Цвет Карибского моря летним утром, мелькнуло у него в голове. Что еще за романтические мысли, отругал он себя.

— Вы, надо полагать, Уэс. — У нее оказался чувственный голос.

— Да. — Уэс наконец нашел в себе силы протянуть ей руку. — Уэс Кимбалл.

Девушка поднялась и пожала его руку. У нее была теплая и гладкая кожа. Он почти расстроился, когда она убрала пальцы с его ладони.

— Кара Хьюз. Ваш брат попросил меня взяться за это дело.

Уэс сунул руки в задние карманы джинсов.

— Я так и подумал, когда узнал, что вы здесь.

Ее взгляд скользнул куда-то за его спину.

— У вас тут прямо приветственный комитет собрался.

— Дело было нашим, пока его не передали вам.

В ее удивительных глазах мелькнула тень недовольства.

— Это было и остается делом пожарной службы.

Жесткая, серьезная и всегда действует по закону.

— Мы тут обычно сами разбираемся со своими делами.

— И вам не нужна какая-то выскочка из Атланты, хозяйничающая на вашей территории?

Уэс понимающе улыбнулся.

— Скажем так, на своей территории я в состоянии справиться со всем самостоятельно. Только не говорите мне, что вы не привыкли к некоторому сопротивлению.

Она скрестила руки на груди.

— В большинстве случаев люди стараются не вставать у меня на пути.

— Еще бы! Оно и понятно. — Он кивнул на ее кобуру.

Ее рука скользнула к пистолету с такой непроизвольностью, которая говорила об отработанности движения.

— Забыла, что он со мной. Привыкла, знаете ли, брать с собой по ночам.

— Да, в Атланте, наверное, нужная вещь. А у нас в Бэкстере смотрится нелепо.

Тем не менее ему это не показалось странным, даже заинтересовало, если не сказать — взволновало. Он сам был полицейским и при необходимости мог выстрелить, но к оружию относился спокойно. Не коллекционировал его, не увлекался охотой. Почему же при виде этой девушки, обращающейся с пистолетом с легкостью опытного стрелка, у него внутри разлилась горячая волна желания?

Хватит отвлекаться, приятель. У тебя сейчас нет времени заводить роман.

— Полагаю, не стоить объяснять, что вам придется нелегко. Дело все-таки было нашим.

— А теперь оно мое.

Кажется, она не самого лучшего мнения о нем. Неудивительно. К нему все так относятся.

Уэс признавал, что временами его убежденность в своей правоте вынуждала его к поспешным действиям или приводила к жестким оценкам. Но с другой стороны, его не покидало ощущение, что от всех людей — особенно от родственников — его отделяет высокая глухая стена. И он никак не мог ее преодолеть. Уэс думал, что его порой резкое поведение — всего лишь защитная реакция. Он рано потерял отца и с тех пор изо всех сил старался стать похожим на него, такого безупречного и недосягаемого. Но так и не преуспел в этом.

— Послушайте, я…

Ну как объяснить ей, что следовательская работа единственное, что помогало ему ощущать себя нужным и что-то значащим в этом мире? Как объяснить, каково жить в семье, где все чего-то достигли, кроме тебя? Один брат — уважаемый всеми начальник пожарной команды. Зять вызывает у всех доверие, еще даже не раскрыв рта. Сестра — успешная деловая женщина. Второй брат — пожарный и… любимец всех девушек города.

И только он один ничего из себя не представляет.

Кара пришла на выручку и избавила его от бессвязных бормотаний.

— Бен имеет полное право привлекать экспертов со стороны, если считает это необходимым.

— А у вас появится возможность повесить очередной скальп на свой пояс?

К удивлению Уэса, она ничуть не смутилась от столь грубой аналогии.

— А то как же. — Девушка широко улыбнулась.

К собственному изумлению, он улыбнулся в ответ. И ощутил, что очарован ее насмешливым взглядом, красивым изгибом бедер, подчеркнутым обтягивающими джинсами. А она, оказывается, очень даже… ничего.

Уэс сделал шаг вперед, чувствуя, как учащается пульс. Кара подняла на него глаза, и с ее полураскрытых губ слетело невесомое облачко теплого дыхания. Его окутал аромат гардений — странно, что такая задиристая девушка пользуется такими женственными духами. Он сжал пальцы. Больше всего ему сейчас хотелось дотронуться до нее, пусть даже это стало бы самой большой глупостью в его жизни. Несколько бесконечных секунд они стояли так, замерев, в круге яркого света прожектора, вдыхая запах бензина пополам с гарью.

Именно эта вонь в конце концов и вернула его в реальность.

— Итак, еще один поджог?

Девушка моргнула, как будто подпала под те же колдовские чары, что и он.

— Да тут бензина столько, как будто целый бензовоз разлился.

— На предыдущем пожаре автоматическая система пожаротушения была сломана. Кран подачи воды вывернут.

— А вот телефонный кабель системы безопасности не тронули. И когда индикатор дыма сработал, система сама вызвала пожарных. Какая-то странная техника для поджигателя.

— Думаю, он просто не догадался отрубить и телефонную линию.

— Значит, провод, ведущий к крану подачи воды, он догадался перерезать, а телефонный и от дымовых индикаторов нет? — уточнила Кара, приподняв брови.

Этот вопрос не давал Уэсу покоя еще после первого пожара.

— Склад стоит у леса. Если бы система безопасности не сработала, огонь перекинулся бы на деревья.

— То есть мы имеем дело с поджигателем, который заботится об окружающей среде?

— Или который имеет зуб только на владельца склада.

— А что за птица этот Роберт Эдисон?

Да ведь он только что видел, как Эдисон беседовал с мэром. Она что же, не разглядела его?

— Вы с ним не знакомы?

— Нет.

«Ты немного потеряла. Он мерзавец и жулик», подумал Уэс, но сдержался и не стал озвучивать свои мысли.

— А вы, кажется, не принадлежите к числу его поклонников.

Он изумленно посмотрел на нее.

— У вас все в глазах можно прочитать. Что странно для полицейского.

Ее взгляд изучал его. В нем Уэс увидел интерес. Ясный. Недвусмысленный.

От острого желания все внутри у него сжалось.

Нет, лучше этому притяжению не поддаваться. Кара Хьюз не похожа на девушку, которую можно очаровать парой комплиментов и приглашением в ресторан. Она выглядела самостоятельной, серьезной и вспыльчивой.

В точности такой, как он сам.

Интересно, она ощущает какое-то влечение к нему? Или ему просто хочется, чтобы так было? Он, наверное, выглядит полным идиотом. Улыбается ей, смотрит на нее, как восторженный школьник. А руки ноют — так ему хочется дотронуться до нее.