буквы. Девушка медленно вела пальцем по странице, ощупывая набранные шрифтом Брайля строки, и даже когда Илья рассмотрел орнамент рельефных точек, по которым медленно скользил ее указательный палец, и понял, что девушка делает, внутри осталось ощущение, что она играет на каком-то музыкальном инструменте.

Он снова посмотрел на ее лицо: очень красивая. Красивая, но сама не знает этого. Илья виновато закрыл глаза и до самой своей станции старался не смотреть на девушку, хоть движение ее пальцев, нежно скользящих по страницам пустой для Илья книги, казалось ему невероятно изящным.

В офисе было еще тихо и безлюдно. Только в проекционной комнате две девчонки, работавшие на Тильт-Банке, ходили, водя вокруг себя ладонями в специальных архитектурных перчатках. Но они уже третью неделю приходили в офис раньше всех, а уходили последними: рисовали огромную трехмерную модель, концепт-арт «Воздушного Города». Продать концепцию продали, клиенту она дико понравилась, а вот когда дело дошло до реализации… Рыженькая, Айшат, жаловалась, что вечером времени хватает только на душ и сон. Завтраки и ужины только в шерах по дороге на работу или домой, а обеды… Илья сам пару раз видел, как девчонки проектировали, ходя по комнате с каким-нибудь сендвичем или куском пиццы прямо в руке с архитектурной перчаткой. А одна такая стоила как премиальное ЭКО.

К сожалению, девчонкам и технику застраховали, и ежедневные шеры уровня «сильвер» согласились оплачивать, и питание. Другие бы радовались, а эти расстроились: они-то надеялись, что агентство заартачится, и можно будет отказаться от проектирования модели… но нет. И из дома работать было нельзя, удаленно такую громадину спроектировать невозможно. Там было полно всякой анимации, пасхалок, динамическая система взаимодействия виртуальных жителей… Проектировать все — только непосредственно на сервере. В какой-то момент Илья им даже доброго утра перестал желать; потому что Айшат еще что-то раздраженно отвечала, а вторая хоть и тихо, но посылала в ответ матом.

— О, а ты чего так рано? — спросил Марк радостно. — Девчонкам с муравейником решил помочь?

Сидел Марк на синем пуфике напротив демонстрационного экрана и рисовал на планшете довольно приятный портрет девушки в непривычном ракурсе: зритель словно смотрел на нее снизу-слева, а она еще и отворачивалась в этот момент.

— Ух, ё… ты где такой винтаж достал? У меня батя в двадцатых на похожем принты для Кока-Колы и Байера рисовал, пока нейронки не появились.

— Да… — Марк небрежно махнул рукой с зажатым в ней стилусом. — Достать-то не проблема. Вот переходник — его да, хрен найдешь. И с программами проблемы, они на современных осях не очень идут…

Илья подошел и протянул Марку ладонь. Тот крякнул страдальчески, быстро переложил стилус в левую руку и, чуть приподнявшись, поздоровался.

— А почему не карандаш? или акварели…

— Да… Живые инструменты никуда не денутся. А вот электроника… Это уже пооригинальнее. И как гаджет управления интересный… в чем-то даже поудобнее… О, кстати. Смотри, что нашел!

Он чуть наклонился в сторону — посмотрел, не шел ли кто-то за Ильей в кабинет — быстро свернул, управляя стилусом, окно фоторедактора, вывел на экран месенджер.

— Я рассылать такое не хочу, а то еще начнут вонять… А если так, чисто показать…

Съемка шла на улице незнакомого города, днем, но прохожих было мало. В центре кадра была полноватая лысая молодая девушка, голая по пояс активистка нонпрегнанси: через весь ее живот был нарисован ядовито-красный диагональный крест. Напротив девушки стояли двое полицейских в темно-синих бронежилетах поверх голубых рубашек с коротким рукавом, судя по фуражкам — зарубежные копы. Девушка истерично выкрикивала что-то прямо им в лицо, а один из полисменов, примиряющие подняв руки, пытался с ней говорить. Он нашел какой-то чат, судя по всему, тот, где общался со старыми друзьями — у Ильи с парнями был такой же, «Блюющая капибара» — прокрутил чуть вверх и включил видео.

— Звук-звук-звук, — тихо проговорил Марк сам себе и, как показалось Илье, со странным удовольствием стал, продолжая орудовать стилусом, увеличивать громкость.

«Америка», — понял Илья, когда услышал, что «диалог» идет на английском.

«My not mine! My not mine!», — словно поставленная на повтор, выкрикивала странный лозунг девушка. Что говорил ей коп, разобрать было трудно. Он упорно обращался к ней «Ma“ am» и дальше говорил: «I“ m что-то-там you to что-то-там что-то-там», — все, что смог разобрать Илья.

— И сейчас, делай раз! — азартно сказал Марк.

Второй полисмен, до этого молчавший, положил ладонь на ярко-зеленую рукоятку, торчащую из кобуры. Вторую руку он отвел в сторону и шагнул назад, чуть подталкивая своего напарника тоже отступить немного. Тот, начав пятиться, покачал головой и сказал девушке что-то уже совсем иным тоном, немного сожалеющим и одновременно осуждающим. Второй наконец достал из кобуры зеленый предмет, напоминавший пистолет.

Илья догадывался, что это. Их называли «ревунами» или «матерками»: по задумке излучатель создавал у атакуемого на несколько минут иллюзию резкого звука и так подавлял человека. На практике работали они через раз, реакция пораженных была непредсказуемой, а потому от ревунов сейчас отказывались по всему миру.

Коп направил устройство на активистку и выстрелил.

— Странно, что оператор молчит. — сказал Илья немного морщась. Девушка не свалилась и не умолкла: наоборот, начала истошно визжать и, закрыв уши руками, принялась активно размахивать локтями.

Марк пожал плечами:

— Наверное, фильтр на свой голос поставил. У них там такое снимать нельзя.

— Ясно, короче, — сказал на одном выдохе Илья, собираясь отойти. Смотреть было неприятно.

— Погоди-погоди, — Марк, не отрываясь от экрана, предостерегающе поднял руку. — Сейчас будет «делай два». Ща-ща-ща… Ииии… Вот!

В ролике раздался громкий окрик. Полисмены обернулись и тут же разошлись в стороны, освобождая путь к активистке. Несколько секунд никого не было, а потом в кадр влетел всадник на коне. «Канада», — понял Илья. Конный полицейский был в красном кителе и бежевой широкополой шляпе. Он галопом мчался к девушке, специально завалившись на бок, а когда до нее осталось всего пару метров, замахнулся телескопической дубинкой, поравнявшись, сбил активистку одним хлестким ударом, и помчался дальше. А девушка как подкошенная упала на спину, кажется, ударилась о тротуар головой, и замолкла.

— Лучше бы обычным шокером ее ебнули, — осуждающе сказал Илья и отвернулся.

— Ааа… Ни хера не понимаешь, — разочаровано сказал Марк. — канадский олдскул на хуй. Как он ее, а? — Марк тоже завалился на бок на своем пуфике и взмахнул стилусом, подражая всаднику. — Лежать, бля, запечатка ебаная.

— Не любишь ты женщин, — чуть брезгливо сказал Илья и прошел к своему столу.

— Я не люблю? Да я… Хочешь, найду видео, как мужиков-нонпрегнанси в Исландской автономии бразильская