Тот меня взял танцовщицей на испытательный срок. У него желающих – хоть ложкой черпай! Все хотят сладкой жизни с чаевыми больше зарплаты. А мне много и не нужно. Вон мешочек денежный уже и слюнки пустил на Алисины прелести. Так, теперь закрепим эффект. Последний штрих, как говорится. Ап! Поворачиваемся, попой из стороны в сторону трясем. Кардашьян у меня и без того крепкая, как орех, ещё и утягивающими колготками укреплена. Это никогда не помешает. Попа у женщины – она вообще, как окоп на фронте. Все время укреплять нужно. Иначе посыпется и враг в него с лёгкостью проползет. В окоп, в смысле.

Влево, вправо и смертельный номер: повернуться спиной к залу, резко развести ноги на ширину плеч, наклониться, свесить голову вниз и посмотреть на будущего мужа снизу, из положения заглавной буквы "А", прямо из-под кардашьяна.

Прием испытанный. Мужики от него балдеют. Вот только... это что за поворот? Я чуть не завалилась вперёд от возмущения!

Рядом с моим прикормленным и почти пойманным золотым рыбцом возникла какая-то блондинистая тетка. Да ещё и вся в бриллиантах и гламурном прикиде. Она мне, конечно, не конкурент. Ей уже тридцатник точно корячится. Против моих двадцати лет ей не выстоять. Но слишком уж как-то по-хозяйски она рядом с ним расположилась. Вплотную прилипла.

А олигарх ее как увидел, так весь и расплылся в улыбке. Как будто ему сейчас сообщили, что весь алюминий в мире закончился и остался только у него. Ножками он так засучил, ручки к блондинке потянул. За талию приобнял. А потом ладони его как-то сами на попу блондинки соскользнули. А там такой кардашьян! На нем всю карту мира расположить можно. И еще на ближний космос останется. Он что полных любит? Вот это засада!

Я быстрым взглядом оценила масштаб природного катаклизма. Если сравнивать с землетрясением, то где- то баллов пять по шкале Рихтера. То есть крыши на гаражах уже трясутся, но ещё держатся. Крыша олигарха пока тоже держалась. Но я же его сама и раззадорила! Подготовила, так сказать. Подогрела и на тарелочке этой стерве преподнесла. А та сейчас будет сливки снимать. Как пенку в виде сердечка с капучино. Такие сливочные пенки бармены в приличных заведениях старательно вырисовывают на кофе.

У меня аж в зобу дыханье сперло. Нет, не отдам! Мой олигарх! Я тебе сейчас, кошёлка апгрейднутая, покажу, как таскать мои плюшки! Вдох- выдох! Дыхание, главное, задержать. И медленно досчитать до десяти, чтобы успокоиться.

Я вылезла из клети. Ловко вильнула между двумя разгорячёнными мужиками, которые попытались ко мне прилипнуть, и двинула к Демидову. Живот втянула, чтобы совсем в ребра залип, спину распрямила, подбородок вверх. И от бедра модельной походкой почесала к счастливой жизни!

И вдруг перед глазами мелькнули золотые ниточки. Тоненькие такие, как паутинка. И прямо мне в накрашенные глаза, а у меня же там пять слоев туши для ресниц! Я сбилась с подиумного шага, остановилась, заморгала. Только не слезы! Не хватало мне еще нестись в гримерку, на ходу вытирая черные потеки туши на щеках!

Я зажмурила глаза и через пару минут осторожно приоткрыла. Фух! Ничего вроде не потекло. И тут я увидела, что во время моего конфуза теток за столом олигарха прибавилось. Еще одна подкатила. Страшная такая! Как смертный грех! Худющая жердь с конским лицом. И глаза такие, как у старухи Шапокляк: злющие, маленькие. И она этими глазками полненькую так и сверлит. И орет на нее. А та не уступает. Круглыми ручками размахивает. И всё своей сопернице в нос тычет браслетом. А браслет богатый такой. Огромный, весь брюлликами усыпан, и в него зеркало впаяно.

