Джереми сделал для нее даже больше, чем они договаривались. Он представил Беллу своим деловым партнерам и дал ее компании по организации и проведению банкетов и вечеринок отличные рекомендации. Он помог бизнесу встать на ноги и окрепнуть.

И ее всегда тянуло к нему. Поэтому Изабелла боялась. Но боялась не Джереми, а того, что ее тайное увлечение перерастет в нечто большее и в итоге она останется с разбитым сердцем.

Изабелла впервые увидела его в ресторане яхт-клуба в Палм-Бич. Она работала там официанткой. Джереми встречался со своими друзьями из колледжа. Высокий, загорелый и невероятно красивый, он был безукоризненно вежлив с ней. Самый приятный мужчина, с которым ей довелось встретиться. Джереми покорил ее сердце сразу. Со временем это обожание превратилось в тщательно подавляемый чувственный голод.

Прошло еще несколько лет, и их пути снова пересеклись. Все чувства, которые она испытывала к нему, вспыхнули с новой силой. Пока он не дал понять, что его предложение исключительно деловое. Она согласилась и ни разу об этом не пожалела.

— Я не передумала. Я ведь обещала.

Изабелла не чувствовала и тени стыда, когда подписывала тот невероятный контракт. В мире полно женщин, которые выходят замуж ради денег, разводятся и снова выходят замуж ради еще больших денег. Она сделала примерно то же самое.

— И твоему слову можно верить?

Изабелла не любила вспоминать дни, наполненные отчаянием и полосами неудач, но ответила:

— Когда ты сделал свое предложение, у меня не было ничего, кроме моего слова.

— У тебя была твоя гордость, — негромко напомнил Джереми, проведя рукой по ее лицу. Его пальцы сомкнулись на подбородке. Он заставил ее запрокинуть голову, и у Изабеллы перехватило дыхание.

Взгляд Джереми остановился на ее губах, которые тотчас же пересохли. Она облизнула их. Он проследил за движением ее языка сузившимися глазами.

— Она по-прежнему со мной.

— Рад это слышать.

Изабелла чуть отстранилась.

— Мне было бы значительно легче, если бы все, что ты говоришь, не звучало так высокомерно.

— Ничем не могу помочь.

— Можешь, просто не хочешь.

— Я тридцать четыре года жил именно так.

— И никто не жаловался?

— Нет.

— Значит, я первая.

— Да бога ради. — Он убрал руки и засунул их в карманы брюк. — Так даже лучше. Я хочу, чтобы со мной ты вела себя максимально естественно.

Изабелла ему не поверила. Она уже не та, какой была три года назад. Но ей по-прежнему причиняла боль мысль о том, что их союз продлится всего полгода. Когда этот срок подойдет к концу, Джереми уйдет от нее навсегда, ни разу не оглянувшись.

Джереми смотрел на обращенное к нему лицо Беллы, чувствуя, как кровь ускоряет свой бег по жилам. Он целую вечность ждал, когда наступит их первая ночь. Оказывается, три года — это чертовски долго. И если страх не исчезнет из ее прекрасных карих глаз, он за себя не ручается.

Внешне он оставался прежним, но мысль, что Изабелла Макнамара скоро будет принадлежать ему, поднимала в его душе бурю эмоций.

У него на руках контракт с ее подписью, в котором черным по белому прописано, что она согласилась стать его любовницей на полгода. Однако не такой уж он негодяй, чтобы силой вынудить ее лечь с ним в постель.

Может, кое-кому этот контракт мог показаться смешным, но только не Джереми. Контракт давал ему право на нее, право, от которого он не откажется. Он намеревается использовать этот контракт и страсть, которая их связывает, в своих целях и в угоду себе.

— Как это произойдет? Ты хочешь, чтобы мы сейчас поехали к тебе? — спросила Изабелла и прикусила губу.

Это ничуть не испортило ее миленький пухлый ротик. Он обратил внимание на губы Беллы сразу же после знакомства. Он пробовал эти губы на вкус, сжимал эту женщину в своих объятьях, но...

Проклятье, он до сих пор не знает, какие чувства испытывает к Изабелле Макнамара!

— Нет, сначала мы заедем на благотворительный ужин. Ты будешь моей спутницей.

— Спасибо, — тихо сказала Изабелла.

— За что?

— За то, что ты не собираешься заявлять всему миру, что я твоя лю... что мы с тобой заключили соглашение.

Джереми не тешил себя иллюзиями, что понимает женщин, но он осознавал разницу между «любовницей» и «подружкой». Этому знанию он обязан отцу и его женщинам. У Беллы есть определенная репутация, и он не хотел, чтобы о ней болтали злые языки.

Вообще-то, он бы не отказался провести этот вечер только с ней вдвоем на яхте — сначала ужин, а затем танцы под звездами. Одно утешает: на вечере будут танцы, и он будет держать ее в своих объятьях.

За последние три года, стоило какой-либо женщине оказаться в его постели, как на ее месте он неизменно представлял Беллу. Он хотел ее. Просыпаясь по утрам, он представлял себе, как она открывает свои карие глаза, из которых струится мягкий свет, и смотрит на него. Она стала его наваждением, что непозволительно для успешного бизнесмена, для которого бизнес — превыше всего.

Изабелла облизала губы, и Джереми мгновенно напрягся. Желание снова вкусить сладость ее рта стало невыносимым. Он не выдержал и глухо простонал.

— Что случилось?

Джереми небрежно пожал плечами. Обычно ему нравилось бывать на светских мероприятиях, но не сегодня. Однако он решил проявить великодушие и дать Белле время свыкнуться с мыслью, что предстоящие полгода она будет связана с ним. Плюс ко всему совсем неплохо, если он объявится на этом вечере с женщиной.

Благотворительный ужин устраивался его матерью, и недостатка в одиноких леди, претендующих на титул миссис Джереми Харпер III, явно не будет. Его мать уже звонила и напомнила об этом.

Джереми провел рукой по волосам, чтобы сдержать неуместный порыв заправить вылезший из прически Беллы локон.

— Ты знаешь, куда мы идем?

— Мы не смогли получить заказ на ужин, который организует твоя мама. — Изабелла сложила документы в стопку.

— О делах на сегодня забудь, — сказал Джереми, который только сейчас заметил, как дрожит ее рука. Его руки тоже дрожали, стоило ему представить тот момент, когда они останутся наедине.

— Не думаю, что смогу.

— И почему же?

— Потому что единственное, что нас связывает, — это бизнес. — Она подняла на него глаза.

Джереми чувствовал, что за этими словами кроется нечто большее, но выражение ее лица оставалось непроницаемым.

— Бизнес очень личного свойства, — напомнил он, намотав ее непослушный локон на палец. Вот чего он хотел. Обнять ее так, чтобы ее соблазнительное тело обвилось вокруг него, как этот локон вокруг пальца.