Мария слегка устыдилась. Ну что она Инку воспитывает? Взрослая женщина все-таки, сама разберется.

— Давай выпьем за то, чтобы все у нас было хорошо! — Подняла бокал и подмигнула подруге.

Та улыбнулась в ответ, и на миг Мария увидела перед собой прежнюю Инку — заводилу и хохотушку.

— Знаешь, этот Илья Семенович и правда на меня положительно влияет, сама чувствую, что гораздо спокойнее стала, уверенность появилась, настроение улучшилось. И главное — никаких таблеток, а то от них спать хочется и за руль нельзя.

«Неужели она на транквилизаторы подсела? — всерьез испугалась Мария. — Тогда и правда лучше душеспасительные беседы с психоаналитиком вести, тем более если муж оплачивает. А он, я так понимаю, что угодно оплатит, только бы она его сообщениями не забрасывала и не пугала, что повесится или отравится…»

— Не смотри так, — Инка снова прочла ее мысли, — знаю, что отвратительно себя вела, но это в прошлом. Сеансы эти мне очень помогли!

— Давно к нему ходишь?

— Ну… два месяца уже.

Сказала таким тоном, что Мария поняла: гораздо дольше ходит. И денег этот Илья… как его там… наверняка берет немеряно. Ох, и хорошо, наверное, живут психоаналитики! Сиди себе в кабинете да слушай внимательно, как клиент на жизнь жалуется.

— Кстати, слушай, я тебе расскажу… — Инка блеснула глазами. — Случай интересный, тебе как писателю пригодится.

— Десерт будете? — подскочил официант. — Или только кофе?

От десерта Инна отказалась так категорически, что Мария не посмела возразить. Зато кофе заказала со сбитыми сливками.

— Ну, слушай, — начала Инна, — кабинет этого самого Ильи Семеновича находится в старом районе, угол Седьмой Советской и улицы Маяковского. Там дом такой большой, каменный, не элитный, сама понимаешь, но в порядке содержится, и во дворе можно спокойно машину поставить.

— Знаю, раньше этот район Песками назывался, — поддакнула Мария.

— Да? Ну, неважно. Офис — бывшая квартира, с ремонтом, конечно. В приемной помощница сидит… такая, знаешь, не слишком приятная дама, строгая. Наверное, с психоаналитиком они на контрасте работают. Он-то обаятельный, смотрит ласково, голос бархатный, сразу хочется ему всю душу раскрыть.

«Узнаю прежнюю Инку, — подумала Мария, — остра была на язычок. Значит, и правда этот Илья Семенович или как его там… помог ей справиться с депрессией».

— Ну вот, прихожу на прошлой неделе, назначено было к четырем, а я раньше пришла. Думала, пробки будут, но очень удачно проскочила. И до встречи еще полчаса. Захожу в приемную, там Ирина эта встречает меня с кислым видом.

У них, понимаешь ли, не принято, чтобы клиенты в приемной сталкивались, не дай бог кого-то узнают или услышат, о чем разговор. В общем, секретность блюдут строже, чем на исповеди. А тут я. Что делать, не выгонять же меня взашей, все-таки богатая клиентка. Помощница предложила мне кофе… Кстати, заваривать его она совершенно не умеет, ну ла ладно, я выпила из вежливости, да немного испачкалась. Прошла в туалет, там коридор такой кишкой, потом заворачивает. Стала руки мыть, сняла кольцо, — Инна показала украшение с крупным бриллиантом, — и оно упало, закатилось под раковину…

Инна наклонилась, чтобы подобрать кольцо. Оно, как назло, закатилось в самый дальний угол под раковиной, так что ей пришлось стать на четвереньки. Хорошо хоть пол чистый. И когда она стояла в этой неудобной позе, рядом с ней вдруг раздался такой знакомый бархатный, убедительный голос. Голос Ильи Семеновича.

Инна вздрогнула. В первый момент вообразила, что психоаналитик вошел в туалет и застал ее в таком унизительном положении. Неужели она не закрыла дверь?

Но потом осознала, что голос доносится снизу, из-под раковины.

Илья Семенович разговаривал с пациентом, сеанс которого был перед Инной.

— Вы ведь понимаете, — говорил он своим властным голосом, — вы понимаете, что никогда не были женаты? У вас есть неопровержимые доказательства… документы…

— Я понимаю, — отвечал пациент, словно оправдываясь, — но в то же время так хорошо ее помню, будто это было на самом деле. Помню ее голос, лицо, ее глаза… Так хорошо, так явственно помню, как будто мы прожили с ней много лет!

Инна догадалась, что голоса доносятся из-за вентиляционной решетки. Дом старый, раньше, наверное, на этаже было меньше квартир, потом все много раз переделывали, перегораживали, оттого и сложности с вентиляцией.

Сначала она смутилась и подумала, что подслушивать нехорошо, особенно другого пациента, но, пока тянулась за злополучным кольцом, Илья Семенович снова заговорил:

— Но ведь ее не помнит никто, кроме вас. Вы должны принять как непреложный факт, что жена — это вымысел, фантом… реализация ваших мыслей и желаний.

— Она снится мне почти каждую ночь… Я так ясно вижу, как мы с ней гуляем по городу, только город какой-то другой, здесь, в Петербурге, я не могу найти тех мест.

— Вот это, скорее всего, и объясняет вашу навязчивую идею. Вы видите ее во сне — и подсознательно переносите сон в реальность, начинаете считать приснившуюся женщину своей несуществующей женой. То есть проецируете сон в реальную жизнь. Оттого и город кажется вам незнакомым, чужим, потому что это вымышленный город, его на самом деле никогда не было, он присутствует только в ваших фантазиях!

— Может, и так, но мне от этого не легче, — мужской голос был неуверенным и таким грустным, что Инне на мгновение стало его жалко. Надо же, бедолага, видит во сне жену, которой у него никогда не было! Чего только в жизни не бывает…

— Конечно, я мог бы провести сеанс гипноза, мог бы внушить вам, что жена — вымышленный образ, но я не хотел бы прибегать к такой сильной процедуре. Мне бы хотелось, чтобы вы сами смогли преодолеть свою навязчивую идею, осознать ее ложность… — Илья Семенович все говорил и говорил своим убедительным бархатным голосом, от которого Инну начало клонить в сон.

Она осознала себе стоящей на четвереньках под раковиной, нашарила наконец свою драгоценность и поднялась на ноги. В зеркале отражалась растрепанная личность со смазанной помадой. Инна снова вымыла руки, надела кольцо, подкрасила губы и вошла в приемную… как раз, чтобы успеть увидеть предыдущего пациента.

Она вытянула шею, чтобы как следует его разглядеть.

С одной стороны, ей было неловко, что подслушала чужой сеанс, с другой — любопытно. Надо же, какие удивительные истории бывают! Человек придумал себе несуществующую жену! Вообще-то это уже клиника… И как его можно от этого вылечить? Впрочем, она ведь не специалист, возможно, психоаналитик сможет ему помочь.

Разглядеть пациента не получилось. Помощница тут же отвлекла ее пустяковым вопросом об оплате, причем посмотрела так