– Ну пока. – Лина открыла дверь. – А завтра иди к врачу, слышишь? Ну знаешь, бешенство, и всё такое…

– Хорошо, хорошо. – Чудик проводил взглядом Лину, через три ступеньки скакавшую наверх (благо ноги у неё были предлинные), потом сунул укушенную руку в карман и нажал звонок.

Родители и старший брат Чудика Пауль уже сидели на кухне и ужинали.

– Ну и как тебе кино? – спросил Пауль.

– Были напряжённые моменты… – Чудик прятал укушенную руку под столом. Но одной рукой разве намажешь хлеб маслом!

– Что там у тебя с рукой? – спросила мама.

– Да так, пустяки. Царапина.

– Ну-ка покажи. – Мама потянулась через стол, и Чудик мигом спрятал руку.

Если мама увидит, что у него не царапина, а укус, то немедленно потащит его по врачам. А врачей Чудик терпеть не мог, боялся их даже больше, чем собак. Хуже врачей, считал он, только учителя биологии, но с ними особая история.

Он поспешно объявил:

– Завтра у нас письменная контроша по математике. – Пришлось соврать, зато родители вмиг забыли обо всём остальном.

– Ой, беда, – вздохнула мама.

А папа спросил:

– Ты хорошо подготовился? Думаю, тебе сегодня стоит ещё часок позаниматься с братом.

В математике Пауль был асом. Сейчас он с самодовольным видом важно восседал напротив Чудика за столом. Пауль был почти на два года старше, на целую голову выше ростом, и на всём белом свете не нашлось бы такого школьного предмета, который мог бы вызвать у Пауля растерянность.

– Ну, мой юный братец, что там у тебя стряслось? Я опять должен тебя подтягивать? – спросил он.

– Нет-нет. Завтра будет только маленький письменный тест, – поспешил заверить его Чудик и быстренько сунул в рот два куска колбасы. – Сам справлюсь. – Чудик потянул носом, принюхиваясь. – Фу! Вы опять купили этот вонючий сыр? Ужасный запах, просто невозможный.

– О чём это ты? – Мама страшно удивилась. – Я нарочно оставила сыр в холодильнике. Я же знаю, что ты не любишь этот запах. Но сейчас-то не пахнет?

– В холодильнике? – проворчал себе под нос Чудик.

В кухне пахло сыром, да ещё как! «Очень странно», – подумал Чудик.

– Уж если откуда и пахнет, дорогой мой, так это у тебя изо рта, – ухмыльнулся Пауль. – И воняет в точности, как из пасти боксёра, соседушки нашего, Клопуса. В чём дело? Ты слопал банку собачьего корма?

При слове «собачьего» Чудик поперхнулся и страшно закашлял.

– Господи помилуй, и правда ведь… – Мама наморщила нос. – Пауль прав. У тебя ужасный запах изо рта. Хорошенько почисти зубы, договорились?

– Ухожу, ухожу… – Чудик встал из-за стола. У него невыносимо чесались щёки и кожа на руках. В глазах мерцали жёлтые вспышки. Вообще он чувствовал себя странно. Очень странно. Неужели так начинается бешенство?

Он зашёл в тёмную ванную. Обычно он подолгу шарил в темноте, пока не нащупывал выключатель, а тут вдруг сразу его увидел, причём очень чётко. Непонятно! Не зажигая света, мальчик закрыл за собой дверь. Нет, в самом деле, всё было прекрасно видно. Можно было прочитать даже мелкий шрифт на очищающем кожу лосьоне, которым пользовался братец Пауль. В ванной было не темно – всё окутывала как бы лёгкая серая мгла.

– Странно, – пробормотал Чудик. И потёр зудевшее лицо. Потёр – и вздрогнул: щёки были на ощупь совсем как щёки его отца с отросшей трёхдневной щетиной.

Чудик взглянул в зеркало и от ужаса резко попятился, так что чуть не полетел кувырком в ванну.

Горящие жёлтые глаза!

На него уставились два горящих жёлтых глаза.

Сверкающие на страшной, поросшей щетиной физиономии!

Чудик посмотрел на свою укушенную руку. Она была волосатая, её покрывала короткая шёрстка, как у морской свинки, а вместо нормальных ногтей Чудик увидел маленькие острые коготки. Другая, здоровая, рука имела самый обычный вид. Чудик с опаской оттянул ворот футболки и осмотрел себя. Нет, ни единого волоска. Ну хоть какое-то утешение…

Он еле поднялся с края ванны, так тряслись колени, и снова подошёл к зеркалу.

– Привет! – шепнул он своему отражению.

Всё изменилось на его лице, кроме носа. Брови стали кустистыми. Щёки и подбородок заросли тонкими серыми волосками. А когда Чудик попытался улыбнуться, он увидел два острых торчащих клыка, слева и справа, да ещё и длинных…

Но хуже всего были глаза. Дикие жёлтые глазищи.

Раздался стук в дверь.

– Руди! – окликнула его мама. Только она называла Чудика его настоящим именем. – Ты что там застрял? Папе и мне тоже нужно в ванную, слышишь? Мы собираемся в гости.

– Я уже скоро! – поспешил ответить Чудик. Но получилось у него какое-то рычание.

– Господи, да ты никак простудился? – заволновалась мама. – Ты ужасно хрипишь!

– Просто я поперхнулся, – прорычал Чудик. В темноте сверкали его жёлтые глазищи.

– Да какое там поперхнулся! Ты же рычишь, точно дикий зверь! Давай-ка выходи, и поживее! – велела мама.

– Мне надо было посидеть, – буркнул Чудик и спустил воду в унитазе.

– Ладно. Но поторапливайся!

Мамины шаги затихли. Чудик всё смотрел на себя в зеркало и не знал, то ли смеяться, то ли плакать. «Надо рассказать всё Лине, – подумал он. – Но прежде всего нужно незаметно проскользнуть к себе в комнату».

Он приложил ухо к двери ванной.

Слух у Чудика был в полнейшем порядке. Вернее, он стал намного острее, чем раньше.

– Мне кажется, надо завтра показать нашего младшего врачу! – Эти слова мамы, находившейся в кухне, Чудик расслышал так явственно, как будто она проговорила их чуть ли не прямо над его ухом. Он услыхал даже, как зашуршало её платье, когда она опустилась на стул.

– Э-э, ты с каждым пустяком сразу тащишь его к врачам, – возразил отец. – Превращаешь мальчишку в неженку. Он и так у нас тепличное растение.

– У него что-то с голосом! Ты вот не слышал, какой у него голос, а ты бы послушал! Жуткий хрип, просто мороз по коже.

Отец засмеялся:

– Голос ломается? В его возрасте, пожалуй, рановато, это факт!

– Он, скорее всего, притворяется больным, хочет увильнуть от завтрашней контрольной, – предположил Пауль.

Ага. Значит, все трое пока сидят в кухне.