ним, решив не догонять. Смотрю ему в спину и еле сдерживаю горькие слезы от безысходности. Ведь я знаю, что он скажет, если я поставлю вопросом ребром. Знаю…

Глава 2

Войдя в дом, Мирон снимает обувь и сразу идет в душ.

У меня есть мимолетная идея пойти за ним, но боясь получить отказ, я решаю этого не делать. На сегодня мне игнора точно хватит.

Вместо этого я мигом переодеваюсь и иду готовить ему кофе. Знаю он там долго не задержится, как раз немного остынет. В самый раз.

Муж приходит на кухню через несколько минут, застает меня стоящей у столешницы со скрещенными руками на груди. Стараюсь выглядеть обычной, чтобы не раздражать, но внутри я умираю.

Молча садится за стол, а я жду, когда он хоть что-то скажет. Хоть как-то объяснит, что в последнее время происходит.

У меня на уме только одно крутится. Он нашел мне замену. Точнее даже не мне (я и так замена), а кое-кому, с кем мне никогда не тягаться. Его умершая девушка была идеальной. Ее больше нет, а значит она никогда не совершит ошибки и навсегда останется в его памяти лучшей женщиной на земле. Знаю, он часто думает о ней. Фотографию ее таскает. Вещи ее хранит. Я видела, знаю, находила.

Ему все равно.

Сидит о чем-то думает, словно меня нет. На стене работает телевизор, он его развлекает. Хочется схватить пульт и вырубить его, но я сдерживаюсь.

— Ты что-то от меня скрываешь, — не спрашиваю, а констатирую, отвлекая его от просмотра телевизора. — Только зачем? Чтобы я мучилась?

— Твои мучения мне ни к чему.

— Не похоже, — качаю головой. — Ты игнорируешь меня, не ночуешь дома… Ты мучаешь.

Наконец-то он отрывается от экрана, обращает на меня свой потухший взгляд.

— Я тебе все уже объяснил.

И это все?!

— У тебя кто-то есть? — спрашиваю прямо, безотрывно смотря в его зеленые глаза. Молчит, тоже не моргает. — Может, это твоя секретарша Маргарита, которая смотрит на меня глазами соперницы.

— Маргарита? — выгибает правую бровь.

— Да, я про нее. У тебя с ней что-то есть? Или я ошибаюсь?

Мирон ставит чашку кофе на стол, с грохотом, демонстрируя свое раздражение, откидывается на спинку стула.

— Я никого не раскладываю на своем столе во время работы, — сообщает он мне спокойно, но в то же время жестко. — На работе — я работаю.

— Тогда где ты этим занимаешься? В городской квартире? Или в отеле? Где? — сглатываю, ведь невольно все это лезет в голову, представляется, как он с кем-то, а не со мной.

На что Мирон снова берет чашку и, поднявшись с ней, просто молча выходит из кухни.

Сморгнув слезы, я разворачиваюсь к столешнице лицом и упираю в нее руки. Из груди вырываются непроизвольные всхлипы.

Мне так больно, что не передать.

Борюсь с желанием побежать за ним с тем, чтобы просто убраться и уехать куда-нибудь.

Пока не сглупила, я хватаю ключи от машины и выбегаю из дома. Сажусь в нее и часто сигналю, чтобы охрана как можно скорее открыла для меня ворота.

По дороге звоню Марине, подруге готовой встретиться со мной в любое время суток. И сейчас она мне снова не отказывает во встрече в нашем любимом кафе.

Каждый раз, когда выговорюсь ей, легче становится. Когда же я говорю о своем муже с психологом — мне становится только хуже.

— Да с чего ты взяла, что у него кто-то есть?

— А что мне еще думать? — раскидываю руки по столу, а потом тянусь рукой к голове, чешусь. От нервов все это. — Он так себя ведет…

— Это еще ничего по сравнению с первыми месяцами вашего брака, — отмечает Марина.

Да… То время мне вспоминать страшно. Мирон делал мне очень больно, наверное, не осознавая этого. Я знаю, что могла уйти, но не уходила. И сейчас не смогу. Я не представляю себя без него. Свою жизнь. Это смерти подобно.

— Об этом я даже вспоминать не хочу, — заправляю темные пряди волос себе за уши.

— Ты себя так с ума сведешь, честное слово… Хотя ты уже и сейчас походишь слегка на сумасшедшую. Без обид, Лиль, — качает головой Марина. — Отпусти его.

— Что?..

До сих пор Марина не подкидывала мне таких идей.

— Он свою Таю всегда любить будет. И все равно, что она уже три года как в гробу. На тебе он отрывается.

— Марина, ты…

— Ну прости, Лиль! Я говорю, как вижу. Давно хотела тебе это сказать. Ты… убиваешь себя этими отношениями. Да, ты его жена, но это ведь одно название. Он пользуется тобой, когда ему удобно. Тебе бежать надо от этого семейства. Как можно дальше.

— Спасибо за разговор, — сразу встаю с этими словами.

— Лиля! — подруга тоже поднимается. — Я не хотела тебя обидеть… Но эта твоя зависимость от этого мужчины делает тебя по-настоящему несчастной. Я помню тебя другой. Я твоя подруга и вижу разницу! Ты ведь красивая молодая женщина, ты достойна лучшего. Тебя могли бы любить, носить на руках. Ты не была бы чертовой заменой какой-то дохлой бабы! И я знаю, что ты с ним не из-за денег. Ты бьешься там, где тебе не победить. Разведись с ним!

Не в силах больше этого слышать, я выбегаю из кафе, снова сажусь в машину и лечу на непозволительной скорости куда глаза глядят.

Сделав несколько кругов по центру, я решаю все-таки ехать домой, за город.

Слезы застилают мне глаза, а еще и ливень начался. От злости, от прожигающей боли в душе я только ускоряюсь, наплевав на осторожность. Нет ни страха, ни желания