а во вторых имели большой жизненный опыт. Так что будить народ криками "Рота подъём!" конечно можно но не целесообразно.

Утро, утро, утречко. Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда! Казарма медленно обживалась, проснувшиеся шли на утренние гигиенические процедуры. Периодически слышались заунывные трели пустых животов или стоны от похмельных болей. Но новые армейские будни приближались, их звук был очень чётким. Поступь армейских берец ознаменовала начало неминуемого.

— Стройся!

Все команды должны выполнятся бегом. Ага, может так и было у юнцов, но наше смешанное отделение уже так не считало. Оно или забыло, или забило на подобное. Но за пару минут строй оформился. Перед ним расхаживал целый младший лейтенант который и велел построится. Его умудрённый армейским этикетом голос был до жути суровым.

— Это что за сборище м***ков! Строитесь как беременные улитки! Я вас научу, вашу мать!

В голову молодого лейтенанта прилетел кирзовый сапог. Похоже один из воинов старой закалки не выдержал такого высокомерия. Я отметил что сапог — это отличное метательное оружие, лейтенант отключился и упал. Кто-то из строя отметил.

— Отвоевался, болезный. Теперь ему из порталов монстрокирзочи мерещиться будут.

От данного замечания все дружно засмеялись. А в это время к офицеру подбежал сержант-дневальный, пытаясь привести в чувства.

— А сапог то похоже отравленный, раз наповал уложил такого храброго богатыря.

Опять послышался смех. Не известно когда, но похоже нашёлся добрый малый что покинув строй сбегал к раковине и набрал тазик воды. Он сходу окатил пострадавшего ледяной, а иной воды по понятным причинам не было, приводя того в чувства. Вид мокрого лейтенанта, громко отфыркивающегося, опять вызвал хохот в строю. Молодой офицер опять заорал

— Это что мать вашу вы делаете!!!

Мерный спокойный голос Дмитрия ему ответил.

— Оказываем первую медицинскую помощь пострадавшему.

Сержант помог подняться своему командиру и поддерживая вывел подальше от нас. Дмитрий по данному событию продекламировал.

— Был командир, и вот его не стало… Сапогом в него попало.

Строй распался для дальнейшего занятия очень важными утренними делами. Именно так наше отделение познакомилось со своим командиром. Как оказалось потом его звали младший лейтенант Иванов, уже как три года офицерствующего с явно плохим результатом.

— Стройся!

Команда прозвучала смутно знакомым голосом. Это прибыл вчерашний майор. Ситуация неспешного построения повторилась, но на этот раз ни кто не ругался.

— Здравствуйте товарищи!

— Здравия желаем товарищ майор!

Все находящиеся в казарме, на этот раз понимали сложившуюся ситуацию. Майор продолжил.

— Думаю разбирать инцидент не будем. Для вас три новости. Первая. Документы на вас не пришли. Вторая. Оформлять придётся с имеющихся при вас документов. И третья. Сразу после занесения данных в формуляр вас покормят, переоденут и сформируют отделение. Ранее служившие есть?

Первый стоящий отрапортовал.

— Все!

— Значит все всё понимаете. Сержант Лебеда! Сопроводи отделение к делопроизводителю в комендатуру.

Маргелов ушёл по своим делам, а нас ожидало исполнение его приказа. В комендатуре да же не стали смотреть на наши военные билеты, взяли паспорта и спешно оформили серые формуляры в которых помимо имени фамилии отчества был указан возраст и назначена военная специальность 915 — стрелок. Так же там числилось взвод № 7 рота № 4, воинских званий не значилось. Важность таких мелочей отступила под предвкушением похода в столовую.

Под руководством Лебеды удалось сформировать вид дисциплинированных бойцов, потому кормили нас довольно достойно. На первое был молочный суп. На второе варёный картофель с консервированной рыбой. И кофейный напиток с бутербродом на третье. Покормили не вкусно но сытно, от чего не привыкшие к подобному организмы, тех кому за тридцать, потребовали отдыха. Отдых временно отложился потому как нас повели за форменным обмундированием.

Одежду выдали новенькую, распечатывали прямо при нас из целлофановых мешков. Давали примерить, что бы подошла как надо. Если что-то было с ней не так, то сразу заменяли. В общем после непонятного прибытия, решили удивить по-настоящему. Армия — страна контрастов.

Возвращение в казарму опять удивило. В ней стало светло, батареи отопления оказались тёплыми, а в кране наконец появилась горячая вода. Появилось ощущение не реальности происходящего. Только улыбающееся лицо сержанта наводила на мысли об коварстве грядущего. До обеда новых событий не было, на него нас опять построив отвели. Но предложенные блюда были встречены скептически. Суп аля щи. Капуста с морковкой. Котлета из непонятного мяса. Компот из сухофруктов. Такой ассортимент после утреннего заряда молочки совсем скрутил животы.

Сам не пойму как, но на очередной крик "Стройся", наше отделение собралось быстрее. Стрелковую роту разновозрастных бойцов осматривал утренний лейтенант. На его лице уже начал красоваться будущий фингал.

— Была команда стройся! Что вам непонятно!

— Не понятно почему нам выдали берцы? Кирзач с портяночками понадёжней будут.

В строю прошёл смешок, а лейтенанта передёрнуло.

Армейский быт вступал в свои права, блага гражданско времени неумолимо таяли под звук марширующих берец.

Сегодня вечер наступил слишком внезапно, а вслед за ним пришла и ночь. Тьма заняла всё пространство казармы по сигналу "отбой".

И снова мне приснился мой дикий кошмар. Красочный мир из фантомных пятен былого или грядущего. Во сне мне опять было слегка за двадцать. Я только отпраздновал дембель. Новенькая парадная форма облегающая мускулистое тело. Все встречные девушки безумно красивы и сексапильны.

Жизнь просто прекрасна. НО это всё же был не прекрасный сон, а настоящий кошмар. Красочные пятна незаметно вращаясь заставили тело постепенно ощутить всю боль полученную ранее. Это началось с ощущения ожога, когда меня обварили в самом детстве, пролив тарелку горячего супа на шею, плечи, грудь и спину. Потом были укусы пчёл, разбитые в кровь колени. Ушибы получаемые в драках, переломы пальцев, рассечения, падения с деревьев. Ожоги фантомами отмечали все ошибки детства и юности.

И вот я падаю. Падаю в бесконечность. Воздух обдувает тело, что в падении преодолевает его сопротивление. Я вроде полон силы молодости, как тогда, сразу после дембеля, но я уже не чувствую себя счастливым. Молодое тело падало испытывая всю боль прожитого, горькие чувства словно жгучие камни прикипали к телу, заставляя ускорятся в моём падении. А потом ко мне вновь присоединилась та самая демонесса, она притянула меня, после чего наши лица сблизились. Её глаза, в которых хотелось остаться навсегда, медленно закрылись, в нос ударил запах дикой душистой земляники. Она тянулась ко мне своими губами…

— Рота подъём!!!

Заорала сирена, что вместе с криком сержанта прервал наваждение.

Лейтенант в солнцезащитных очках с наслаждением скалился.

— Поздравляю вас твари! Марш бросок десять километров. Бегом марш!

В этот момент очень хотелось нащупать кирзач, но рядом с