litbaza книги онлайнДетективыМозаика - Гейл Линдс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 146
Перейти на страницу:

Трясущимися руками Иржи вновь поднес сигарету ко рту. Мимо проехала «Шкода», и ее фары высветили темную, пустую улицу. Музыкант проводил машину взглядом, пока она не исчезла за углом, затем щелкнул зажигалкой. Иржи прикурил.

— Спасибо.

Иржи немного успокоился и уже не так крепко прижимал к себе конверт.

— Не стоит. Спокойной ночи.

Шагнув в сторону, музыкант слегка толкнул Иржи. Извиняясь за свою неловкость, он быстро заменил конверт Иржи на такой же, который до этого держал между пальто и инструментом.

Оглянувшись по сторонам, незнакомец рассмеялся деланным пьяным смехом.

Zivijo. Живите долго.

Дрожь снова охватила Иржи. Он прошептал:

— Надеюсь, я отдал вам все, что вы хотели.

— Если нет, мы свяжемся с вами.

Слова музыканта прозвучали угрожающе. Затем он поднял голову, погладил концертино и зашагал прочь, играя и весело распевая: «Богемская девчонка, золотое пиво...»

Иржи бросился в противоположном направлении, стараясь держаться в тени. Теперь ему нужно было побеспокоиться о завтрашнем дне и о том, обнаружит ли кражу его хозяин, крупный промышленник. Он думал об этих скопированных и украденных материалах, еще раз вспомнил все свои действия, проанализировал, не оставил ли он где-нибудь какой-то след.

И чуть не потерял сознание от восторга, когда его поразила одна мысль. Теперь они должны взяться за его работодателя. Вот что означают все эти документы и фотографии. За его работодателя. Он улыбнулся, но его улыбка скорее напоминала волчий оскал. Это была единственная возможность получить свободу. Тут не может быть ошибки — им нужен его хозяин.

Конечно, он был прав...

* * *

МОНАКО

Узнав, что женщина сняла на три недели номер в легендарном «Отель-де-Пари» и нежится в его роскоши, Жан-Клод понял — он должен быть там, рядом с ней.

Еще там, в ночном клубе «Джиммиз», он обратил внимание на прекрасную незнакомку, которая устроилась за столиком у самой воды. Она была tres belle. Magnifique[1]. Женщина пила шампанское по сорок долларов за бокал и, откидывая свои длинные золотые волосы за плечи, величественно заказывала его для сидящих за соседними столиками. Ее медовая кожа блестела в свете лампы, стоявшей на столе. Когда она смеялась, алые губы выгибались большой дутой, обнажая ровные белые зубы.

— Шампанское — это национальный напиток Монако! — воскликнула она по-французски с американским акцентом, когда он посмотрел на нее с другого конца зала.

Она смело и широко улыбнулась:

— Выпейте со мной!

Он сел за ее столик.

Ее первый муж коллекционировал картины Джексона Поллока и Джаспера Джонса, у второго мужа была нефть в Луизиане. Много-много нефти. Сейчас она в разводе, ей тридцать лет. У нее было совершенное тело — гибкое и соблазнительное. Весь вечер он наблюдал, как она танцевала с мальчиками из местной элиты, но всегда возвращалась за столик к нему.

Он был полицейским инспектором, и его сексуальный аппетит не могла до сих пор удовлетворить ни одна женщина. В конце концов, это Монако, где все богаты и красивы, куда толпой валят и знаменитые, и никому не известные, чтобы укрыть свои состояния от налогов и подобно павлинам выставить их напоказ друг перед другом. Здесь самое невероятное излишество было de rigueur[2],a amour[3]не просто допускалась — весь воздух был напоен ею. Конечно, он был осторожен, но и не ограничивал себя. C'est la vie[4]. Он мужчина, и у него мужские потребности. К тому же он питал исключительную слабость к американкам и к их безрассудной энергии, особенно если они были богаты и красивы.

Он думал о ней всю неделю и наконец пошел взглянуть на нее. Он нашел ее у другого бара, при этом она вела себя так, будто он — ее давно потерянный лучший друг. Они пили. Они слушали музыку. На ней были бриллианты и золото, а также очень короткое платье исключительного покроя, больше открывающее, чем прикрывающее бедра. Они договорились встретиться на следующий день за час до полуночи.

Это продолжалось четыре дня. Сексуальное напряжение между ними росло, пока не стало подобно вулкану, опасному вулкану, как он и предполагал.

Сегодня вечером они вернулись в «Джиммиз». На ней было легкое белое платье в обтяжку. Он ощутил волнение внизу живота.

Как только заиграла музыка, она выскочила на сцену. Под грохот музыки ее бедра извивались и подергивались, а округлые груди подпрыгивали, растягивая тонкую ткань. Подняв руки высоко над головой и закрыв глаза, она танцевала. Ее энергия и сексуальность били через край.

Он стоял у бара и взволнованно дышал, затем пригладил усы, поправил пояс брюк. Не было сил оторвать от нее взгляд. Ему нужна была погоня, азарт преследования. Когда она облизала губы, открыла глаза и в упор посмотрела на него через весь заполненный толпой зал, он знал, что сможет овладеть ею.

Музыка закончилась. Он вернулся и сел за столик.

— Тебе понравился мой танец, топ ami?[5]

Его лицо оказалось на уровне ее живота. Он вдохнул волнующий запах ее тела, подчеркнутый духами. Он мог бы уже попробовать ее.

Он резко встал.

— А теперь мы пойдем.

Она подняла голову.

— Да?

— Oui.

Он взял ее за руку и вывел прямо в туманную средиземноморскую ночь.

— Я поведу машину.

Он вынул ключи из ее сумочки, посадил на пассажирское сиденье ее же «Феррари», сам сел за руль и вырвался из шеренги «Бентли», «Роллс-Ройсов» и «Мерседесов», припаркованных у фешенебельного ночного клуба.

Она рассмеялась громко, маняще.

Возбуждение накатывало волнами. Они отправились прямо в ее отель. Как только они вошли в роскошный номер, она капризно надула губы. Он потянулся к ней.

Она с недовольным видом отшатнулась:

— Вы, французы...

— Не французы, а монегаски. Иди ко мне, Стейси. Уже пора.

— Ах, Жан-Клод, — она потянулась к молнии на платье с глубоким вырезом, — не хочешь ли посмотреть на то, что тебе достается?

Он зачарованно остановился, и она расстегнула молнию. Ее медового цвета тело, казалось, жаждало вырваться из одежды, оно было блестящим, готовым к поцелуям и более смелым ласкам. И... она выбрила лобок.

У него как будто бы что-то разорвалось в голове. Сила собственного возбуждения оглушила его. Американки не делали этого, но европейки обожали такие штучки, и сочетание американской необузданности и старого европейского изыска воспламенило его.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 146
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?