событий в лаборатории. Заказ воздушных шаров, оформление зала для пресс-конференций, организация шикарного шведского стола, рассылка пригласительных членам семьи юбиляра – всё это ложилось на плечи девушки. Но даже в этой безумной спешке Джессика не изменяла двум вещам – коротенькой чёрной юбке, в которой обычно девушки ходят в клуб, и каблукам на пятидюймовой шпильке. Вообще Джессика всегда выглядела, мягко говоря, вызывающе. Иногда у посетителей лаборатории, в особенности, у мужчин, её образ вызывал когнитивный диссонанс. В здании лаборатории, где большинство людей носило униформу, основным предметом которой был белый халат, накрашенная брюнетка модельной внешности с пышными локонами, в вечернем, клубном обмундировании и в туфлях на высоком каблуке, просто не вписывалась в её атмосферу. Хотя, в принципе, это была проблема только посетителей, так как остальные члены коллектива давно привыкли и к Джессике, и к её гардеробу. Никто даже не мог и представить её в строгом офисном костюме с собранными в пучок волосами и без макияжа. Зато все как один веселились, завидя очередного клиента, или курьера, или любого другого человека, которого нужда привела в стены лаборатории, впавшего в прострацию и минутное оцепенение при виде самой обворожительной сотрудницы. Единственное, чему не переставали удивляться представительницы прекрасной половины коллектива – это способности Джессики бегать на таких высоких каблуках днями напролёт. Это для них действительно была загадка.

Дождавшись курьера, вручив ему пригласительные для супруги и дочери доктора и отправив его по нужному адресу, в ту же минуту Джессика уже набирала номер компании по сервировке столов – дело спорилось в её руках. Что касается подарков, то правило в лаборатории было одно: хочешь – дари, не хочешь – не дари. Никаких специальных сборов средств на оформление зала или подарки сотрудникам не осуществлялось. Да и вообще, на все эти празднества и фуршеты никто и цента никогда не тратил. Вся материальная ответственность по организации праздников целиком и полностью лежала на директоре лаборатории Future Medicine Industries – Райли Миллигане. А так как Джессика была ответственна за приготовления, то распоряжалась финансами на своё усмотрение и вкус, в котором, кстати говоря, никто и не сомневался.

* * *

– Доброе утро, Аманда.

– Здравствуйте, мистер Дэйри.

– Если я не ошибаюсь, сегодня день рождения Элеаса Моррисона. Я прав?

– Да. Пришлось взять платье с собой, переоденусь по дороге.

– Вас не хватятся раньше времени?

– Нет. Вчера я позвонила мистеру Миллигану и сказала, что срочно вызвали в школу к дочери. Доктор Элеас подъедет только к обеду, поэтому я успею вернуться.

– Хорошо, Аманда. Начнём. Сегодня я хочу чуть-чуть больше узнать у вас о Джессике Лингвуд.

– О Джесс? А при чём тут она? – удивилась Аманда. – Она замечательная девушка, очень вежливая, умная и доброжелательная.

– Вы говорили, она занимает должность информатора. Что это означает? Какие у неё обязанности?

– Она работает с внутренней документацией лаборатории. Бегает по этажам, выполняя самые разные поручения, в основном исходящие от директора. Иногда знакомит новых сотрудников с персоналом и устройством лаборатории.

– То есть она не принимает никакого участия в научных разработках?

– Нет, но думаю, она не хуже меня осведомлена о работе лаборатории. Хотя я как заместитель директора знаю всё. Ну… или… – Аманда на секунду задумалась, – в сложившихся обстоятельствах правильнее будет сказать: почти всё.

– Вы не знаете, откуда она приехала? Какие у неё взаимоотношения с семьёй?

– Нет, мистер Дэйри. У нас с ней не настолько близкие отношения.

– Но ведь вы как заместитель директора должны были изучить личное дело Джессики, когда вступали в должность? Или я не прав?

– Если честно, я не помню, видела ли её дело. Только помню, как нас познакомил мистер Миллиган и сказал, что я могу доверить Джессике всё что угодно, и на самом деле так и есть – она ни разу меня не подвела.

– Хм…

– Мистер Дэйри, – обратилась Аманда, вздохнув. – Мы беседуем с вами уже не в первый раз. И мне по-прежнему приходится всем лгать. Я ведь в жизни никому не лгала, а сейчас мне приходится пить снотворное, чтобы уснуть, потому что меня мучает совесть – это раз. А во-вторых, я начинаю сильно нервничать, задаваясь вопросом, почему ФБР расспрашивает меня о моей работе и коллегах. Может быть, уже можно поговорить со мной начистоту?

Дэйри достал пачку сигарет из верхнего ящика стола.

– Не возражаете? – спросил он Аманду.

– Нет, – улыбнулась она. – У меня муж курит.

Он щёлкнул зажигалкой.

– Аманда, а что, если я скажу вам, что Джессики Лингвуд четыре года назад не существовало?

Аманда удивлённо вскинула брови:

– Как не существовало?

– Всё, что я смог найти о ней, это комплект документов: паспорт, налоговые счета, прописка, даже свидетельство о рождении и штрафы за парковку. Но у неё, как бы это сказать, нет прошлого. Никакой информации о её семье, родителях или родственниках. Нет информации о её одноклассниках. Я даже не поленился заглянуть в социальные сети и пересмотреть её однофамильцев. Сделал запрос в информационную базу полиции.

– Бог мой! – воскликнула женщина. – Я ничего не понимаю! Что это значит?

– Это значит, Аманда, что либо в мире есть мистика, либо Джессики Лингвуд просто не существует. И зовут эту девушку по-другому.

– Но этого не может быть! – Аманда резко встала со стула, на котором сидела уже, наверное, одиннадцатый или двенадцатый раз. – Мистер Дэйри, прошу вас объясните мне подробнее, что всё это значит?

– Миссис Уорэн, – очередной раз крепко затянувшись, агент выпустил клуб дыма. – Это всего лишь одна из загадок. Всего лишь одна. Поэтому мне не обойтись без вашей помощи. Вам пора идти. И я вас прошу, – он встал из-за стола и подошёл к ней на расстояние вытянутой руки, – ведите себя как обычно, иначе больше ничего не буду вам рассказывать. Если вы хотите вместе со мной докопаться до разгадки, то помогите мне.

– Хорошо, мистер Дэйри, я всё поняла, – Аманда взяла свою сумочку, глубоко вдохнула. – До свидания.

– До свидания, Аманда.

Специальный агент ФБР мистер Митчелл Дэйри прошёлся по кабинету, пуская дым. За первой сигаретой последовала вторая. Ему было всего сорок два, и он был вполне доволен своей жизнью, службой, зарплатой, женой и дочерью. В общем, всем, кроме одного. «Полгода, – подумал Митчелл, – ровно полгода прошло с тех пор, как я начал биться головой в закрытые двери FMI. И ничего. Ничего, кроме тайн, слухов и совпадений». Раскрыв с десяток сложнейших дел (два из которых были отмечены пометкой «Государственной важности»!), Митчелл получил должность, уважение и почёт. Он знал, что любая ниточка может привести к разгадке. Но все