Коля же наоборот был чернявый парень, курносый, крепкого телосложения, среднего роста. Ещё в детстве, когда хулиганил, получил по голове в драке трубой. Теперь у него от самого лба и до половины черепа находился шрам, который виднелся сквозь волосы. Так же по глубокой молодости наколол он сам себе на пальцах, когда был под препаратами, обычной пастой от ручки свое имя – «КОЛЯ». Теперь наколка так и осталась. Он ни где не учился, кое как закончил среднюю школу, ему дали аттестат, лишь бы он скорее свалил и больше ни когда не появлялся в стенах учебного заведения.

Мать Лену постоянно дергали на педсоветы, на комиссии и несколько раз рассматривали дело о лишении ее родительских прав. Но потом она брала себя в руки, приходили с проверками и вроде бы все затихало.

После утренней пробежки Свист искупался и отправился гулять с друзьями. Он вышел из дома, поправил спортивную куртку с тремя золотистыми полосками, которые тогда стали в моде, на шее под расстёгнутым воротом висела толстая золотая цепочка. Штаны были тоже спортивные в хулиганском стиле – в полоску. Два друга «Хомяк» и «Шарик» уже подошли ко двору.

– Здорово, брат. –Протянув руку сказал Хомяк.

Шарик следом сделал тоже самое. Хомяк был крепкий парень с наголо бритой головой, на которой так же было много шрамов от постоянных драк. Он так же как и Свист был осуждён условно за мелкую кражу, ещё с 14 лет. Шарик наоборот был не высокого роста на вид щуплого телосложения. На лицо смазливый, со светлыми волосами, вечно обкуренный или обдолбанный какими то веществами. Не так давно вернулся с лечения от наркозависимости, но это ему не помогло. Коля с ними был знаком ещё давно, как переехали с матерью в Ольхуны.

– Здорово. Куда пойдём? Что-то от бухла вчерашнего кукушка трещит. –Ответил Свист.

– Да хрен знает куда. Давай на пятаке зависнем, пивком поправимся? –Предложил Хомяк.

Пятаком они называли место возле конечной остановки автобусов. Там было безлюдно, темно и глухо. Постоянно ошивались всякие личности и уединялись парочки на машинах, занимаясь сексом.

– Может у тебя лучше пересидим до вечера? Ксюха дома? –Поинтересовался Шарик.

Он на неё давно ещё положил глаз. Хотел её, но она его почему то постоянно обламывала, либо Коля посылал Шарика на хер с такими мыслями.

– Дома. Спит после пьянки. – Ответил он.

– А батя не приходил больше? – Спросил Хомяк.

После последнего появления Ромы прошло уже около трех недель. Он заявлялся лишь надыбать у Ленки денег, которых у нее и самой было по пальцем посчитать.

– Ага, жди его. Квасит где-то второй месяц. Скоро мать приедет так и вернётся. – Проговорил Коля. – Ладно, пошли за пивасом, и дома посидим.

Вернувшись с пустыми руками, так как денег хватило лишь на пачку сигарет, друзья расселись на небольшой кухне за столом и стали вести разные разговоры, пуская горький дым.

– Я вообще не втыкаю, чего Настюха с нами не зависает? Правильной что-ли стала? Не здоровается даже. Видел её на днях. Цаца бля. – Произнёс Шарик.

Настей звали вторую дочку Серёги Аськина, которая родилась спустя время после их свадьбы с Мариной. Она была чуть постарше ребят, училась с Колей и Ксюшей в одном классе. В свое время так же гуляла в их компании, потом видимо от отца получила взбучки и больше не появлялась в злачных местах с этими ребятами.

– Уткни свой корявый зехер! Хитротраханой стала, за ум сучка взялась. А раньше порою бывало, водяру хлыстала будь здоров, и за любой кипиш была девка. Не прочь и на рывок сходить, в казематы попадали вместе, ты что. Батя то у неё мажорик. Теперь лавэ суёт и ей мы не ровня. – Дерзко ответил Свист.

– Ненавижу я таких фраеров. Все за бабло готовы. А она говорят сейчас в городе учится вроде бы. – Стряхивая пепел в стакан, сказал Хомяк.

– Да. Короче, всё, заткнитесь! Может в картинки перекинемся, хули сидеть как бакланы? –Предположил Коля.

– Нет, Свист, с тобой играть себя не уважать. Шулер хренов. – Отмахнулся Хомяк.

– Сейчас по соплям получишь, бобик хуев! Я играю себе и играю. А за это, как ты сказал, нужно за руку поймать. Усёк? Ещё раз такое мне предъявишь, без зубов оставлю! – Затушив бычок, глядя злыми глазами на друга, сказал Коля.

Этого взгляда боялись многие, даже близкие. Поэтому товарищи сразу опустили головы вниз и замолчали.

– Ладно, Колян, извини. Спорол косяк. – От греха подальше, решил сказать Хомяк.

Вдруг из комнаты вышла Ксюша. В развязанном, коротеньком домашнем халатике, под которым ребята заметили её грудь. Увидев парней быстро затянула пояс, прикрыв обнажённое тело. Она была вся растрёпанная и помятая. Накануне она бухала где-то на районе, с каким-то парнями, которые её потом повезли в баню и трахнули. Она и не сопротивлялась. Для Ксюши это было обыденно и в порядке вещей. Подкинули ей лавэ немного, она и этому была рада. Коля знал об этом, в душе повозмущался про себя, но сделать ни чего не мог с этой похотливой девкой. К тому же раньше сам все это и устраивал дома.

– Ооо, ты чего так рано? –Протянул брат

– Привет всем! Дайте огонька? – Тяжелым голосом сказала Ксюша.

Шарик с Хомяком продолжали пялится на её обнажённые ляжки, и торчащие соски из под тонкого халата. В руке между пальцев девушка держала тонкую сигарету.

– Не огонька, а ложку! –Уточнил Коля, протягивая сестре зажигалку.

– Мне сегодня в шарагу, в отличии от некоторых. –Подкуривая, пробормотала она.

Ксюша училась тут же в Ольхунах в техникуме на втором курсе. Еле тянула учёбу, часто прогуливая пары. Но её не отчисляли, скрипя зубами, знали, что семья неблагополучная и пусть лучше уж учится так и ходит, чем попадёт на нары или совсем прибьют под забором. Да и Лена часто ходила просить за дочь.

– Ну как, попарила вчера свою мандятинку? –Усмехнулся Свист.

– Попарила. Ну их нахер. – Бросила Ксюша и облокотилась на холодильник, пуская дым вверх.

– Иди хоть трусы натяни, ходишь тут орехом светишь, пацанов смущаешь. Или ты решила и их обслужить? –Проговорил Коля.

– Ой, чего вы там не видели? Прям засмущались я гляжу. Пацаны пусть сами себя обслуживают. – Показав соответствующий жест рукой, ответила она.

– Подкинь рубликов на синьку, а? – Спросил у неё брат.

– Нет у меня. Мне степуху за май не дали. За прогулы. – Сказала та.

– Пиздишь как дышишь, мать. – Говорил Свист. –Знаю ведь, полюбас есть в