– Максим, Яша, говорите, что вам взять?

Максимка выдал давно мучавший его вопрос:

– А можно мне два эклера?

Лида, улыбаясь, ответила:

– Конечно можно, котик. Сегодня всё можно.

Максим бойко начал называть понравившиеся ему пирожные. Яков, сообразив, что наступил день настоящего пиршества, не побоялся показать пальцем на кусочек «Наполеона», как только тётя Лида спросила у него, что он хочет. Когда мальчишки побежали за стол, мама Максима аккуратно достала из сумочки маленькие кондитерские свечи и протянула их Тамаре Павловне, затем тихо проговорила:

– Вот, еле нашла зелёные. Сделаете, как договаривались?

Продавщица кивнула ей в ответ:

– Конечно, милая! У меня всё готово!

Настал сладкий момент – мама Макса поставила на стол поднос с выпечкой и пирожными. Чего на нём только не было: и пирог с картошкой, и ватрушка, и слойки с ягодами, и с капустой. В двух гранёных стаканах был грушевый лимонад, а ещё в двух – компот из сухофруктов. Максимка даже не знал с чего начать. Яшка уже тоже весь извертелся – мальчуган ерзал на стуле. Он посматривал то на товарища, то на угощения, и не мог позволить себе начать есть, пока друг не попробует. Всё-таки это был день рождения Максима, а не его. Лида выставила себе с подноса гранёный стакан с чаем и, поцеловав сына в щёку, произнесла долгожданную команду:

– Солнышко, с днём рождения! Угощайся!

Второй раз мальчишкам говорить было необязательно: они с ходу налетели на пирожки и лимонад, не сводя при этом глаз со сладких, прохладных, рифлёных эклеров. После того как дети покончили с первыми вкусностями, Лида немного сдвинула поднос к краю стола. Максимка посмотрел на маму удивлённо, но тут из-за спины раздался голос Тамары Павловны:

– Максим! Ты теперь стал таким большим! – женщина несла маленький бисквитный торт, покрытый белой глазурью. В центре находилась заботливо выведенная цифра шесть зелёным кремом и шесть зелёных свечей горели по краям. – Сейчас прям загадывай желание и дуй!

Продавщица аккуратно поставила тортик напротив ребёнка и добавила:

– Максик, оно обязательно сбудется!

Виновник торжества немного смутился, но счастья не скрывал. Он смотрел на выложенную шестёрку и думал о рыцарских подвигах в других галактиках, которые сможет совершить только он. Яшка всё это время заворожённо смотрел на маленькие огоньки: у него такого в жизни ещё никогда не было. Определившись с желанием, Максим набрал в рот воздух и произнёс про себя: «Я хочу быть храбрым и спасти мир!»

«Вуууух!» – мальчишка разом задул пять свечей, а затем и шестую. Мама и тётя Тамара захлопали в ладоши:

– С днём рождения!

– С днём рождения, сынок!

Максим и Яшка уплетали сладости. Они по-детски шутили и что-то показывали друг другу, корча рожицы. Лида улыбалась, смотря на радостное лицо своего ребёнка, иногда отпивая маленькими глотками чай из своего стакана. И тут произошло неожиданное.

– Федя?

Тамара Павловна была удивлена появлению мужа Лиды на пороге кафе. Точнее, её удивил облик, в котором Фёдор решил явиться в общественное место. Мужчина был одет в калоши на босу ногу, чёрные брюки и криво застёгнутую клетчатую рубаху с короткими рукавами. Некоторые пуговицы на рубахе отсутствовали, верхняя оказалась просунута не в ту дырку, отчего одеяние имело на теле смешной и неказистый вид. От Лидиного мужа разило алкоголем. Его красные глаза с помутневшим взглядом немного слезились – блестели, как стекло. Лохматая голова не сохранила привычной причёски – грязные волосы сверху стояли дыбом, а по бокам свисали патлами.

– Здасте, – всё, что смог выдавить из себя вошедший, направившись к единственному занятому столику.

Лида соскочила со стула:

– Федя! Зачем ты сюда пришёл? Иди домой, проспись!

Мужчина отмахнулся правой рукой:

– Что я, зэк что ли, сидеть дома? Я хочу – я пришёл! – виляя нетвёрдой походкой, Фёдор добрёл до ближайшего стула, стоявшего за соседним от детей столом, и опустился на него. – Это мой сын! У него день рождения! Я пришёл к нему! Ты моя жена! Я пришёл к тебе! К вам! Все вместе на дне рожденья! Что те не нравится-то?

Лида испугалась и расстроилась. Она ещё таила надежду убедить супруга не портить праздник сына:

– Федя, ты пьян! Зачем ты сюда пришёл?

Максимка и Яшка всё это время не издавали ни звука. Дети вжались в свои стулья. Им уже было не до угощений – им было страшно и неуютно. Максим думал, что пригубивший стопку за обедом отец просто поспит, а вечером они все втроём: он, мама и папа пойдут гулять по городу. Но мальчик не предполагал, что всё повернётся вот так. И что папа будет странный и даже немного злой.

Из-за прилавка донёсся голос Тамары Павловны:

– Фёдор! Послушай! Сыну сейчас такое не нужно! Ты зачем такой пришёл? Ты посмотри, посмотри – дети как съёжились! Ты что их пугаешь?

Мужчина удивлённо протянул в ответ:

– Я пугааааю? Это й… я пугаю? – он медленно развернул покачивающуюся голову в сторону мальчишек и, наклонившись немного вперёд, спросил. – Я страшный?

Яшка оцепенел, ему приходилось смотреть на ужасного дядю вполоборота. Он почувствовал, как у него бежали мурашки по телу, а к горлу подбирался комок. Максим смотрел на отца мокрыми глазами. Он очень тихо выдавил из себя:

– Угу.

– Чтоооо? – Федя продолжал смотреть на детей исподлобья своими остекленевшими глазами. – Сынок, я же твой папка! – мужчина улыбался. – Что ты меня-то боишься? Я тебя в трудную минуту не…не оставлю. Не как все эти мрази вокруг! Вся эта кабинетная шелу…шелупонь!

Мама Максима топнула ногой:

– Федя! Прекрати! Что ты к детям пристал? У твоего сына день рождения, а ты его до слёз довёл! – лицо женщины стало активно наливаться краской, она уже почти кричала.

Муж перевёл пропитый взгляд на неё:

– Не затыкай мне рот! Я его жизни учу! Чтоб знал, как с ним обойтись могут! На улицу вышвырнуть…после всех заслуг!

Из-за прилавка вновь закричала Тамара Павловна:

– Да ты что делаешь-то? Федя, если сейчас не успокоишься или не уйдёшь, я вызову милицию!

Лида крикнула дрожащим голосом:

– Не надо милицию!

Фёдор шлёпнул ладонью себя по коленке:

– Правильно, давай так! Зачем этой стране теперь техники? Такие, как я, зачем? У нас ведь перестройка – всех уволить и по