— Да работаю, — подтверждает обиженно. — Между прочим, меня хотят гораздо больше нежели таких костлявых пигалиц как ты, — заявляет гордо. — Черт, такие как ты не меняются.

Ну вот, отлично, Тамирова, ты сейчас приобретешь еще одного недруга. Я и правда была такой в школе и после — надменной куклой Барби, считающей других, отличных от своего круга красоток — недостойными. Смеялась над прыщавыми, над полными, над плохо одетыми. Высмеивала плохой вкус и кривые зубы. Ведь я была идеальной! И никому не позволяла сомневаться в этом! Никто даже и заподозрить не мог, что у меня тоже есть комплексы. Все это было своеобразной защитной реакцией… но разве это оправдание? Многим я житья не давала… Как бы они посмеялись узнав, что я сейчас чуть ли не бомжиха, единственный выход которой — работа в эскорте.

— Слушай, Рит, ты плачешься, у тебя безвыходное положение, так может уже пора не маскировать свой снобизм, а тупо выбросить его подальше? — язвительно спрашивает Марина. — Давай, решайся. И я добавлю твою анкету на сайт. Он закрытый, не ссы, только для вип клиентов. Очень большие деньги. И очень крутые мужики. Я поставлю максимально высокую цену. Пять тысяч долларов. Одноразовая встреча. Нет, даже так… Сделаем аукцион… Посмотрим на что наши мужики-випы способны. Заработаешь и вали в свою Америку. Или Европу куда ты там хочешь. Работай нянькой или улицы подметай, или в Маке загибайся. Кто спорит. Или… тебе может понравиться. Если нравится секс с красивыми мужиками, которые перед этим тебя еще и ужином вкусным кормят и на курорты с собой берут…

Голос подруги, мечтательный, низкий, слышен все отдаленнее. Я засыпаю, но прежде успеваю сказать тихое да, и последнее что помню перед тем как отрубиться — одноклассница включает компьютер.

* * *

Пробуждение мучительно — желудок сводит от боли — надо было сначала поесть как следует, а потом уже пить… Голова тоже болит. Со стоном поднимаюсь на ноги и оглядываю комнату. Хозяйки нигде не видно, лишь следы нашего кутежа на журнальном столике. Но я хотя бы нашла где переночевать, ведь лучшим вариантом до встречи с Неждановой был вокзал… Но он такой маленький, что наверняка там нельзя найти укромный уголок. Да и наверняка кто-то знакомый бы заметил меня, и я бы не пережила такого позора…. Поэтому и отправилась к маяку. Но почему-то сегодня от одной мысли о том, что совершить пыталась, меня прошибал ледяной пот. Нет, не хочу умирать! Сделаю все что угодно чтобы выплыть. Я много чего от мужа натерпелась, так неужели от чужого мужика за деньги не потерплю? Да запросто! Подумаешь!

Нет, что я несу… не смогу, вдруг это кто-то из знакомых будет… Городок маленький. Нет, надо что-то другое придумать, найти выход…

— Офигеееть подруга! На тебя охрененный ажиотаж, я прямо в шоке. Мы похоже Джек пот срубили, детка-а… — чуть ли не приплясывая заплывает в комнату, с ноутбуком под мышкой, Марина.

— Ты серьезно? Я же не дала согласие? Ты все-таки это сделала? Как? Ведь там надо фото…

— Ой я тя умоляю, у тебя на фейсбуке полно подходящих фот.

— Ты нашла меня на фейсбуке?

— Да чего тут сложного то? — усмехается Марина. — Ты лучше сядь, я тебе сумму озвучу. Ох, она нереально крутая! Я прям… меня трясет, серьезно. Черт, ты звЯзда, серьезно, всегда была ею и даже сейчас…

— Я не пойду ни на какую сделку, — говорю тихо. — Можешь не озвучивать сумму.

