Дрожа всем телом, Мэллори, завернувшись в стеганое ватное одеяло, села на кровати и постаралась подавить в себе раздражение, вызванное воплем сестры. Крикливость была неотъемлемой частью характера Мередит. Сестра не могла удержаться от восторженного возгласа даже тогда, когда одна из пустоголовых подружек говорила ей по мобильному телефону, что очередной мальчик, которому Мерри в данный момент симпатизировала, сейчас смотрит в ее сторону, пока они все сидят в школьном автобусе. Она вопила даже тогда, когда одна из развеселой компании «гениальных» девочек, с которыми водилась Мередит, звонила ей, чтобы сказать, что в «Туфельном павильоне» настоящие «Аги» продаются с двадцатипроцентной скидкой.

До девочек донесся приглушенный голос мамы Кэмпбелл: — Что такое? Еще только шесть утра! Мерри закричала в ответ: — Извини! Я мыши испугалась! — Очень умно, — прошептала Мэллори. — Через пятнадцать секунд мама заявится сюда с мышеловкой и арахисовым маслом. Но Кэмпбелл лишь крикнула снизу: — Нет там никакой мыши! Для мышей в мансарде слишком холодно! Мерри услышала приглушенное «Ай!» папы Тима, которого Кэмпбелл ткнула в бок локтем.

— Тим! Ты чем перегородки уплотнял? Надеюсь, не ватой…

— Вы можете замолчать? — раздался крик младшего брата Адама. — Я еще полчаса могу не вставать. Мэллори потрогала кончиками пальцев запястья и лодыжки, потерла ладонь о ладонь, прикоснулась к скулам. На ощупь кожа была такой холодной, словно она только что спустилась на лыжах с горы. Она понимала, что прохладный воздух третьего этажа старого дома тут ни при чем. Мэллори чувствовала себя такой уставшей, словно возвратилась после долгой пешей прогулки, во время которой прыгала с камня на камень над ужасными расщелинами в скалах. С таким же успехом она могла бы вообще не спать. Мэлли расплакалась. Спустя секунду Мередит уже стояла на коленях возле кровати сестры, сразу позабыв о горе, разрушившем ее жизнь. Минувший час девочка провела перед зеркалом, стараясь найти способ избавиться от последствий «чудодейственного» средства против прыщей, рецепт которого ей дала старшая сестра Кейтлин. — Помажь зубной пастой прыщики, и к утру от них и следа не останется, — так, по крайней мере, уверяла Джеки. Она, в принципе, оказалась права. Прыщей и след простыл, а на их месте образовались покраснения, шершавые на ощупь. Мередит из героини рекламы средства против прыщей и угрей «Окси-10» превратилась в иллюстрацию из медицинского пособия, посвященного редким болезням кожи.

Но ничего теперь не имело значения, ведь Мэллори плакала.

