Даниелла прошла мимо, избегая его взгляда.

Она запуталась в одинаковых проходах. Слишком сильный, раздражающий свет флуоресцентных ламп придавал всему зеленоватый оттенок. Полки с жестяными и стеклянными банками, вывески, витрины, покупатели — все казалось чересчур ярким, резким. Нереальным.

Она прошла дальше. Отблески света вспыхивали в глазах Даниеллы. Ее опять кинуло в дрожь. От холодного воздуха по рукам побежали мурашки.

— …Даниелла, что ты делаешь?! — визгливый голос Клиффа прорвался сквозь ее мысли.

— А? — она посмотрела на упаковку в руках.

Упаковка сырой говядины. С мясной полки.

Обертка разорвана, осознала Даниелла. И один из кусков темно-красного мяса она сжимает в руке.

Рот у нее был полон. Даниелла проглотила мясо, которое жевала. Сырое, оно было холодным и скользким.

— Даниелла, зачем ты это ешь? Что с тобой? — в тревоге прокричал Клифф.

— Я… я не знаю! — заикаясь, произнесла Даниелла. Холодная красная кровь стекала по ее подбородку.

— Джоуи, пожалуйста, не так быстро! — взмолилась Даниелла.

Фургон подпрыгивал на рытвинах и ухабах. Сумки и инструменты, привязанные ремнями наверху, глухо долбили в крышу.

— Я приторможу, если ты переберешься сюда и сядешь ко мне на колени, — заявил Джоуи.

В зеркале заднего обзора Даниелле была видна его ухмылка.

— Ни за что! — ответила она. — И прекрати дергать машину. Мы не хотим снова вытаскивать ее.

Громко и пронзительно хохотнув, он надавил ногой педаль газа. Фургон взревел и рванулся вперед, так что Даниеллу вжало в сиденье.

— Джоуи!.. «Ну, что с него возьмешь, — обреченно подумала она. — Он считает, что быстрая езда — это так круто! Его уже не переделать».

Джоуи издал торжествующий вопль. Его черные курчавые волосы развевались от ветра, врывавшегося в открытое окно фургона. Хотя был уже вечер, он вел машину в темных очках.

Даниелла сидела между Каролиной и Мэри Бэт на втором сиденье.

— Я сдаюсь. Он просто невозможен, — недовольно буркнула она, обращаясь к ним.

— Девчонки, вам же там должно быть тесно! — Джоуи старался перекричать шум ветра. — Ну, давайте, кто желает посидеть у меня на коленях? — Полуобернувшись к ним, он похлопал себя по ляжке.

Все три девушки проигнорировали его. Как всегда.

Фары приближавшегося встречного грузовика осветили фургон. Даниелла прикрыла глаза. Ее снова подкинуло на сиденье. Каролину, когда Джоуи вильнул, резко качнуло вправо.

— Эй! Следи за дорогой! — сердито крикнула она парню. Дотянулась и схватила его за развевающиеся кудри.

— Каролина, да ты заигрываешь со мной? — отреагировал он.

Девушка отпустила его волосы.

— Ну, конечно! — насмешливо фыркнула она. — Я флиртую только с представителями собственного биологического вида!

Даниелла и Мэри Бэт рассмеялись. Каролина была девушкой остроумной, с тонким чувством юмора.

За ними на заднем сиденье дремали Билли и Кит. Их головы болтались и ударялись о спинку сиденья всякий раз, когда Джоуи то прибавлял, то сбрасывал скорость на узком шоссе. Но удары и толчки не способны были их разбудить.

Даниелла взглянула назад на обоих парней.

Билли Дарк, руководитель их группы, в свои двадцать два года был самым старшим среди них. Кит Крейген — администратор группы, на два года моложе Билли, — отвечал за организацию гастролей, оборудование и аппаратуру. При этом он был так хорош собой, что девчонки из публики обычно ему уделяли гораздо больше внимания, чем музыкантам.

Внизу за ограждением дороги проносились темные фермы, поля и пустыри. В открытые окна фургона врывался горячий и влажный вечерний воздух.

— Я все думала о названии для нас, — начала Каролина, — и придумала. Может быть…

— Мы тоже все об этом думали, — перебила ее Мэри Бэт. Это была невысокая, симпатичная девушка, с прямыми, коротко стриженными, морковно-рыжими волосами и глазами интенсивно зеленого цвета.

«Интенсивно — самое подходящее слово для описания Мэри Бэт», — подумала Даниелла. Мэри Бэт за все бралась основательно и с полной отдачей. В группе она играла на ударных, и ее игра была такой же четкой, как и ее мышление.

— Я считаю, мы должны назвать нашу группу «Битлз» и прекратить выдумывать что-то еще, — пошутила Каролина.

Даниелла засмеялась:

— Но, кажется, группа с таким названием уже существовала?

— И у нее было все о'кей — не так ли? — откликнулась Каролина. — Так может, теперь это название поработает и на нас!

— А нельзя быть посерьезней? — потребовала Ди Уотерс, сидевшая впереди. Она повернулась лицом к девушкам. Ее черные волосы были заплетены в тугие косички. Крупные янтарные серьги прекрасно оттеняли миндалевидные глаза и коричневую кожу.

До этого Ди сидела очень тихо. Даниелла даже забыла, что она вообще находится в фургоне. Каролина, Мэри Бэт и Даниелла болтали всю дорогу. А Ди молча смотрела в окно и к их беседам не присоединялась.

«Подружится ли она когда-нибудь со мной? — размышляла Даниелла. — Преодолеет ли когда-нибудь обиду на то, что она уже больше не единственная солистка в группе?»

Даниелла вспомнила свое первое прослушивание. У родителей Каролины над гаражом было свободное неотделанное помещение. Группа использовала его для своих репетиций. Прослушивание Даниеллы происходило именно там.

Она так нервничала! Хотя знала, что голос у нее хороший. И что она совсем неплохой автор.

Но понравится ли она им?

Встретили ее приветливо. Билли был особенно любезен. Он представил всех, отпуская шуточки в адрес каждого. «Остерегайся Кита, — предупредил Билли, — он кусается».

Руки у Даниеллы дрожали, когда она доставала гитару и готовилась петь.

«Прошу любить и жаловать — Даниелла, — сказал Билли, обращаясь к членам группы, расположившимся кто где по всему помещению. — Когда-нибудь она станет знаменитым композитором».

Помещение было в беспорядке завалено аппаратурой, усилителями, чехлами от гитар и свернутыми в кольца кабельными шнурами. Джоуи, отвечавший в группе за звук, подключил ее гитару к усилителю. И оттопырив большой палец, показал, что все классно.

Остальные улыбались и заинтересованно следили, как Даниелла усаживается на высокий табурет и настраивает инструмент. Все были милы и дружелюбны.

Все, кроме Ди.

Ди с мрачным видом сидела у стены, скрестив руки. Пробить броню ее недовольства было невозможно.