Аля картавила, и логопед советовала чаще использовать рычащие слова, но Аля все равно избегала слова с трудной буквой, сколько бы я не рычала. И продолжала все так же картавить.

— Самолет Аля на связи! К полету готова!

С собой она приволокла рюкзак, под завязку набитый игрушками, а поверх осеннего пальто почему-то надела спасательный круг. Представила нас в метро в разгар осени с надувным кругом — ну точно отбоя не будет от желающих познакомиться.

— Аля, ты пробудешь у бабушки всего один день. Так что ты переборщила с игрушками. И круг тебе тоже не понадобится.

— Бабушка обещала сделать мне юбку! Это будет… — она скривилась, пытаясь вспомнить сложное слово.

— Кринолин, — подсказала я, и Аля просияла. Да, в детстве я играла также, надувала круг и ходила важная, в маминых юбках. — Ладно, поехали. Пор-р-ра, в путь-дор-р-рогу! Доррогу дальнюю, дальнюю…

Привычка рычать так плотно вошла в мою речь, что иногда я не замечала, как начинала рычать даже с подругой или, что хуже, могла рыкнуть на начальника, пока получала очередное задание на дом.

Дороги были свободные, так что добрались мы быстро. Ни один свободный и без штампа в паспорте мужчина нам под колеса не бросился, а водители соседних машин на знакомствах не настаивали. Иногда мне казалось, что наличие ребенка для всех мужчин давно сделало меня невидимкой.

Отчасти неплохо, такой вариант меня устраивал. Пока Ирка в очередном разговоре не начинала хвалиться своими оргазмами.

А я… Разве что могу похвастаться тем, что знаю наизусть имена всего «Щенячьего Патруля».

Задерживаться у мамы я тоже не стала, потому что все разговоры начинались за здравие, а заканчивались… мужчинами.

Чтоб у них краники у всех отсохли.

Вот и сейчас, когда мы с Алей приехали, пропажа трико перед тренировкой интересовала маму меньше всего. Она перечислила всех особей женского пола с таким энтузиазмом, как будто каждую растила еще с колыбели, а после собственноручно вела к алтарю. При этом все они успели выйти замуж за то время, пока мы с мамой не виделись.

— Прошла всего неделя, — заметила я.

— Так и осень — свадебная пора!

Усугублялось все тем, что мама жила прямо напротив районного ЗАГСа. Для нее все в этом мире вертелось вокруг свадебных кортежей и гостей, обосранных голубями.

Мама же и придумала для внучки легенду об ее непутевом папаше. Слишком героическую, на мой взгляд. Мол, однажды, папу срочно вызвали на работу, и тогда за ним прибыл вертолет, конечно, розовый, как у щенка Скай из мультика, и унес прямо с порога ЗАГСа по очень важному заданию.

Вот только мы не были женаты и свадьбы у нас тоже не было.

После этих разговоров Аля какое-то время очень пристально следила за прибывающими кортежами, проверяя, не смоется ли очередной жених совсем, как ее отец. Но розовый вертолет больше ни разу не появлялся.

Поначалу Аля часто спрашивала, когда папа прилетит к нам обратно, но в последнее время, слава богу, перестала. А вот «болеть» самолетами и прочими летающими аппаратами не перестала.

С упрямством носор-р-р-ога я снова вернулась к трико и Алиной тренировке. Мама тоже не стала ослаблять хватку. Осознав, что намеки не помогают, мама пошла ва-банк. Глядя на внучку в спасательном круге поверх пальто, которая бегала по коридору, широко расставив руки со словами: «Мам, я самоле-е-ет!» — утерла набежавшую скупую слезу и под аккорды «Марша Мендельсона» с улицы вынесла окончательный вердикт:

— Соня, Але нужен отец.

Вот прям срочно. Хотелось припомнить ей все ее рассказы про вертолеты, но я сдержалась.

— И что мне делать, мам? Как его найти? Объявление дать? «Разыскивается породистый, без вредных привычек и штампов в паспорте мужчина, способный выдержать более двух часов гиперактивную шестилетку»? Или зачем далеко ходить, может, и в самом деле в ЗАГСе кого-нибудь похитить?

Маме идея с газетой не понравилась. С похищением, впрочем, тоже. А я сказала, что других вариантов у меня нет. Сами по себе в моем доме заводятся только муравьи.

Сегодня для прогулки в парке она выбрала ультракороткое платье в облипочку. Намек я понял сразу. Только дурак не понял бы.

Так что когда в парке жена сразу потащила меня в заросли какого-то рыбного оттенка, которые полностью скрыли нас от посторонних глаз, я понял, что пора действовать.

При этом сама Вероника продолжала делать вид, что ничего интереснее этих лепестков она в жизни не видела. Еще раз, для надежности осмотревшись по сторонам, я вжался телом в ее спину, подцепил край юбки и вдруг услышал:

— Нет, Андрей, даже не думай. Ты помнешь платье… И не закатывай глаза, — тут же добавила она.

Ну ладно… Чудом сдержался.

Я-то думал, что природоведение у нас всего лишь ширма для секса на природе. А оказалось, все по-настоящему, что ли?

— Это лососевые розы, Андрей. Я ведь уже говорила, они мне очень нужны для сегодняшней фотосессии. И вообще, очень неудобно потом ходить весь день с мокрыми трусиками.

— Раз неудобно, их можно вообще снять.

Ника посмотрела на меня, как на сумасшедшего и продолжила срывать свои рыбные лепестки.

Я отвернулся и… все-таки закатил глаза.

Ради Бога, ей не пришлось бы ехать в метро, где полно извращенцев, желающих заглянуть ей под юбку. Она бы села со мной в машину и одинаково спокойно вернулась бы домой, будь на ней трусики или нет. Только я бы знал правду.

Она ходит в тренажерные залы, к косметологу, в солярий. Ради чего? Чтобы постоянно ходить одетой?

Я так и стоял в стороне, пока она придирчиво оглядывала кусты. А после ей внезапно позвонили из доставки, и нам пришлось спешно возвращаться домой.

Что ж, секс в парке из сегодняшних планов можно вычеркивать. Может, дома моя жена будет сговорчивее?

У дверей подъезда я принял объемные пакеты у недовольного нашей задержкой курьера и занес их в дом. Доставку оформил какой-то японский ресторан, с которым у Ники был контракт на рекламу. Ей постоянно доставляли разные товары, которые она под видом обыкновенных постов рекламировала своим подписчикам в инстаграме.

Дома Ника сразу принялась за дело. Весь стол оказался завален природным реквизитом, необходимым ей для съемки — в ход пошли и те самые рыбные розы.

К еде нельзя было прикасаться до тех пор, пока она не сделает фотки. Я почти привык к тому, что весь мир будет в курсе, что у нас будет на ужин.

— А как у тебя вообще дела? — спросил я, пока она прицеливалась фотоаппаратом.

— Один магазин нижнего белья хочет заказать мне серию публикаций… — Ника хмурилась, художественно раскладывая стручки ванили. — Но мы никак не можем договориться об оплате и сколько постов им необходимо. Они вмешиваются в мой график и обязательно хотят успеть провести рекламную кампанию до осенней распродажи. А у меня суши-ресторан на очереди!