class="p1">— Бегая по всей долине Иштар в одиночку, без поддержки, ты не докажешь свою теорию о заселении Венеры аборигенами. Ты просто угодишь в пасть монстру, Дар.

— Я вернусь к закату, — сказала Дарти. — А если нет, то так даже лучше.

— Знаешь, над кем еще всегда смеялась вся Академия? — Дразнящий тон Кракен бесил Дарти, она ненавидела эту язвительную интонацию. — Над Мориарти.

Я не буду тебе подыгрывать. Пошла ты.

Дарти не знала, слышала Кракен это или нет. Повисла тишина, словно Кракен сдерживалась или ждала, когда заговорит Дарти.

— Если ты погибнешь, — произнесла она наконец, — сделай запись в блокноте, что разрешаешь мне использовать твою ДНК. Так легко тебе не удастся отвертеться от потомства.

Ха-ха, подумала Дарти. Только оставаться серьезной. Она не могла придумать, что ответить, и потому молчала. Идея о маленькой Кракен заставила ее смягчиться. Но чья-то карьера прервется после рождения малыша на пятьдесят солярных дней, и Дарти была уверена, что это будет не карьера Кракен.

Она не могла придумать, что ответить, и тишина получилась неловкой, пока Кракен не произнесла:

— Черт. Я о тебе волнуюсь.

— О себе беспокойся. — Дарти не могла прекратить диалог, но она могла просто замолчать. И перестать слушать.

Она забросила остатки пирога подальше в лес, но потом пожалела об этом. Она надеялась, никто из местной фауны не попробует его; ей не хотелось вызвать у кого-нибудь расстройство желудка.

По иронии судьбы Дарти, названная родителями в порыве ностальгии по Земле, выросла в большей степени венерианкой, чем кто-либо другой. Она очень гордилась своей адаптированностью, способностью справляться со всеми трудностями. Многими местными растениями и некоторыми животными можно было питаться, и Дарти хорошо разбиралась в этом. Что еще важнее, она знала, кто может сьесть ее.

В людях она разбиралась не так хорошо. Дарти всегда была не очень сильна в политике. В отличие от Кракен. Дарти не умела заводить друзей. Кракен это давалось без труда. У Дарти не было обаяния, красоты, общительности или экстравагантности. В отличие от Кракен. Кракен, Кракен, Кракен.

Кракен была лучше как ученый, по крайней мере она вникала быстрее. Она, наверное, была хорошим человеком. Великодушнее, не такой колючей, конечно. Но было кое-что, в чем Дарти ее превосходила. В этом она была лучше Кракен. Лучше кого бы то ни было. Ей было комфортно на Венере. Она была привычнее и адаптированней, чем все, кого она встречала.

Конечно, без адаптационного костюма ей пришлось бы трудно. Гораздо проще было пробираться сквозь дебри и болота облаченной в квазибиологическую усиливающую броню, подключенную к собственной нейронной сети и коже. Внутри человек был мягким, хрупким и уязвимым, подверженным сложной совокупности чувств и социальным изменениям — Дарти это не выносила. Но тот же самый человек в костюме несся через лес, как будто родился здесь, и замечал вещи, которые никогда бы не увидел.

Через километр от того места, где она останавливалась перекусить, Дарти наткнулась на тропу велосирапторов. Она вела в нужном направлении, поэтому Дарти двинулась по ней. Эти существа не были в полном смысле велосирапторами; они не были даже динозаврами. Последние являются земными существами, хоть и давно вымершими. Эти же — просто внешне похожие на них хищники. Как и большинство венерианских позвоночных, они имели шесть конечностей, при передвижении балансировали на задней паре ног, а передние две превратились в цепкие лапы, удерживающие добычу. На одинаковом расстоянии по периметру головы находились четыре глаза, позволяя видеть во всех направлениях с различной степенью четкости. Хищник имел пилообразную пасть, способную разрезать человека пополам. Все это скрывалось длинными грязными сосульками — то ли мехом, то ли перьями, — которые на самом деле являлись почти черными водорослями или близкими к ним венерианскими аналогами.

Дарти двигалась за велосираптором почти два километра, и зверь ее даже не заметил. Она улыбнулась. Кракен была права: для большинства людей одиночное путешествие по джунглям равносильно самоубийству. Но Дарти не такая, и разве не это было ее преимуществом?

Она знала, что основные поселения венерианцев находились в долине Иштар. Она чувствовала это спинным мозгом. И теперь собиралась доказать это, независимо от того, будут ли выделяться средства на такое исследование или нет. Они кинутся помогать мне, когда все уже будет сделано.

Псевдодинозавр наконец свернул влево. Дарти продолжала бежать, прыгать, плыть, шлепать, карабкаться вперед, позволяя костюму принимать на себя большую часть нагрузки. Горы выводили на большое плато, которое колонисты называли плато Лакшми. Никто не знал, как называли его аборигены. Они исчезли примерно десять тысяч лет назад: ровно столько времени ушло у человечества на то, чтобы от неолита (обработка земли, каменные орудия) скакнуть до способности бегать по джунглям чужой планеты в усиливающей броне, сконструированной с помощью искусственно выращенных мышечных волокон и ДНК гепарда.

Плато Лакшми, окруженное со всех сторон горами, — одно из немногих мест на поверхности Венеры, откуда виден океан. Поверхность планеты была на 85 % покрыта водой, менее соленой, чем земные океаны, потому что поверхность суши была меньше, а значит, и стекающих с нее солей поступало в океан гораздо меньше. Плато было тектонически активной зоной, с большими вулканами и разломами.

Вулканическая активность — одна из причин, которые привели Дарти именно сюда.

Джунгли в центре плато оказались не такими непроходимыми и заплетенными лианами и вьющимися растениями, как ожидала Дарти. Это был высокий лес, большая часть его биомассы нависала над головой Дарти, раскидистые зонтичные верхушки находились высоко, заслоняя свет. Ветви и стволы заросли симбионтами и паразитирующими растениями. В сумрачном подножии стволов чавкала грязь под ногами да стучал по листьям дождь.

Дарти была настороже, но пока что на ее пути не встречалось крупных хищников. Вокруг в изобилии мелькали ползущие, летающие и светящиеся насекомые, которых, как она была уверена, еще никто из биологов не зафиксировал. Возможно, на обратном пути у нее будет время, чтобы уделить им больше внимания, но сейчас она довольствовалась обширным видеоархивом. Не повредит поддерживать хорошие отношения с биологами их института, когда она вернется обратно. Возможно, что по возвращении ей придется устраиваться мыть полы в офисах.

Стоп. Вариант провала не рассматривается. Не следует даже предполагать это.

Как и всегда, подобные подбадривания не сильно отразились на ее мрачном настроении в целом. Даже когда она шла, наблюдала, отмечала на карте, у нее оставалось время для размышлений.

Она преодолела вброд два болота и взобралась на базальтовый гребень — одно из возможных оснований огромного вулкана, названного Сакагавея. Почти все на Венере называлось в честь женщин — исторических, литературных или мифологических персонажей