— Merde! Oh, merde merde merde merde merde merde![4]

— Полагаю, могло быть и хуже, — выпалил я.

— Хуже?

— Оно могло бы упасть на вас или на меня.

— А, да! — сказал Шере. — Да, действительно, оно могло упасть на вас или на меня. А может быть, и на нас обоих. Оно могло бы пришибить нас… — Он вздохнул, обнаружив (как уже заметил я), что его сарказмы ничему не помогают. — Но раз уж судьба нас в этой мере пощадила, так что нам делать? Мы же не можем провести тут всю ночь. И, как вы видите, по краям шоссе глубокие кюветы. Так что и объехать его невозможно.

Я взвесил положение.

— Послушайте, — сказал я, — а может, сделать так? Один из нас останется здесь на случай, если подъедут еще машины, а другой развернется и поищет телефон или гараж.

— Il n'en est pas question[5], — резко ответил Шере, и так, будто говорил сам с собой. Потом продолжал более любезным тоном: — Простите меня. Как мне ни тяжело в этом признаться, но это дерево, эта молния — они, без сомнения, спасли нам жизнь. Не знаю, как вы, но я бы врезался в вашу машину, если бы меня вовремя не остановили. Но ваше предложение… боюсь, о нем не может быть и речи. Мне надо успеть на паром — последний паром из Шербура. Мне необходимо на него успеть.

— Мне очень жаль, но не вижу…

Он перебил меня:

— Погодите! Вы подали мне мысль. Каковы ваши планы?

— Простите?

— Ваши планы, намерения? Я хочу сказать: куда вы направляетесь?

Этот вопрос меня удивил, но у меня не было причин умалчивать.

— В Сен-Мало.

— Сен-Мало?

— Да. Я вроде как путешествую.

— Сен-Мало — это идеально. И надолго вы думаете там остаться, могу ли я спросить?

— На пять-шесть дней. Мне надо вернуться в Англию в понедельник на той неделе.

— Превосходно. Я вижу, что мы можем заключить сделку.

— Сделку? Какую сделку?

— Но разве вы еще не поняли, мой дорогой? — продолжал он приятельским тоном.

(Понял ли я? Да, может быть, уже понял.)

— Бартер, — объяснил теперь уже почти благодушный Шере. — Нам надо поменяться машинами.

Я хихикнул:

— Вы же не серьезно?

— Совершенно серьезно. — Шере мурлыкал, как мотор «роллса». — Это простейшее, изящнейшее решение нашего взаимного затруднения. Единственное решение. Вот… — Он протянул мне через поваленный ствол белую квадратную карточку. В бледном свете дрожащего огонька моей зажигалки я прочитал тисненые строчки:

JEAN-MARK CHERET

SPECIALISTE EN BEAU-ARTS[6]

И в нижнем правом углу:

Villa Latarus

14 rue de Pavot

Saint-Malo 3612512[7]

— Я, как вы видите, искусствовед. Я… как бы это выразиться?.. У меня есть клиенты, которым я даю советы. Которые платят мне за советы. И очень щедро, могу добавить. Одному из этих клиентов требуются мои услуги. По ту сторону Ла-Манша. Господин из Ливана, богатый и не скупой — сочетание, боюсь, встречающееся все более редко, — и обожающий самые чудесные, очень дорогие objets d'art[8]. Я только что получил от него категорическое распоряжение по телефону в том тоне, какой «не терпит возражений». — Кавычки, без сомнения, были непреднамеренными, но тем не менее слышались ясно, настолько любовно Шере посмаковал иностранную идиому. — В Англии я пробуду два, ну, от силы три дня. Столько мне потребуется, чтобы дать совет моему клиенту, возобновить кое-какие контакты на Корк-стрит и вернуться в Сен-Мало. Обменявшись машинами, поймите, мы оба сможем развернуться, как вы выражаетесь, и завершить наши поездки, а через три дня встретиться в моем доме — адрес на моей визитной карточке у вас в руках — и снова ими обменяться. Никаких проблем, никаких хлопот. Сообщив надлежащим властям о случившемся, мы отправимся каждый своей дорогой. Что скажете?

Такой убедительный Шере! Убедительный до такой степени, будто он предлагал продать мне «роллс», а не одолжить. И тем не менее…

— С вашего позволения, нет.

— Но ради всего святого, почему?

— Не то чтобы я вам не доверял, поймите, но просто я предпочел бы не усложнять и без того неприятную ситуацию.

Шере нетерпеливо подставил дождю часы на запястье.

— Послушайте, Лантерн, время не ждет. Вы говорите, что не доверяете мне. — Он отмахнулся от моей попытки возразить. — Я понимаю ваши сомнения. Но в конечном счете я готов доверить вам мой «роллс-ройс», а взамен прошу лишь на несколько дней вашу, подозреваю, подержанную… — Он чуть-чуть оскорбительно оборвал фразу. — Я полностью застрахован. А вы?

— Естественно.

— Ну, так в чем сложность? К тому же, — добавил он, — разве не так завязывается дружба на всю жизнь?

На секунду я застыл без движения. Дождь лил как из ведра. К моему лбу прилипли спутанные пряди. Воротничок рубашки обхватывал шею, точно холодные липкие пальцы. Мои ботинки очень неохотно, но, несомненно, впитывали воду. И всего в нескольких шагах от меня маняще поблескивал «роллс».

— Да… договорились, — услышал я свой голос.

— Молодчага, — сказал Шере, снова взглянув на часы. Затем быстро зашагал назад к «роллсу», из которого молниеносно извлек глянцевый черный кейс и небольшой чемодан.

— Не забывайте, что руль у него слева, — сказал он, возвращаясь. — Вы скоро привыкнете. По Франции легче, чем на вашей. Встретимся в четверг на вилле. Или, если предпочитаете, в пятницу. Сами выберите время. А до тех пор повеселитесь хорошенько.

Я все еще колебался, словно решение не было уже принято. Но непристойная быстрота, с какой Шере завершил свою часть сделки, не оставила мне времени для дальнейших раздумий. Я извлек свой багаж из «мини» — видавший виды чемодан и две теннисные ракетки. Тем временем Шере вынул из своего чемоданчика хрустящую ослепительно белую рубашку, отломил ветку с поваленного платана и укрепил навстречу дождевым струям импровизированный белый флаг.

— Сойдет. Однако не забудьте — из первой же телефонной будки позвоните властям.

Я кивнул. После чего со взаимным bon voyage[9]мы обменялись автомобильными ключами и перелезли через дерево навстречу друг другу. Я опасливо забрался в «роллс», куда более просторный, чем мой «мини», и расположился поудобнее внутри стильного коричневого под дуб салона. За затемненным ветровым стеклом виднелся почти взлетающий с капота посеребренный Дух Экстаза. Я сжал рулевое колесо обеими руками и несколько секунд поглаживал его, потом включил зажигание.