Но самое главное, что рыбка моя золотая, "Форбс" мой ходячий, сидит себе, как ни в чем не бывало. Словно он вообще не при делах и теткины разборки ему до лампочки! Привычный он, что ли, что бабы на голове у него орут?

Тут он на меня посмотрел и пальчиком к себе поманил, знаками приглашая за столик. А потом кивнул своему мордовороту и что-то сказал. Полкан его, тот самый телохранитель, что мне информацию сливал, где олигарх жирует, вперед вышел. Физиономию свою размером с собачью будку в улыбке растянул и тихо сказал мне на ушко:

– Ну, добилась ты своего, малышка! Хозяин велел тебя за столик пригласить. Но сначала обыскать нужно. А вдруг у тебя оружие в лифоне запрятано? – и лапы свои ко мне протянул.

Всю меня так огладил сверху вниз. На корточки присел, голову задрал и снизу на меня с ухмылочкой гаденькой посмотрел. А у самого аж слюна потекла. Меня чуть не стошнило.

– Держи свое туловище к себе поближе, – прошипела я. – Уже все проверил. Хватит! А то у меня нервы не железные. Я и треснуть могу. Ногой в лоб. Ага!

– Вот горячая малышка! – заржал он. – Остынь! Ничего личного! Я так всех чужих проверяю. Работа у меня такая.

– Что-то я не видела, чтобы ты этих старых кошелок лапал, – огрызнулась я, кивая на столик моего золотого рыбца.

– Каких кошелок? Ты о чем?

– За дуру меня не держи! – вспыхнула я. – Вон тех, что к Демидову за столик подсели: круглую и жердеобразную.

– Ээээ…. девочка, ты под чем? Скушала чего? Поделись! Я тоже такое хочу!

Ненавижу, когда меня за дуру принимают! А этот меня еще и за наркоманку выдать пытается. Хам! Но переспорить такое животное невозможно –по опыту знаю. Поэтому я резко сменила тактику, капризно оттопырила губу и протянула:

– Слушай, ну будь ты человеком! Скажи, кто это. Мне для дела нужно! Я же тебе платила столько, сколько скажешь. А ты надо мной сейчас смеешься! Вон наркоманкой выставил! Меня! Да я за всю жизнь даже близко к этой отраве не подходила! Просто ответь на вопрос: что это за две тетки, что сидят за столиком рядом с Демидовым?

Он нервно оглянулся. Так озадаченно на меня посмотрел, как будто я из дурдома сбежала и говорит:

– А вот сейчас без приколов. Ты давно ела? Да подожди ты! Не кипешуй! Я серьезно! Без балды! Знаю, что вы все, анорексички, на диетах сидите и у вас с голодухи глюки бывают. Сам видел, и не по разу. Так вот если хочешь, я тебя угощу ужином. Может, ты тогда увидишь, что за столиком у моего босса никого нет, кроме него?

И глазами такими честными на меня посмотрел! А я стою, глазами хлопаю: на столик, на мордоворота. Опять на столик, и опять на мордоворота. А тетки всё собачатся между собой. И я их ясно вижу. А кроме меня, кажется, больше никто. Потому что и олигарх свой коктейль потягивает, как ни в чем не бывало. А эти две кошелки руками прямо перед его носом машут. А ему хоть бы хны!

Ушатай меня, Китай! Может, мне Вазген в чебуреки что-то сыпанул? Или на машинном масле их пожарил и теперь у меня глюки? А олигарх на меня уже посмотрел с лёгким недоумением. Мол, чего это я застыла, когда мне такое счастье привалило? Ты прав, моя бриллиантовая двадцаточка! Тетки­-не тетки, да хоть атомная война! Я к тебе и тогда поползу, носом пол вспахивая. Я подошла к столику. Рыбец мой золотой вскочил, стульчик отодвинул, усадил меня. Ручку даже облобызал. Теперь две недели мыть ее не буду! И, улыбнувшись, тысяч так на пятьсот евро, спросил: