не только барахла, мы занимались тренировками. Это был еще один этап нашего обучения, в самом начале все выглядело просто, если говорить об организационной части. Пока мы ждали ответа от земельного секретаря, наш учитель решил не делать лишних действий и заняться чем-то более полезным:

* * *

— Суть следующего заклинания очень проста! — объявил Ридли, держа в руках увесистый, простой по форме, но отчего-то не кажущийся таковым по своей сути, железный лом.

Мы в тот момент стояли поодаль от него, опять посреди леса, у нашей родной избушки и увлеченно наблюдали за уроком, а попутно за птичками, белками и собственным чувством незаполненного желудка. Люцифер во время занятий предпочитал наблюдать за нами, сидя на самой крыше.

— При выполнении вы должны направить магию в удар, тем самым его усиливая в десятки раз. Это… — споткнувшись на полуслове, наш учитель с укоризной посмотрел на неровный строй подчиненных и вздохнул. — Ладно, давайте устроим наглядную демонстрацию.

Перед ним друг на друге стояло два толстых, в мой обхват, чурбака. Недолго думая, Ридли взмахнул ломом и уже собирался ударить, когда вдруг прикинул траекторию полета деревяшки. Ее прикинул и Эрик, в свое время потративший несколько недель на возведение нового забора. Его взгляду мог позавидовать и сам Ридли, но наш учитель только прокашлялся и развернулся в другую сторону. Снова замахнулся, однако предательский забор оказался очень высок, да еще и окружал избушку со всех сторон.

Не найдя иного решения, наш учитель открыл ворота, выходящие на тщательно вырубленную, а только потом протоптанную лесную даже не дорогу, а тропинку, извечно зарастающую высокой травой и молодыми деревцами. Прикинув, чтобы при ударе чурка вылетела именно между столбами, а не снесла один из них за добрую душу, Ридли произвел замах. В ту десятую долю секунды, когда лом пребывал в состоянии покоя, вокруг него стала светиться магическая аура. Промелькнув в воздухе стремительной алой полосой, лом врезался в толстое дерево, издав такой хруст, будто кто-то разгрыз сухарь размером в кубический метр. От сотрясения воздуха и возникшего гула в голову что-то ударило, мы зажали уши и в первую секунду даже не обратили внимания, куда подевался верхний чурбак, а ведь он был уже очень, очень далеко.

— Что это было? — спросил чутка контуженный Эрик, встряхивая головой.

— Это? — как можно небрежнее уточнил Ридли, опираясь на погнутую железку. — Это лишь половина того, что я могу сделать за один такой удар.

Эрик недоверчиво посмотрел в сторону забора, но тот оказался цел, хотя при полете деревянного чурбака наверняка покачнулся. Сам снаряд обнаружился где-то в лесу. Чудом не задев на своем пути несколько деревьев, он проложил себе дорогу через какие-то густые хрупкие заросли ни то малины, ни то через обычный сорняк. После чурки осталась характерная по форме прореха среди встретившихся растений, но что с ним было дальше нам узнавать не очень-то и хотелось, поэтому наш учитель сразу приступил к объяснению принципа работы подобного заклинания, который, как и всегда, лишь на словах был прост и ясен, подобно заданию сломать камень: всего два слова, а сколько за этим эмоций…

Требовалось всего-то направить магию в руку и на оружие, а затем преобразовать ее в кинетическую энергию, отдавая на объект. Принцип не сложнее чем сотворить из магии огонь, однако тяжелее контролировать, хотя бы потому, что так называемую «кинетическую магию» при произведении заклинания банально не видно, и она слабо ощущается до момента соприкосновения с целью. То есть, когда я хочу совершить усиленный удар, то мысленно перевожу магию в руку или на тот же лом, но при этом ее там почти не ощущаю. Когда же надо высвободить магию, то есть двойной риск: либо я высвобожу слишком мало энергии, либо по неосторожности выпущу больше, чем даже просто могу выдержать, если говорить честно и просто, то мне может оторвать руку…

Мне уже давно стало казаться, что грань между бытовыми обыденными делами и рискованными опасными для жизни авантюрами слишком тонка, но на самом деле ее, судя по всему, вообще не существовало, особенно для магов. Несколько обижало то, что даже кот, не простой конечно, но все же кот мог выполнять это заклинание. Люцифер по просьбе Ридли даже несколько раз показывал свое умение, приобретая внушительный размер и ударом лапы ломавший толстые ветки.

Разумеется, учитель страховал нас, как только мог, не давая буквально развалиться от подобных тренировок. К тому же вскоре стало ясно, что если и ломать что-то, то лучше где-то в лесу, куда мы и перенеслись для отработки основных упражнений. Даже за две недели наши навыки могли преимущественно покалечить нас самих или сломать что-то, что ломать уж никак нельзя, более того, всякий раз после проведения занятий мы чувствовали себя истощенными, раздавленными, выжатыми, иссушенными, обескровленными скелетами, и в то же время тяжелыми, словно залитыми под завязку свинцом. Как и на любой тренировке тело привыкало к новым нагрузкам постепенно, но в нашем случае оно привыкало просто с адски-бюрократической постепенностью!

* * *

В то время, пока мы медленно и безразлично ковырялись в еде, Ридли уминал вторую порцию с неослабевающим энтузиазмом. По завершении сего процесса он залпом осушил бокал размером с хороший графин, наполненный все тем же кислотным во всех отношениях соком, а уже после этого объявил:

— Значит так, господа товарищи, сегодня прогуляемся в администрацию, вчера вечером пришло письмо, наконец-то.

Широко зевнув, Эрик уточнил:

— А ты уверен, что это письмо не принесет нам очередных неприятностей в количестве 20–30 разъяренных человек?

— Вооруженных человек, — машинально уточнил я.

Ридли с некоторым смущением и суровостью зыркнул на нас исподлобья. Ничего из того, что происходило, мы не выделяли под графу «забыть и никогда не вспоминать», скорее наоборот, чем больше за каждым из нас числилось ошибок и просчетов, тем чаще и с особым удовольствием мы напоминали друг другу о них. По-моему, лучше припоминать ошибки и шутить над ними, чем пытаться забыть, но все равно повторить прокол.

Поддев учителя, Эрик самодовольно улыбнулся и потянулся за фарфоровым стаканом, в который Норто опрометчиво налил его чай. Когда Эрик взял его и уже подносил к губам, на кончиках его пальцев замерцало несколько крохотных зеленоватых крупиц. Я среагировал быстро, несмотря на усталость, и успел вовремя выхватить магией стакан из руки друга. Не расплескав содержимое, я отвел емкость на пару сантиметров и в этот момент пальцы Эрика мгновенно сжались в крепкий кулак, даже костяшки пальцев побелели. Ошарашенный, он смотрел на него, на крохотные искорки зеленого