— Что? — зеленеет от злости Нежданова. — Ты охренела, детка? Я за тебя тут жопу рву, а ты… Деньги он УЖЕ заплатил! Понимаешь? Хочешь еще и должна быть? Ты хоть понимаешь, что это пострашнее мужа садиста быть может? Даже думать не хочу что с тобой сделают!

Марина еще долго пугала меня всякими страшными сценариями развития событий, и я сдалась. Хорошо. Она права — я должна отвечать за свое да. И не имею право подставлять ее, попытавшуюся помочь. Слишком мало в этом мире людей, которые пытаются помочь мне…

— Ты знаешь кто этот человек? Который купил меня? — спрашиваю обреченно.

— Не тебя, а ночь с тобой. Не преувеличивай. Нет, не знаю, там полная анонимность. Но поверь, Квазимодов там отродясь нету. Симпатичные мужики. Даже если лет семьдесят — был у меня как-то старик, но шикарный, ухоженный. А один раз паренек, девственности лишала, это было незабываемо мило! Ему вот такой своеобразный подарочек дядя утроил.

Смотрю с удивлением на Марину. Снова не понимаю, как женщина с такими формами может иметь успех, наверное, чего-то не понимаю в жизни.

— И снова взглядом этим пялишься! — фыркает одноклассница.

— Каким?

— Взглядом тощей воблы, которая не понимает, как пышная дама может быть интересна мужчинам. Вот поверь — может, и еще как! Не всем кости нравятся, как у тебя. Вообще подержаться не за что!

— Марин, прости, я не хотела обидеть… И в мыслях не было…

— В мыслях нет, оно у тебя в подкорке сидит! Ты всегда такой была, самовлюбленной королевой Марго, которая на остальных свысока смотрела. И принимала любовь окружающих как данность.

* * *

Не слишком приятные слова Марины еще долго не давали мне покоя. Она настояла, чтобы я приняла горячую ванну, потом уложила в постель в своей спальне.

— Я знаю, что говорю. Слушайся. Тебе надо отдохнуть и расслабиться, — произносит, протягивая мне стакан с водой и несколько таблеток. — Это травы. Валериана, пустырник. Поможет расслабиться и выспаться.

Встав около пяти вечера, я поела — причем меню было своеобразным — геркулес и суп пюре, а потом… Потом Марина заявила что я должна сделать себе клизму.

— Ты это серьезно?

— Ты жила с садистом, неужели тебя удивляет, что иногда мужчины хотят анального секса? — недоуменно смотрит на меня Нежданова.

— Он не был садистом в этом плане! — восклицаю испуганно.

В этом плане Антон был скорее импотентом. Он почти не трогал меня. Не был жесток в постели. Все проходило быстро, сухо и без эмоций. Но боли он не причинял.

— Я не утверждаю, что это будет, но лучше подготовиться, — бормочет Марина, а я понимаю, что моя решимость снова тает. И тогда мне снова протягивают две таблетки.

— Это тебе точно поможет. Будешь раскрепощенной. Запомни, женщина всегда рулит. Понимаешь? Ты можешь привести своего клиента к тому, что надо тебе. Хитростью, обаянием. Он будет плясать под твою дудку и просить еще музыки.

Вот уж чего мне точно не нужно — это заставлять кого-то плясать. Хочу лишь одного — чтобы эти сутки поскорее закончились. У меня будет на руках приличная сумма. Я даже не спросила Марину какая. Не хочу знать. Так я меньше что ли себя проституткой чувствую.

Черт, мне двадцать пять. Я прошла через адский брак. Пора перестать думать как девочка-Барби из розовой комнаты наполненной игрушечными замками, фиолетовыми единорогами и бирюзовыми пони. Комнаты, которой у меня никогда не было. Мы с мамой всегда жили бедно. Но откуда-то во мне жило ощущение что я принцесса. Возможно, похищенная злыми волшебниками… Но времена подобных детских фантазий в далеком прошлом. Которое раньше я считала ужасным… А сейчас понимаю, какой же дурой была…