Я отвлекаюсь, когда стягиваю с Димы боксеры и мой взгляд натыкается на его большой член с тугими проступившими венами. Наклонившись ниже, провожу языком от основания до головки и вбираю ее в себя, слыша глухой мужской стон. Я знаю, что ему это нравится. Как знаю и то, что он скоро кончит. Это происходит через пару минут, я провожу языком по головке и улыбаюсь, когда мужчина резко поднимает меня и опрокидывает на кровать, покрывая поцелуями.

— Сюрприз, Мил.

Он отстраняется, тянется куда-то к тумбочке и что-то достает. Я не сразу понимаю, что в его руках маска и галстук, а когда ко мне доходит, чувствую, как по телу разливается приятный жар от предвкушения.

— Хочу, чтобы ты только чувствовала, — едва слышно хрипит он. — Без касаний.

Я слабо киваю, и мы снова целуемся, после чего ложусь на кровать и жду, когда мне свяжут руки и закроют глаза. Оставшись без глаз и рук, я не знаю, что происходит, слышу лишь звук шагов, шорох ткани, а после чувствую, как Дима трогает меня там. Настойчиво и требовательно водит пальцами по клитору, входит в меня, вырывая стоны удовольствия, и ласкает.

— Давно хотел это сделать, — порочно шепчет Дима. — Давно хотел трахнуть тебя так.



Я задыхаюсь от накатившего возбуждения и от ласк мужчины, ерзаю на кровати и издаю протяжные стоны, надеясь получить скорую разрядку, но Дима играет и растягивает удовольствие. В какой-то момент он отстраняется, слышатся шаги, а после я чувствую, как к моему рту прикасается холодное стекло бокала:

— Пей, — приказывает Дима.

По телу пробегает волна возбуждения, потому что он никогда прежде не вел себя так со мной. Я приподнимаюсь на локтях и делаю пару жадных глотков. Несколько капель падает на грудь, после чего я чувствую в этом месте касание влажного языка.

— Боже… — шепчу.

Шампанское пьянит, в голове мутно, завязанные глаза и связанные руки обостряют ощущения.

— Мил… — жар мужского дыхания опаляет кожу у уха. — Расслабься, ладно?

— Хорошо-о-о.

Дима отстраняется, слышится стук бокала о стол, после чего у моих разведенных ног продавливается кровать. Вздрогнув от легкого касания холодных пальцев к коже бедра, изгибаюсь и чуть подталкиваюсь ближе к мужчине.

Он понимает мой посыл незамедлительно, притягивает меня к себе ближе и проводит языком по клитору. Задохнувшись от обуреваемых меня чувств, я лишь вспоминаю, что ничего подобного прежде не было. Дима никогда не касался меня там языком и сейчас это кажется мне настолько долгожданным и необычным, что я тяну руки вниз и, не в силах сдержать себя, ухватываюсь за его волосы.

— Без рук, Мил, ты же помнишь? — следует указ.

Я лишь киваю и одергиваю руки, завожу их за голову и пытаюсь не дышать так шумно и не вздрагивать так открыто. Получается плохо, потому что я не помню, когда у меня последний раз был оральный секс. Это было так давно, что сейчас хватает всего пары движений, чтобы внутри все сжалось от предвкушения. Не удержавшись, начинаю двигать бедрами в такт движениям мужского влажного языка, но ласки тут же прекращаются.

— Я просил расслабиться, Мила, — рычит он. — Хочу, чтобы это был лучший оргазм в твоей жизни.

Сказав это, мужчина вводит в меня пальцы и чуть сдавливает изнутри. Я вскрикиваю и стараюсь оставаться на месте, слушаться и делать то, что он просит: полностью подчиняться. Его пальцы двигаются быстрее, раз за разом почти доводя меня до оргазма, но вновь и вновь покидая лоно и успокаивая легкими касаниями к клитору. Мое тело дрожит, голова мечется из стороны в сторону, а внутри все горит от предвкушения.

— Пожалуйста, Дим, пожалуйста…

Я впервые едва выдыхаю просьбы. Дима никогда не поступал со мной так, никогда не останавливался, когда я была уже близко и сейчас это еще больше подстегивает меня. Возбуждение, кажется, уже везде: внизу живота, где-то глубоко внутри, в груди, ноющей от болезненной пульсации и во рту, который пересох от постоянного тяжелого дыхания.

— Готова кончить, Мила? — спрашивает Дима в перерывах между поцелуями внутренней стороны бедра.

— Да, да, да, — бесстыже выдыхаю я, после чего сильные мужские руки обхватывают мои бедра, и Дима одним толчком входит меня.

Я вскрикиваю от неожиданности и того, насколько его член кажется большим. В повязке, когда ты не имеешь возможности видеть, все кажется другим: члень больше, руки сильнее, а движения быстрее. Я понимаю, что все это от повязки на глазах, но не могу избавиться от ощущения, что что-то не так. Что все пошло не по привычному сценарию, отошло от заранее намеченного плана.

Движения мужчины ускоряются, он поднимает мои ноги и укладывает их к себе не плечи. Вздрагиваю, когда его член входит на всю длину, нить напряжения начинает рваться на куски, тело дрожать от наступающего оргазма. Мне хватает всего пары движений внутри, чтобы закричать и окончательно потерять себя. Я с силой сжимаю наволочки на подушках и шумно дышу, пытаясь перевести дыхание.

— Охренительная, Мила, — через пару движений я чувствую пульсацию внутри и понимаю, что Дима тоже кончил.

Тянусь, чтобы стянуть повязку, но мужчина перехватывает мои руки, и я слышу:

— Погоди, у меня еще кое-что для тебя есть.

Я развожу руки в стороны и счастливо улыбаюсь. Дима слезает с кровати, я слышу стук шагов, шорох, но не придаю этому значения. Я слишком возбуждена и расслаблена, чтобы о чем-то думать. Через несколько минут Дима подходит к кровати, я слышу звук наливаемой в бокал жидкости и приподнимаюсь на локтях.

— Снова до дна? — тихо спрашиваю.

— Верно.

Выпив все до последней капли, откидываюсь на спину и выдыхаю, предвкушая новую волну сюрпризов.

Кровать снова скрипит под весом тяжелого мужского тела, Дима гладит мои ноги ладонями, рисует узоры на моем животе и едва ощутимо касается пальцами клитора.

— Повернись на живот, милая.

Я делаю то, что он велит, упираюсь руками о кровать и опускаюсь лбом на постель. Дима притягивает меня к себе за бедра, вынуждая слегка приподняться, после чего кладет руку на поясницу и прогибает мою спину. Что-то холодное касается вначале моих складочек, а после тугого колечка сзади. Я напрягаюсь, но Дима тут же просит:

— Расслабься, Мил, если не понравится, мы тут же прекратим.

У нас еще не было анального секса, поэтому я все же немного скована и напряжена. Я не знаю, как это будет, не уверена, что Дима точно все учел, но предпочитаю положиться на него, чем нервничать. К тому уверенность, что все прекратится, стоит мне захотеть, приятно греет душу. Раскинув руки в стороны, ложусь щекой на кровать и стараюсь расслабиться. Дима не спешит: умело ласкает меня между складок, проводит пальцами по клитору, толкает их внутрь, зарождая желание. Я даже подаюсь навстречу его пальцам, тяряю контроль и едва понимаю, что происходит, когда ощущаю давление сзади.