Мэлли плакала не чаще, чем покупала новую одежду, то есть раз в год. Чтобы заставить ее разрыдаться, должно было произойти нечто из ряда вон выходящее. В последний раз Мередит видела сестру плачущей летом, когда бабушка Гвенни сказала внучкам, что этот так называемый дар останется с ними навечно. Перспектива того, что всю жизнь их будут терзать мерзкие видения, ужасала. Упрямый факт. Такой же упрямый, как и то, что, будучи близняшками, они отмечали свои дни рождения в разных годах, потому что Мерри родилась за минуту до наступления нового года, а Мэлли — через минуту после того, как новый год наступил. После ужасных испытаний, выпавших на их долю, даже у Мэллори, которая не плакала, когда на футбольном поле падала и разбивала в кровь колени, сдали нервы. Но несколько добрых слов и рассказ о высоком предназначении близнецов в исполнении бабушки Гвенни — и Мэлли, что называется, начала распадаться на глазах. Как бы там ни было, но плач сестры подействовал на Мередит так, что она и думать о своем «несчастье» забыла. — Стер! — обратилась она к Мэллори, используя имя, которое придумала для сестры еще в раннем детстве. — Что случилось? Что-то не так? — Я видела во сне… кошку… Мэлли икнула, сделала судорожное движение, как будто что-то застряло у нее в горле, и начала тереть руками глаза. — Обычную кошку? — ахнула Мерри. — И больше ничего? И ради этого она оторвалась от созерцания ужаса, в который превратилось ее лицо в тот самый день, когда оно просто обязано быть самим совершенством! Сегодня у новичков появится шанс — возможно, единственный в жизни! — попасть в сборную команду. Наметились две вакансии. Сегодня они будут выступать перед девочками из сборной команды чирлидеров, перед игроками старших футбольных и баскетбольных команд, перед симпатичными девочками, которые выступают с помпонами. Иногда выбирают только одну, а бывали годы, когда ни одна из девочек не оказывалась достойной попасть в сборную. Стресс, вызванный необходимостью соревноваться с лучшими подругами и, что еще хуже, боязнь проиграть, привели к тому, что лицо Мередит обсыпали прыщи, а неудачное «лечение» зубной пастой усугубило и без того неважнецкое дело. Мерри не знала, стоит ли ей обнять и успокоить Мэллори, или лучше просто столкнуть ее с кровати. — Ты плачешь, потому что увидела во сне кошку? Да что на тебя нашло?! При обычных обстоятельствах после таких слов сестры Мэллори начинала сердиться, кричать, чтобы Мерри не лезла не в свое дело и оставила ее в покое, но на этот раз она с мольбой в голосе произнесла: — Это была не домашняя кошка, а дикая… Мэр! Я видела пуму… белую пуму… — Белую пуму? — Мерри покрутила головой. — Да брось ты! — Она была в школе. — В школе? — Да, в школе. — Ладно. И какое это имеет к нам отношение? Да никакого. Успокойся, Мэллори, не глупи. Мерри поднялась и вернулась к зеркалу и пятнадцати баночкам с основой под макияж, которые рядком выстроились на туалетном столике близняшек. Из-за ее спины раздался тихий голос Мэллори: — Мерри! Пума была в школе. Она пошла в раздевалку, туда, где висит форма чирлидеров. Там стояли теннисные туфли… Мередит уселась перед зеркалом. Если это имеет какое-то отношение к чирлидерам, значит, оно имеет непосредственное отношение к ней, к Мерри. Вместе с Кристал Фиш они были капитанами команды. Мередит старалась не замечать того, что после слов сестры по коже забегали предательские мурашки, что, как показывала практика, означало приближение видений. И что же дальше? Видения прошлого были обрывочными и плохо поддавались интерпретации, но они имели определенную, пусть зачастую слабую связь с тем, что происходило в действительности. Пума в раздевалке… Мэллори не стала бы истерически орать, на самом деле увидев пуму в раздевалке. Она, скорее всего, взобралась бы на скамью и принялась швырять в животное хоккейными клюшками. — Стер! — тщательно подбирая слова, произнесла Мерри. — Это, конечно, странно. Я понимаю, почему увиденное так сильно тебя напугало. Наверняка этот сон что-нибудь да значит, но только я уверена в том, что в нашу школу не проберется ни одна сбежавшая из цирка пума. И никого она не загрызет насмерть. Это не тот сон. А теперь, если позволишь, мне надо сейчас срочно придумать, как не выглядеть сегодня в школе так, словно я только что сбежала из лепрозория. — Подбавив сочувствия в голос, она сказала: — Не плачь, Мэллори. Возможно, это всего лишь символ твоего отвращения к чирлидерству… Кто знает? — Мерри! Я знаю ее… эту дикую кошку. Мередит вновь поднялась на ноги и уселась на пол у кровати сестры. Девочка чувствовала, как предательски пульсирует вена на ее лбу. — Значит, ты знаешь эту кошку… Мэллори! Ты начинаешь изъясняться в точности, как я. Ты хочешь сказать, что это была девочка в костюме пумы? Талисман команды, так я понимаю… — Нет. — Значит, это обычное животное, как Пипин, щенок Санни, но только в твоем сне эта кошка стала огромной, похожей на пуму? Мэллори посмотрела на сестру. В ее полных слез глазах сверкнул гнев, и Мерри поняла, что ошиблась. — Нет! — хмуро отрезала Мэлли. — Извини, — сразу же пошла на попятную Мередит. — Извини.