– Приятненького вечерочка вам, девочки, завтра утречком первым делом жду от вас открыточки на подпись.

И вечерочек сразу же перестал быть приятненьким.

Я взглянула на часы: стрелки образовали на циферблате четкую вертикаль. Восемнадцать ноль-ноль, мой законный рабочий день закончился, но как быть с проклятыми поздравлялками?

– Много их? – со вздохом спросила я Маруську, которая как раз изучала список наших апрельских героев.

– Всего шестнадцать. Давай так: ты пишешь бизнесу, а я власти, – хитрая Маруся попыталась распределить работу в свою пользу.

Власти писать гораздо легче, чем бизнесу. Административных работников мы обычно не балуем поэтическими изысками. Чиновники привыкли к сухому стилю деловой переписки, так что им вполне хватает одной яркой метафоры, в свободном стиле размазанной по всему тексту. А вот с продвинутым деловым сообществом так не пофилонишь, приходится искать новые яркие образы и подавать их с поправкой на специфику работы конкретного бизнесмена.

– Нет уж, фигушки! – сказала я. – Или мы делим бизнес и власть фифти-фифти, или я прямо сейчас засяду за подготовку презентации в Германии!

Смекнув, что при таком раскладе все поздравлялки достанутся ей одной, Маруся живо согласилась на праведный дележ. Она собрала все открытки в одну колоду и сдала их, как игральные карты, приговаривая:

– Тебе, мне. Тебе, мне…

Первые два текста я написала быстро. Вторая пара стоила мне и труда, и времени: четкая вертикаль на циферблате часов сделалась вдвое короче.

«Уже восемнадцать тридцать! – застонал мой внутренний голос. – Кошмар! Ты опоздаешь в парикмахерскую!»

Опаздывать в парикмахерскую было никак нельзя: на завтра у меня имелись большие планы. Мы с бойфрендом Денисом собирались гулять на помолвке его лучшего друга Руслана Барабанова, и я всерьез намеревалась затмить красотой всех дам, включая будущую мадам Барабанову.

До назначенного срока явки к парикмахерше оставалось полчаса. Я мобилизовалась и за десять минут накатала еще два текста.

«Всё, бросай это гиблое дело и бегом в салон! – прикрикнул на меня внутренний голос. – Оставшиеся поздравлялки сочинишь, пока будешь мелироваться: двадцать минут тихого сидения в колпаке тебе гарантированы, вот и используешь их с толком».

Это был хороший совет, и я ему последовала. Маруся, у которой поздравлялки вытанцовывались с большим трудом, проводила меня тоскливым завистливым взглядом и со вздохом уткнулась в компьютер. Он в промежутках между написанием прочувствованных слов простаивал так долго, что на мониторе успевала показаться чокнутая белка с ее орехами. К этому моменту между ней и Марусей уже обозначилось отчетливое фамильное сходство, чему я не придала должного значения.

А зря!

1 апреля

Поутру выяснилось, что Маруся сказалась больной и не вышла на работу.

– Наверное, она попала под дождь и простудилась, – огорчилась я, виновато вспомнив, что у Маруси тоже были какие-то планы на послерабочее время, а поздний вечер ознаменовался первой весенней грозой.

Если бы не Денис, который приехал за мной в парикмахерскую на машине и с зонтом, я бы не смогла уберечь от осадков свою красивую прическу. А у Маруси, которая как раз переживала период полного безрыбья в личной жизни, вчера не было ни галантного кавалера с машиной, ни даже зонтика. Душу и тело бедняжки мог согреть только тонкий шелковый шарфик, который она, кстати говоря, забыла в офисе. Он так и остался висеть на спинке ее стула, трепеща на сквозняке, как розовый флажок.

– Нет! – в сердцах возразила наша третья коллега – бухгалтер Зоя Липовецкая. – Маруська не простудилась, она просто чокнулась! Вот, смотри!

Она потрясла в воздухе какой-то бумажкой, перебросила ее мне, а потом с треском разломила плитку шоколада: знать, расстроилась. Шоколад у нас в кабинете обычно служит заменителем валериановых капель.

– «Уважаемый всем по списку! – прочла я с подобающим выражением. – В этот замечательный апрельский (майский, июньский и т. д.) день примите наши сердечные (горячие, искренние) поздравления с Вашим Днем Рождения (именинами, крестинами, сороковинами)! Мы знаем Вас как настоящего мужчину (женщину, домашнее животное, гуманоида), внесшего огромный вклад в развитие страны (распитие напитков, собирание спичек, лепку снеговиков, осеменение свиней)…» Ну, Маруська!

Я не выдержала и захохотала.

– Напрасно смеешься, – желчно сказала Зоя, остервенело грызя шоколадку. – Представь: она все свои поздравлялки написала по этому идиотскому шаблону!

– Ты серьезно?!

Я перестала смеяться, ринулась к пустующему Марусиному столу и торопливо разворошила аккуратную стопку подписанных открыток.

– Здесь все чиновники и только половина дельцов. Где же остальной бизнес?

– А бизнес тю-тю! – Зойка внимательно посмотрела на оставшуюся часть сладкой плитки, потом на меня, снова перевела взгляд на шоколадку и решительно переломила ее пополам: – На-ка, съешь!

Я послушно затолкала в рот «лекарство» и встревоженно прочавкала:

– В каком смысле – тю-тю?

– А во всех смыслах! – зловеще сказала она. – Про добрые отношения с бизнесом можно забыть. Маруся, идиотка такая, сама за шефа расписалась и конверты с открытками для первой партии именинников в почтовый ящик бросила!

– Так чего же ты тут сидишь! – подскочила я. – Бегом к ящику, пока почту не вынули! Будем умолять почтальона вернуть нам эти письма!

– Ты думаешь, я тоже дура, как Маруся? – обиделась Зойка. – Да я сорок минут плясала на углу, дожидаясь почтальона!

– Так ты вернула письма? – Я с облегчением выдохнула. – Фу-у-у, напугала…

– А ты готовься, Бронич узнает – еще не так нас напугает, – пообещала коллега. – К сожалению, я только два Маруськиных шедевра завернула, третьего-то письмеца в ящике не было. Полагаю, оно ушло еще вчера вечером, потому как день рождения у адресата сегодня – и поминай как звали!

– А как звали? В смысле, кому ушло? – хватась за сердце, спросила я.

– А Галине Михайловне Лушкиной! – ответила Зойка, исподлобья наблюдая за моей реакцией. – Ну, что – еще по шоколадочке?

– Давай, – прошептала я, закрывая глаза и представляя, какой будет реакция Бронича на жуткую новость о Маруськином тихом, но вредоносном помешательстве.

Сразу захотелось лечь и скрестить на груди руки!

Мадам Лушкина с ее компанией – наш ВИП-клиент. У шефа с этой бизнес-леди какие-то особые отношения. Корни их уходят в те доисторические времена, когда нашего агентства еще не существовало, так что мы с девочками не в курсе интимных подробностей.

– Я думаю, Бронич кого-нибудь уволит или штрафанет на всю зарплату, – сказала Зойка, когда я осторожно поинтересовалась ее прогнозом. – Причем необязательно Марусю. Маруська-то практикантка, что с нее возьмешь.