до выцеливания отползающих ребят. И тем более – не до разведгруппы, что будет в это время струиться по ямкам и канавкам в тыл врага.

Замысел наглый, конечно. Но практически безопасный. Командование, во всяком случае, одобрило.

За ним же, командиром разведывательно-диверсионной группы, и начало операции. Он должен был снять из винтовки часового. К которому по идее должны или броситься, или хоть подползти его товарищи. Вот тут и пойдут работать автоматчики. Чтобы навалять украм шухера по полной.

В ночной прицел видно было вполне прилично. Старикашка НПСУ-3 (мимоходом вспомнил, как хотел в Москве взять «Сентинел», да пожалел на это дело 37 тысяч) исправно давал мистическую зелёную картинку. Зима, поле. Бетон и мешки блок-поста. Тихо.

Вон и призрак человечка.

Алексей выбрал свободный ход курка и нежно, как вдолблено было бесконечными тренировками («Будто трогаете лепесток розы», – говаривал в училище незабвенный майор с ухохотной фамилией Передистый), придавил запятую гладкого металла.

Зелёный призрак в прицеле дёрнулся и отвалился назад.

Алексей повёл жалом винтовки влево и вправо. Никого. Спит доблестное воинство укропское. И то! Тяжеловато им пришлось в последние сутки. Стреляли по ним много и со вкусом. Добились, конечно, не так много, как хотелось бы. Но это – как обычно. Огонь миномётов – штука довольно-таки неточная. Для хорошо врывшейся в землю и прикрывшейся сверху бетоном пехоты эффект разве что беспокоящий. Даже и от РСЗО[2]. Которые были столь страшным оружием во времена Великой Отечественной войны, а ныне, в общем, бьют больше по психологии, нежели… нежели по делу. Если ты, правда, стоишь не в чистом поле…

Но психология – тоже штука важная. Вон он, утомившийся за день укроп. Почивает, пользуясь тишиной. И второй часовой, видно, тоже спит, собака. Иначе должен был бы поинтересоваться, что там грюкнуло у товарища. А грюкнуть должно было, хотя ничего из происходящего на блокпосту Алексею слышно, естественно, не было. Отлетел каратель чисто, автоматом и броником загреметь должен был. На чём и строился расчёт завалить и второго часового, который кинется глянуть, что там с первым. А там и автоматчики в дело пойдут…

На войне как на войне. Она давно перестала быть приключением для мальчишек что с этой, что с той стороны. Работа. Подчас даже скучная. Всегда тяжёлая. Всегда – грязная. Но – работа. Затягивающая. Как курение.

Тут Алексей поймал себя на мысли, что нарисовалось слишком много времени, чтобы порассуждать о том, о сём. Потому как на блок-посту сохранялось спокойствие. Не бросился второй часовой к первому. То ли действительно спит, то ли опытный оказался. Не ведётся на старые фокусы.

Нет, тогда бы он тревогу всё равно поднял. А у противника тихо. Да только от того не легче. Если бы лично там быть, да в ножи брать – тогда самое то! Часовых приголубил, в блиндаж гранату сунул – все довольны. Кому положено – на небесах, по нацикам черти лапки потирают, ты дальше по делам.

Но к этим так не подберёшься. Давно стоят, вросли. Оборудовались. Растяжки в нужных местах. Часовые с ПНВ[3]. И не факт, что нет у них более хитрых приборчиков. В последнее время появились у укров современные устройства для охоты на человека. Настроили автоматику, разведчик и не поймёт, что его уже засекли. А его проводят до удобного места и там или повяжут, или пристрелят.

Отсюда – план от противного. Надо их, наоборот, возбудить! Чтобы гляделками всякими поменьше по степи лазали. Должен быть такой ад, чтобы вся автоматика сбоила, чтобы всем не до неё стало! Слишком важная была на этот раз задача у разведчиков – не обычная ДРГ[4] в тыл просачивается.

Алексей вздохнул. Нет, пора что-то делать.

Он четырежды щёлкнул по рации – два через промежутки, два коротких. Начальные такты похоронного марша. Два щелчка в ответ – принято. Где-то слева должны сейчас завозиться приданные миномётчики, готовя сюрприз для спящих укров. Или не спящих, а хитрых. Впитавших гибель часового, но не желающих показывать тревогу, чтобы преподнести свой ответный сюрпризец атакующим. Пэпээсники[5] ведь хоть и не военные, но по-ментовски хитрые, с вывертами.

Хлопки выстрелов слышны не были – километра полтора до батареи, да и ветерок в её сторону. Зато характерный свист подлетающих мин звучал вполне отчётливо даже за триста метров от блокпоста. Укропы там сейчас просыпаются в холодном поту, судорожно ища, куда бы спрятаться.

В принципе если опытные и наружу выскакивать не будут, ничего им не грозит. Ну что мины укрытым в бетонном бункере солдатам сделают? Группе Бурана придали всего три «Подноса». И то хорошо, но для укрытых в блиндажах людей это ни о чём. Реального убойного толка не будет. Так, несколько минут неприятностей.

Поэтому с миномётчиками договорились попытаться подловить укров «на бзду». Положить обычную серию в 8 выстрелов из одного миномёта, сделать обычную же паузу. Ту, что уходит на передислоцирование. Как правило, противник это учитывает. И эти 5-10 минут использует для более полноценного укрытия или для отхода.

Но сейчас решили, что через три минуты после завершения первой серии, когда укры начнут оживать, ударит второй ствол. С той же серией. А потом, через ту же паузу, – третий. В третьей стороне. Поиграем с противником. Пусть он не понимает, чего ждать дальше. Полежит тихонько под укрытием. А миномётчики за это время будут передвигать огонь на новые позиции по очереди. Не бог весть, конечно, тактический приём. Ну, так нам и не минную дуэль устраивать.

Нам важно, чтобы наши за это время успели просочиться через самый опасный участок. Идти им потом далеко, аж до Лисичанска и Северодонецка – будут там дела в аэропорту. Главное – чтобы о них у противника и представления не было.

Это была просьба тех, кому лишний раз не отказывают. Коллеги – тоже разведка, только из МГБ. Что-то надо ребятам добыть, чего ни агентура, ни сочувствующие гражданские исполнить не в состоянии. Надо парням скрытно дойти и скрытно вернуться. Потому и поставлена задача сделать всё возможное, чтобы их выход не засекли. А пункт захода на этот маршрут здесь не слишком удобный. Ну да ничего не поделаешь. У 28-го блокпоста нейтралка слишком широкая. Пока преодолеешь – точно попалишься.

Вот из-за этой секретности и пришлось планировать чуть ли не целую войсковую операцию. План-то сам по себе разработали красивый. Но слишком сложный – правильно сказал майор Беспалов в штабе, когда обсуждали. Такие планы хорошо составлять, но плохо воплощать, – и с этими словами Алексей был согласен. Ради того,