Я пообещал, что позвоню. Она в это время куда-то сама звонила:

– Сережа, заходите… Почему вы скрывали все время, что ехали со мной в одном купе? – спросила она, закончив разговор.

– Почему скрывал? Я не скрывал.

– Но вы же сказали, что вы не ленинградец, что в Питере не живете.

– А как я должен был поступить, если человек за двое суток, находясь в замкнутом пространстве, не произнес ни слова? Вот я в отместку и не стал с вами говорить.

Она поджала нижнюю губу и повторила еще раз:

– Позвоните мне обязательно.

– Ладно, хорошо.

В это время зашел молодой человек атлетического сложения.

– Сережа, вот, возьмите вещи.

Он поздоровался, взял вещи и вышел. Я пошел ее провожать.

Вышли к шлагбауму, там стоял джип. Сережа начал укладывать вещи, а она подошла и еще раз сказала:

– Позвоните мне. До свидания.

Молодой человек открыл перед ней дверь, сам сел на водительское сиденье, и они уехали.

Мне как-то не хотелось звонить. Прошло дня три, я зачем-то полез в карман и вытащил эту визитку. Решил позвонить. Как только набрал номер, она сразу же ответила.

– Очень хорошо, что вы позвонили именно сегодня. Я прошу вас, приезжайте ко мне.

– Куда?

– Здесь недалеко.

– Нужно расписание электрички узнать…

– Не нужно никаких расписаний, я сейчас же пришлю за вами машину. Это ваш номер телефона?

– Да, мой.

– Как подъедет машина, водитель позвонит вам на этот номер.

Через какое-то время раздался звонок, и мужской голос сообщил, что по просьбе Натальи Алексеевны меня внизу ждет машина.

Я спустился, во дворе стоял джип. И тот же молодой человек, который ее отвозил, был водителем.

Я сел на переднее сиденье и спросил, кто такая Наталья Алексеевна.

– А это наша хозяйка, у нее здесь свой бизнес: кафе, рестораны, магазины…

Мы подъехали к кафе. Она меня уже дожидалась.

– Пойдемте, сядем за столик.

Она что-то сказала официанту, тот принес кофе.

– Желаете что-нибудь еще?

– Нет, спасибо.

Она сидела напротив меня, закусив нижнюю губу, немного прищурив свои зеленые глаза.

– Я хочу попросить вас об одном одолжении.

– Если это в моих силах…

– Я уверена, что в ваших. Мне это очень важно. Дело в том, что сегодня здесь, у меня в кафе, собираются мои друзья. Не совсем, правда, друзья, потому что в бизнесе друзей нет – есть конкуренты. Просто собирается публика, которая знает, что я ездила в Питер, они будут интересоваться, где я была и что видела. А я была там, где никому не посоветую побывать…

– Извините, это Петербург, наш город, культурная столица, как ее называют…

– Не надо мне говорить о культуре. Бандитский Петербург – он был и есть бандитский. И даже хуже.

– Знаете, я вам так скажу…

– Не надо ничего мне рассказывать про культурную столицу…

Немного помолчав, она произнесла:

– Выслушайте меня…

…Я как-то зашла сюда, а вот за тем столиком сидел мужчина. Красивый голубоглазый блондин… Все на него обращали внимание. Официанты мне сказали, что он приходит сюда уже третий день, заказывает только кофе и часа полтора сидит. Я подошла к нему, поздоровалась, сказала, что я хозяйка этого кафе, спросила, все ли ему здесь нравится.

– Да-да, мне все нравится.

Он поведал мне свою историю, что его любимая жена уже год как умерла, и что дети собрались и организовали ему отдых здесь, не по путевке, правда, но все равно. Так закрутилось, завертелось сразу все…

Я ждала утра, чтобы вновь увидеть его, когда он появится. На третий день мы пошли с ним гулять. В общем, влюбилась так, что ничего не помню, кроме пяти дней, проведенных с ним тогда. Когда он уехал, я не могла найти себе места, как вдруг он позвонил и пригласил приехать. Я бросила все, тотчас же села на поезд и поехала. Двое суток в поезде ехала, только и представляла себе, как его увижу.

Он встретил меня, сказал, что не может пригласить к себе домой, поскольку там дети, и еще родственники приехали. Он договорился с приятелем, и мы могли поселиться в свободной комнате у его матери. Мне было все равно куда – лишь бы быть с ним.

Мы приехали. Какая-то женщина сердито пригласила нас зайти. Мы попали в коридор коммуналки. Михаил попросил не удивляться тому, что в Петербурге до сих пор остались коммунальные квартиры. Долго ли они еще будут – неизвестно. Она показала на дверь:

– Сюда, это ваша комната.

Мы зашли, а он сразу предупредил, что мама его приятеля очень недоверчивая женщина, и попросил у меня паспорт, чтобы показать ей. Он взял мой паспорт и вышел.

Пять минут. Десять минут. Пятнадцать. Его нет. Я решила выйти в коридор, но как только я это сделала, передо мной встала «мать» приятеля.

– Чего выперлась? А ну сиди там!

– Извините, мне хотелось…

– Нечего тебе хотеться, сиди там и все.

– А…

– Чего сундук приперла? А ну спрячь его!

Это она про мой чемодан.

– А где Михаил?

– Еще чего захотела! Нет твоего Михаила. Жди, вечером клиент придет.

– Какой клиент?

– А ты что, дура, не знаешь, куда и зачем приехала? Работать приехала, отрабатывать.

– Извините, что мне отрабатывать? Я достаточно обеспеченный человек.

– Все вы обеспеченные, кого ни спроси. А отрабатывать будешь. Я за тебя пять тысяч отдала. Вечером жди клиента.

Я ничего не могла понять.

– Вы знаете, я, наверное, ошиблась, не туда…

– Все вы не туда, все вы такие. А ну вернись обратно!

Что делать – не знаю. Я пыталась еще раз выйти, но меня не выпускали. Место хозяйки вскоре занял какой-то мужчина, который еще строже сказал мне зайти обратно.

Настал вечер. Я сидела и размышляла над своим положением. Исчезла куда-то моя сумочка с телефоном, деньгами, кредитками и прочим.

Вечером события развивались так: неожиданно в коридоре раздались какие-то крики, грохот, где-то выломали дверь, был слышен шум борьбы в соседней комнате. Через мгновение ко мне в комнату вламываются омоновцы с оружием и в масках. Увидев, что я одна, они грубо вытолкнули меня в коридор, где оказалось еще несколько девочек, которые были гораздо моложе меня. Некоторые были даже по виду несовершеннолетние. Всех нас они бесцеремонно затолкали в автобус и куда-то увезли.