— Женщина, одетая как невеста. Простая, но с милой улыбкой.

Хозяин вопросительно приподнял бровь.

— Видимо, сегодня она не заинтересована в замужестве.

— Она просто немного нервничает. Она молода и выросла при монастыре. Она очень ценит своё предназначение.

Кема покачала головой, широко раскрыв глаза и умоляя незнакомца не выдавать её. Разозлённая досада мелькнула в его бронзовом взгляде, прежде чем исчезнуть.

— Ну, я бы обязательно такую заметил, могу вас заверить, её здесь нет, — сказал он, обогнув стойку и скрывшись из виду. — Позвольте мне провести вас и ваших друзей.

Кема задержала дыхание, пока шаги не затихли. Она вылезла из своего укрытия и вышла через заднюю дверь. Украденная книга горела тайной в её сердце, когда она исчезла на темнеющих улицах Александрии.

* * *

Тринадцать лет спустя день неудавшейся свадьбы Кемы всё ещё преследовал её. Не из-за сожаления о том, что не стала замужней женщиной, а из-за того, что украла эту проклятую книгу.

Книга блестела в лучах утреннего солнца, проникавшего через окно её спальни. То самое окно, из которого она выбросила её прошлой ночью просто ради шутки. В этом-то и была проблема с прекрасной книгой… она была проклята.

В тот день, когда Кема украла её, она пошла прямо на местный рынок и продала её антиквару, рассказывая ему историю о том, что ей нужны деньги для приданого.

Кема использовала деньги, чтобы купить одежду и снять дешёвую комнату в студенческом общежитии. На следующий день она проснулась, а книга лежала на маленьком матрасе рядом с ней.

За прошедшие годы Кема продавала книгу одиннадцать раз, тридцать два раза бросала её в океан, восемнадцать раз сжигала дотла, и каждое утро она просыпалась, а книга лежала рядом.

Также Кема пыталась читать её каждый день, но безуспешно. Она была написана ни на одном узнаваемом языке. На протяжении многих лет она показывала её профессорам, которые всегда говорили, что это выдуманный язык какого-то скучающего учёного.

Кеме больше всего понравились рисунки в ней. Это были многочисленные сложные иллюстрации форм и схем фантастических машин. Ни один из них не имел смысла ни для инженеров, ни для математиков, которым она показывала книгу. Они лишь говорили, что тот, кто это написал, не разбирался в физике, так что, вероятно, это был дневник сумасшедшего египетского мистика, пытающегося стать Леонардо да Винчи.

Никто не спорил, что книга старая и что является загадкой. Это было, без сомнения, волшебно.

Кема была достаточно взрослой, чтобы помнить, когда появились греческие боги, поэтому она знала, что существует какая-то форма магии. Она просто никогда не ожидала, что окажется обладателем волшебного предмета. Постоянное возвращение книги было не единственным, что делало её волшебной; это было только первое.

Вторым было то, что, когда Кема попытался найти книжный магазин, чтобы вернуть его красивому и столь же загадочному владельцу, магазина уже не существовало. По словам представителей бизнеса в этом районе, его никогда не было.

Это разозлило Кему, потому что она хотела узнать больше о магии, и он казался лучшим человеком, который мог бы ей помочь. На протяжении многих лет она искала другие книги, подобные этой, и ничего не нашла. Каждый раз, когда она выслеживала других людей, утверждающих, что они используют магию, она лишь разочаровывалась.

Третье, когда она нарисовала набор карточек, используя в качестве подсказок иллюстрации из книги, карты давали её клиентам пугающе точные и не всегда приятные предсказания.

— Конечно, ты — неоднозначное благословение, — пробормотала Кема, вставая с кровати и запихивая книгу в ящик комода. Она перестала пытаться продать её, если только ей действительно не нужны были деньги, но в её ларьке в садах Шалалат всегда было всё, что ей нужно, чтобы выжить.

Туристы получали хорошие предсказания, а она была рада избавить их от фунтов, евро, долларов и драхм. В последнее время её чтение карт было чрезвычайно популярно, и это гарантировало ей, что ещё один день она сможет держаться подальше от бедности.

Кема выпила кофе и набила рот вчерашней пахлавой на завтрак.

Вырасти в приюте означало, что, как только она смогла позволить себе есть то, что ей нравилось, у неё развилось безнадёжное пристрастие к сладкому, так и соответствующие пышные формы. В подростковом возрасте Кема всегда считалась слишком высокой и худой. Она любила своё тело и совершенно не стыдилась своей любви к еде. Кема не извинялась ни за что.

Это был тёплый весенний день, который собрал много людей, и сады Шалалат уже были заполнены туристами, семьями и студентами.

Рыночные прилавки были установлены в восточном углу сада. Она поприветствовала людей, торгующих драгоценностями и безделушками для туристов. Кему быстро забрала своё снаряжение в задней части продуктового рынка. Его можно было запереть, поэтому Кема арендовала место для своего оборудования, чтобы не тащить его туда, а потом снова домой каждое утро и вечер.

В своём обычном месте среди уличных торговцев едой Кема соорудила палатку в бордово-коричневую полоску. Внутри она зажгла благовония, лампы и свечи и расстелила циновки (прим. — плетённые коврики).

Сделав это, она приступила к превращению из Кемы в мадам Геку, царицу мистических искусств, проводника мёртвых, предсказательницу и глашатая Александра Великого.

Некоторые считали, что могила Александра находится под садами Шалалат, и в момент озарения Кема решила, что обращение к победителю было бы изюминкой в её работе, которую она искала.

Кема надела корону из золотых лавровых листьев и заколола волосы. Она сменила уличную одежду на хитон и обернула вокруг талии яркий золотой пояс.

Её одежда могла быть греческой, но её макияж был египетским. Она нанесла золотистые тени для век и толстую чёрную полосу подводкой для глаз, растянув её по углам, а затем нарисовала культовый завиток под левым глазом, превратив его в волшебный глаз Тота. Кема ухмыльнулась своему отражению, прежде чем вызвать знойное и загадочное лицо мадам Гека.

Покопавшись в сумке, Кема нашла колоду карт. Они были плохо нарисованы и облуплены по краям, но даже сделанные её не очень твёрдой рукой символы, скопированные из книги, казалось, притягивали взгляд. Быстро перетасовав