же, которую почему-то все толкали и пихали, танцевального прошлого не имела, а потому могла только выкрикивать нехорошие слова:

— Да идите в х…, если не можете аккуратно двигаться! — такой фразой Верхиева наградила старичка за рулём по выходу из автобуса. Вика хихикнула, и подружки, держась за руки, сбежали по маленькой лестнице.

Вскоре перед девочками раскрылась панорама леса. Густой зеленый цвет поднимался от земли до неба, навевал мысли о чём-то могущественном, суровом и даже страшном….

Вика, жевавшая «Орбиту» — розовую, как её ветровка, жвачку — не посмела плюнуть её на землю, хотя в городе спокойно марала жевательной резинкой асфальт….

Маринка, затягиваясь очередной сигаретой и морщась от непривычки к табаку, сказала:

— Викия, в 12 ночи пойдём с тобой гулять.

Вика не стала возражать — она прекрасно понимала, что сегодня будет выполнять все желания светловолосой Мариши.

— Пошли твой дворец ставить, — произнесла Верхиева, имея в виду розовую, с блёстками, палатку Викии. — А то в потёмках ни черта не увидим!

Почему-то на слове «ни черта» Вике сделалось жутко, и она вздрогнула.

— Ссыкуша! — отозвалась Марина. Викия даже не обиделась: её охватила странная, холодящая тело тревога.

Лес был на удивление разговорчив. Ветерок, словно развязный наглый парень, сильно дул, проникая под одежду. Трава под ногами мягко шуршала, будто стараясь схитрить. Белки цокали и, казалось, о чём-то предупреждали….

Сразу после того, как розовая палатка была готова, Маринка пошла туда спать.

— Ты тоже ложись, — приказала она Усалиевой.

Вика послушно легла, а проснуться смогла только в полночь — по звонку будильника Мариши.

— Идём, — Верхиева потянула подругу за руку, и Викия нехотя вышла из палатки.

Пока девочки шли, Марина совсем не разговаривала. На мгновение Вика снова испугалась.

Усалиевой вдруг показалось, что у Маришки как-то ненормально светятся глаза, и Викия отшатнулась от подружки. Маринка, вся в себе, не обратила внимания даже на это….

Лишь увидев длинную, темную, мрачную осину, Верхиева заговорила:

— Подожди-ка меня здесь, Вика.

И прыгнула на дерево!

Викию охватила уже не тревога, а паника. Девочка, не понимая, что происходит, судорожно вдыхала кислород и тряслась.

Раздался треск. С веток что-то медленно сползало….

— Мариш? — пискнула Вика, но в ответ послышалось лишь недоброе шипение….

ГЛАВА 5