черт…

И, завертевшись, свалился за борт!

В тот же момент к лейтенанту шмыгнула,

Зубы оскалив, большая акула!..

Но лейтенант не боялся угроз

И над акулою кортик занес!

Глядя на это в смущенье большом,

Вскрикнула, вдруг побледневши, Софи:

«Ах, лейтенант! Что вы? Рыбу — ножом?!

— Фи!»

И, прошептавши смущенно «Pardon»,—

Мигом акулой проглочен был он!

СЛОН И МУХА

Однажды некий толстый слон,

Красою мухи поражен,

К той мухе, словно феодал,

Преступной страстью воспылал!

Но муха, быстро рассудив,

Что толстый слон, хоть и красив,

Но все ж велик для жениха,

Взяла и скрылась… от греха?

Влюбленный слон не пил, не ел,

Влюбленный слон худел, бледнел

И таял, таял по часам…

«Dans chaque malheure — cherchez- la femme!»[2]

И, как французский томный граф,

Он умер, тихо прошептав:

«Не для меня придет весна»…

Так муха слопала слона!

Отсюда ясно, что слоны

Влюбляться в муху не должны,

Зане на сей предмет для них

Судьба назначила слоних!

МЕЧТЫ!.. МЕЧТЫ!.

Хорошо, черт возьми, быть Карнеджи,

Жить в каком-нибудь, этак, коттедже

И торжественно, с видом Сенеки,

До обеда подписывать чеки!..

На обед: суп куриный с бифштексом,

После чай (разумеется, с кексом),

В крайнем случае можно и с тортом,

Вообще наслаждаться комфортом.

Чтобы всякие там негритосы

Набивали тебе папиросы,

А особые Джемсы и Куки

Ежедневно бы чистили брюки!

Чтобы некая мистрис прилежно

Разливала бы кофе и нежно

Начинала глазами лукавить,

Потому что иначе нельзя ведь!..

Чтоб в буфете всегда было пиво,

Чтоб, его попивая лениво,

Позвонить Вандербильду: — «Аllо, мол,

Взял ли приз ваш караковый «Ромул»?!»

В пять часов на своем «файф-о-клоке»

Спорить с Гульдом о Ближнем Востоке

И, на тресты обрушившись рьяно,

Взять за лацкан Пьерпонта Моргана!

А затем в настроенье веселом

Прокатиться по всем мюзик-холлам

И в компании с лучшими денди

Исключительно пить «шерри-бренди»…

…Если же денег случайно не хватит

(Ну… Китай, что ли, в срок не уплатит…),

То вздыхать не придется тревожно:

Призанять у Рокфеллера можно!..

…Хорошо, черт возьми, быть Карнеджи,

Жить в каком-нибудь, этак, коттедже

И, не сдав даже римского права,

Наслаждаться и влево, и вправо!

ЯНВАРСКИЕ РИФМЫ

Мое пальто — предел мечтаний,

Мое пальто — венец желаний,

И, отвечаю рубль за сто,

Что никогда, никто,

Ну, ни за что

Не видел лучшего пальто!

Его воспеть не в силах бард,

А оценить ломбард!..

Клянусь текущим январем:

Нет даже пятнышка на нем,

Пальто моем!..

Что за покрой?! Что за сукно?!

Но

Не нравится мне лишь одно:

Оно… оно…

Да., летнее оно!

ЛЕДА И ЛЕДИ

Между статуй прямо к Леде

Шла по парку гордо Леди…

А за нею чинно следом

Шел лакей с шотландским пледом.

И сказала строго Леди,

Подойдя вплотную к Леде:

«Шокинг!» И за этим вслед

Завернула Леду в плед!

О, заботливая Леди,

Плед не нужен вовсе Леде!

Уверяю вас: для Лед

Нужен лебедь, а не плед!

КОРОЛЬ И ШУТ

ПЯТЬ МИНУТ

1

Бьет полдень! И чеканным шагом

Наряд дворцовых егерей,

Склонившись к золоченым шпагам,

У королевских встал дверей!

В заботах вечных о народе.

Любовью к подданным согрет,

Его величество проходит

На 5 минут в свой кабинет!

«Раrbleu[3]! Как вы неосторожны?

Эй, тише там? Эй. чернь, молчать?

Тсс! Тише? Тише? Разве можно

Его величеству мешать?!»

2

Настала ночь! Потухли свечи,

Оделся тьмой дворцовый сад…

Лишь под боскетом[4] чьи-то плечи

Зигзагом молнии блестят…

Забыв на время о народе

И чуть нарушив этикет,

Его величество проходит

На 5 минут к мадам Жоржет…

«Раrbleu! Как вы неосторожны!

Эй, тише там! Эй, чернь, молчать!

Тсс! Тише! Тише! Разве можно

Его величеству мешать?!»

3

Блеснуло утро! И, как птица,

Сквозь смятый строй рапир и шпаг

Над побледневшею столицей

 Взметнулся гневно красный флаг!

И снова, вспомнив о народе,

Увидев в первый раз народ,

Его величество восходит

На 5 минут — на эшафот!

«Раrbleu! Как вы неосторожны!

Эй, тише там! Эй, чернь, молчать!

Тсс! Тише! Тише! Разве можно

Его величеству мешать?!»

КОРОЛЬ И ШУТ

1

Жил-был в некоем царстве когда-то

Могучий король Альтоном…

А с ним королева Беата

И шут в красной шапке с пером…

Беата подобна Венере!

И в спальню, лишь станет темно,

Король к ней входил, стукнув в двери…

А шут прямо через окно!..

И вот, к изумленью старушек,

В один из параднейших дней,

Под грохот ликующих пушек

Вдруг двойня