увидела: ящик, наполненный мини-тыквами пурпурно красного цвета, котелок, метлу с изогнутой ручкой, склянки с разноцветными жидкостями, подписанные непонятными символами, ворох листьев и пучки высушенной травы, перевязанные бечевкой.

– Что это? – спросил инспектор.

– Гостинцы для Чертовой бабушки!

– Умница! Вся в меня! – воскликнула Умняшка.

Инспектор стоял в полном недоумении, вытирая лоб платком. И тут к нам подошел долговязый, он что-то бубнил, прикусывая нижнюю губу, но то ли мы этого не слышали, то ли это было обычное его поведение, скажу одно: выглядело всё это довольно странно. Время как будто замерло в ожидании нового поворота событий. Инспектор вдруг чихнул.

– Будьте здоровы!

– Апчхи, апчхи, апчхи!

Отойдя чуть в сторону, он всё продолжал и продолжал чихать. Долговязый, немного покосившись на инспектора, спросил:

– И что Вы ещё перевозите?

– Обычно кота, но сегодня он…

– А где кресло, специально разработанное для перевозки котов? Вы что, забыли?! Животные с этого года, по распоряжению нашего управителя Вселикого Основателя первых уставов законопроектных дум, должны перевозиться в специальном кресле с четырьмя ремнями безопасности и особыми подушечками для защиты когтей и усов.

– Что-то я о таком не слышала, – задумчиво ответила я, – а Вы кто?

– Я представитель надзорного органа – начальник отдела вневедомственных разногласий на дорогах по правам и защите инспектора Грядокрытова от котов и прочей усатой живности.

– От каких котов?

– От тех, что Вы перевозите в своём автомобиле!

– Да нет у меня сейчас никаких котов!

И как только я это сказала, так сразу Грядокрытов перестал чихать.

– Ну что ж Вы, голубушка, вводите нас в заблуждение?

– Я просто пошутила.

– Глупые у Вас шуточки! Так можно и до небес довести. А это совсем пренеприятная процедура, скажу я Вам.

– Ох, извините. Видимо, я совершенно запуталась. Осмотр окончен?

– Да. Только осталось подписать немного бумаг, которые уже готовит моя помощница.

– У вас есть помощница?

– Вы как не от мира сего! Конечно, есть, – возмутился инспектор, – и не одна! Вторая сегодня приболела…

– Вторая приболела?

– Она точно не от мира сего, – вынес своё заключение долговязый.

– Скорее всего, у неё вирус спокойствия и осознанности.

– Как страшно! – воскликнул долговязый и, поставив дипломат, стал судорожно рыться в карманах.

Наконец-то у него получилось отыскать бутылочку с серебристым колпачком и огромную инструкцию, сложенную гармошкой. Я стояла в недоумении, поглядывая то на инспектора, то на долговязого.

– Инспектор, а можно обойтись без этих бюрократических проволочек? А то, боюсь, даже Чертова бабушка меня не дождётся.

Мысли мои забегали, не зная радоваться или расстраиваться в сложившейся ситуации.

– Ну вот, наша девочка старается быть немного милой и любезной, – заметила Умняшка. – но что-то не так с этим инспектором.

– Доброе утро, – зевая, шепнула Вежливость, – что тут происходит?

– Дорогуша, ты всё проспала. У нас тут два типа, которые досаждают, не имея на это никакого права.

– Вот этот, похожий на Колобка, инспектор с очень грозной фамилией Грядокрытов, пытается выяснить, куда едем и что везём. И, в общем, всё бы ничего, но уж очень он виртуозно надувает свои щёки и краснеет, как помидор.

– Хохотушка, вечно ты иронизируешь. Тут бы понять, чего им от нашей девочки надо…

– Не бюрократических, а брюкрокритинических! И Вы, насколько я помню, утверждали, что Ваше время не уходит, а остановилось на месте.

– Смею с Вами не согласиться и напоминаю, что меня ждут, – ответила я без всякой надежды, – а Вы задерживаете непонятно для чего и тем самым, не позволяя вовремя увидеть родное и счастливое лицо Чертовой бабушки. Полагаю, что Вы в курсе о её несравненном чувстве юмора по отношению к некоторым лицам.

– Стоп! – закричал долговязый, – так Вы едете к той самой Чертовой бабушке?

– Да, к той самой!

Долговязый схватил инспектора за руку и оттащил в сторону. Расстояние между нами увеличилось всего лишь на пару метров, но, этого оказалось достаточно. Я с улыбкой наблюдала, как они шепчутся, поглядывая по сторонам. Долговязый поучительно поднимал палец правой руки вверх, а инспектор то и дело краснел, бледнел, причмокивал и вытирал лоб платком. Видимо, придя к окончательному решению, инспектор вернулся ко мне и сказал:

– Приношу Вам свои искренние извинения. В связи с запутанностью и необоснованностью фактов, изложенных вышестоящим надзором. Надеюсь, что Вам не составит труда принять в дар эту карту. Изучив её, Вы сможете добраться по нашим высокотехнологическим дорогам – ямкам до Чертовой бабушки, не растеряв при этом ни единой колбочки.

Инспектор сделал некое подобие реверанса и направился с долговязым к своей машине, всё также поглядывая по сторонам. Ощущение было двоякое, такое же, как впервые увидеть летающего Горыныча.

– Спасибо! – крикнула я вслед уходящему инспектору.

Мысли с ликующим восторгом победы кричали: «Ура!»

– Всё это очень странно…

Глава 2

Карта меня совершенно не заинтересовала – обычный лист шероховатой бумаги с немного обгоревшими углами. И как она мне поможет добраться до Чертовой бабушки? Повернув ключ в замке зажигания, я взглянула в зеркало заднего вида и от удивления вскрикнула. На сиденье лежала черная кошка, смотря на меня малахитовыми глазами.

– Не мешкай, а то заметят, – сказала кошка и потянула ко мне лапку.

Я икнула и нажала педаль газа…

– А ты кто? И как оказалась в моей машине?

Кошка встала и прыгнула на переднее сиденье.

– Какое неудобство, ездить без специального кресла для кошек, – ворчала она, вытягивая ремень безопасности.

– Ну, уж извини, не думала, что повезу кошку, да ещё и такую болтливую.

– Меньше сарказма, деточка. Ты же сама трезвонишь по всем углам, что едешь к Чертовой бабушке! Да ещё и к той самой! И тут же удивляешься таким закономерностям, как говорящая кошка, – защёлкнув ремень, фыркнула она.

И тут я поняла, что мысли мои убежали в самый ответственный момент. Вероятно, сейчас сидят и празднуют мнимую победу над инспектором и долговязым. А кошка, словно изучая мою реакцию, вытянула лапку, показав свои перламутровые коготки.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Возможно, он некорректный или совершенно глупый.

– И что ж в вопросе глупого?

– Глупо спрашивать то, что является очевидным, – возмутилась она, – неужели не видно, что я – кошка?

– Видно. Просто обычные кошки совсем не разговаривают человеческим языком.

– Наивная, – она поморщилась и взглянула на свои ноготки.

И тут в моей голове снова зашевелились мысли. Они были настолько веселы, что даже Ворчунья, шурша складками бального платья, смеялась и напевала песенку.

Во саду ли, в огороде,

Бегал наш инспектор.

Ему с выше приказали,

Вот он и приехал.

Не