в таком состоянии. Костя выглядел, как обычно. Он лежал в коме уже несколько месяцев. С той поры, как попал в автокатастрофу. В тот день он возвращался с дачи из загорода на машине отца, он уже ехал по кольцевой дороге в сторону города, погода была нелётной, но он всегда любил её, эту погоду нашего родного города. В один момент машину занесло, и он, не справившись с управлением, слетел с трассы. От машины ничего толком не осталось, как и от самого Кости, нет, он был цел, но до сих пор так и не пришёл в сознание. Врачи ничего толком в таком случае сказать не могли и желали нам всем, уповать на чудо и ждать. Но сколько ждать и чего никто из нас не знал, и знать не мог. Лёша рассказал другу о своём сне, продолжая думать при этом о его печальном состоянии и невозможности никак повлиять на его изменение. Как же тяжело быть беспомощным, особенно глядя в закрытые глаза своего близкого друга: «Да, братишка, ближе тебя у меня уже точно никого не будет, давай выкарабкивайся от туда». Он дотронулся до его руки, вспомнив её былую хватку: «Знаешь, сейчас ты бы, наверное, вновь попрекнул меня, за то, что у меня до сих пор нет постоянной девушки. И да, я всё еще работаю у своего отца». Он поговорил ёще и ёще и, исчерпав свой небогатый словарный запас, медленно поднялся, собравшись покинуть стоявшую в полной тишине палату, подытожив: «В общем, Кость, мы все ждём тебя назад». Он пожал бездвижную руку друга и вышел.

— У вас не будет сигаретки? — спросил Лёша у курящего на входе работника больницы, тот, молча, протянул ему открытую пачку.

Не знаю почему, но сейчас ему захотелось покурить. «Так часто раньше стрелял сигареты Костя», — вспоминал Лёша, сильно затянувшись её едким табачным дымом. Он постоял, покурил, размышляя о том, что в последнее время он стал слишком часто всматриваться в то, что его окружает, словно ища некоторое отличие от реальности, в которой, как ему казалось, он давным-давно привык жить. Но она обманчива. Виной тому, по-видимому, были его сны, в которых он переставал ощущать отличие их от действительности. В них её точно не было, и быть не могло. Но зато в них существовал он — Костя живой и здоровый, как раньше. Он выбросил окурок в урну и поспешил ретироваться с этого места.

«Поганая жизнь…» — последнее, что он еле произнёс, покидая территорию больничного учреждения.

Сегодня Лёха решил не идти на работу, сказав отцу, что проведёт день в больнице. В принципе он ему не соврал, хоть и заходил в неё всего на несколько часов. После, поставив машину у дома, Лёша пошёл в «Лису», его накопившимся эмоциям сейчас явно не хватало немного спиртного. Он присел за столик, за которым раньше всегда проводила время их компания, но сейчас он был один. Он заказал себе виски, потом ещё виски и ещё. Так он досидел до вечера и в довольно неплохом подпитии оказался дома. Сон наступил гораздо быстрее, чем он думал…

Была пятница. Конец рабочей недели, его разбудил звонок:

— Алло, Лёха, это Костян, дуй к нам в «Лису», тут все наши собрались, только тебя не хватает.

— Иду, иду, скоро буду, — всё еще сонным голосом ответил Лёша, приходя в себя.

Он оделся и вышел. «Опять решили набухаться», — цель этого собрания ему была известна, и он довольно быстро добрался до бара и, поздоровавшись, приземлился на одно из свободных мест у столика.

— Здорово, братан, как сам? — Костя прям сиял.

— Нормально, чё за сбор? Вроде не договаривались? Или я что-то упустил?

— Да вот думаем на выходные скататься за город с палатками. Ты как, с нами?

— Куда ж я денусь.

Разом скрепили согласие бокалами и залпом осушили их.

И они поехали: Лёша, Костя, Оля и ещё пятеро их друзей на двух машинах. И опять всё шло словно по сценарию. Только по не совсем понятному, впервые при всех Костя, ещё вчера сияющий от своих идей, поругался с Олей, да так, что казалось, их отношениям пришёл конец. Как говорят: «Всё когда- то заканчивается». Так вот, у всех вокруг создалось ощущение, что это тот самый момент. И только Лёха, понимая, что всего этого просто не может быть, закурив, стоял и всматривался в окружающую их местность. Он пытался увидеть что-то, что отличит сон от реальности. Что-то на подобии того цветка в парке, но ничего кроме фона ярко светящего солнца на кромках деревьев он так и не увидел. Так ему казалось.

Он очнулся от сна.

Лёше больше не представлялись эти сны нормальными, хоть там и существовал в сознании его лучший друг, но он в них начал ощущать иллюзорность происходящего. И настроение после таких снов оставляло желать лучшего.

— Привет. Я снова его видел. Всех нас. — Лёша чувствовал, как напряженно даётся ему этот разговор, но сказать о сне было его долгом.

— И как он?

— Да не очень, Вы поругались. Поругались, так как никогда раньше.

— Может это всё связанно?

— В смысле? Что связанно?

— Я вчера была у Кости и рассказала ему о своих переживаниях. О том, что не знаю, как мне без него дальше жить.

— Мне кажется — это бред. Не загоняйся. Просто вчера я много выпил, вот мне всё подряд и снится.

— Возможно. Знаешь, у меня есть к тебе маленькая просьба.

— Говори.

— В следующий раз, когда увидишь его, передай ему, что я по-прежнему люблю его.

— Хорошо, передам. Как ты вообще?

— Нормально. Держусь. Хоть сил и не хватает. Правда даже думать не хочу, что будет дальше.

— Вот и не думай. Всё наладится, я верю в это.

Они поговорили ещё немного, и Лёша повесил трубку. Денёк сегодня был не самый лучший. Осень во всю уже вступила в свои права. А ему нужно было отвести свою старушку в автосервис, давно надо было, вот видимо время и подошло. Он сам толком не понимал, почему он так решил, но уже приступил к выполнению задуманного на день. Он заехал в знакомую мастерскую, в которой, пожалуй, он проводил куда как больше времени, чем в тех же кинотеатрах. Оставил машину, назад добирался своим ходом. Почему-то его опять клонило в сон, как будто его что-то туда звало. Он сел в трамвай и поехал в сторону дома.

«Давненько же я не ездил вот так в общественном транспорте по городу», — раздумывал он, глядя в