продолжал жить там, где живет. Разыскал своих прежних частных клиентов, хоть уцелели и немногие, и начал потихоньку варить зелья на ее кухне.

А еще через несколько недель, когда черные чары с разрушенного Паучьего тупика были сняты, появился какой-то застройщик и выкупил участки у бывших жителей района, чтобы построить здесь что-то суперсовременное. И денег у Северуса Снейпа уже должно было хватить на простой дом где-нибудь подальше от людей.

И Северус Снейп понял, что пора уходить. Сколько можно пользоваться гостеприимством Грейнджер?

Мисс Грейнджер была очень вежливая девушка, она не торопила его, она вообще не говорила о его жизни у нее. Продолжала готовить завтраки, ела приготовленные им ужины, не спорила, когда он покупал продукты и предложил оплатить счета за электричество и воду. Все так же почти не говорила с ним. Собственно, как и он с ней. Но все чаще смотрела на него подолгу и внимательно.

Наконец он решился на разговор.

— Мне пора строить свой дом, мисс Грейнджер! Я не могу вечно жить здесь. Я думаю о Шотландии, о побережье. Вы же согласны, что это будет правильно?

— Да, этот дом маловат, — ответила она. — Вам даже некуда разложить уцелевшие книги, профессор, и негде оборудовать лабораторию, не можете же вы все время варить зелья на кухне.

Он замер на мгновение, пытаясь понять ее логику.

— Шотландия мне нравится, — продолжила она после паузы. — Но я бы предпочла, чтобы был лес и берег не обрывистый, на обрывистом берегу слишком ветрено, я не очень люблю ветер. Я отложила премию за орден Мерлина, давайте посчитаем, на какое место и на какой дом нам хватит! Я бы предпочла, чтобы вложения в дом были совместные.

— Если для вас это так важно, я не возражаю! — ответил он, подумав и удивляясь неизвестно откуда взявшемуся головокружению.

...

Участок они оформили на двоих в равных долях, дом тоже. Постройку контролировали вместе. Она больше отвечала за документацию, он за процесс строительства.

Все это время жили в ее доме, точнее, доме ее родителей, который она перевела на себя, когда переправила их в Австралию. Продолжали звать друг друга «мисс Грейнджер» и «профессор». Говорили только о бытовом и о строительстве, то есть только о делах. У каждого была своя комната. Они не заходили друг к другу и друг к другу не прикасались. Ну разве что возьмутся за руки при парной трансгрессии или случайно заденут друг друга локтями на кухне или в коридоре.

Она продолжала работать с Министром. А его вскоре пригласили в Св.Мунго штатным зельеваром. Но то и дело звали разобраться с последствиями черных проклятий, и он не отказывал.

Впервые в одной спальне они оказались уже в новом доме, в который переехали только через год.

Место они нашли в лесу на побережье, дом получился большой, светлый и просторный. Половину первого этажа заняла объединенная — ее и его — библиотека, она же рабочий кабинет с двумя прекрасными столами. Также внизу расположились хорошая гостиная и огромная кухня, совмещенная со столовой. И крытая терраса с оранжереей. Наверху спальня, гостевая комната и две детских с общим игровым холлом. Для лаборатории построили флигель во дворе.

Готовились к переезду неделю, взяв на работе свободные дни. Все упаковывали по коробкам, потом уменьшили их с помощью магии до размеров спичечного коробка, потом сложили все коробки в сумку и снова уменьшили уже эту сумку, сунули эту последнюю коробочку в ее карман, вдвоем за несколько минут навели в доме чистоту, оставили двери открытыми двери и ключи от дома на столе для квартирантов, которые должны въехать через полчаса, и переехали, трансгрессировав.

Весь день разбирали вещи. Ели приготовленные заранее бутерброды и порезанные заранее овощи, заботливо сложенные ею в ланчбоксы.

Во второй половине дня она пошла в главную спальню, заправила постель, наскоро разложила по шкафам свою и его одежду и свое и его белье, а он в это время отправился в магазин в соседний магловский поселок за продуктами.

Ужин готовили вместе. Ели молча на террасе, глядя на деревья, за которыми просматривалось море. Вместе убрали посуду и привели в порядок кухню.

Потом она отправилась в ванную при спальне, а он в гостевую на этаже.

Встретившись в спальне, накинулись друг на друга неистово, жадно.

Уснули только к утру.

Весь следующий дом без слов бродили по дому, что-то куда-то перекладывая, что-то готовя и на ходу поедая, вылавливали друг друга, когда оказывались рядом, и целовались, закрывая глаза и вжимаясь друг в друга.

«Как много времени мы потеряли...» — думал он.

Она по-прежнему молчала. Только намного чаще таинственно улыбалась.

Еще через год, наполненный рабочими днями, молчаливыми вечерами и выходными вдвоем и страстными безумными ночами, которые они никогда не обсуждали, в один из их любимых тихих вечеров в библиотеке, когда каждый читает свое, периодически поднимая глаза на другого, он сказал:

— Мисс Грейнджер, в следующий вторник нас обоих ждут в Министерстве. С меня наконец сняли надзор, и я могу наконец жениться на вас!

Обручальные кольца они взяли из шкатулки, спасенной ею с развалин его дома, — остатки древних семейных артефактов.

В ночь со вторника на среду, в их первую брачную ночь, он был непривычно нежен и мягок, а она непривычно податлива и ласкова.

Зацеловав ее всю легкими, скользящими поцелуями, он произнес:

— Как же мне повезло с тобой, Гермиона...

— И мне с тобой...

Это был первый раз, когда они сказали друг другу о своих чувствах.

И это была их первая ночь без предохранения.

И как ответ на это выражение чувств и на полную, наконец, консумацию брака на их пальцах рядом с его фамильными обручальными кольцами вдруг появились идеально ровные, без камней, мерцающие кольца белого золота, исписанные рунами.

Значит, они все сделали правильно, раз магия подтвердила это.

Впрочем, ни она, ни он не сомневались, что все идет именно так, как должно идти.

КОНЕЦ