Мы поклялись беречь границы прекрасного Эсткарпа,

Мы, воины из отряда Трегарта.

Чтобы волшебницы, владеющие древними знаниями,

Смогли отомстить за зло, причиненное нашей земле.

Мы все, сокольничьи и Древняя Раса,

Все были связаны единой волей.

Мы должны были не пустить захватчиков на свою землю,

Рубить мечами и посылать убивать соколов!

Начиная третье четверостишие, молодая женщина быстро обвела взглядом лица. Все слушатели наклонились вперед, забыв о разговорах. Эйдрис успокоилась: она поняла, что здесь, в порту Элси, так же покоряются «чарам» летящих по струнам пальцев и поставленного голоса, как и жители Высшего Халлака за морем или на ее родине, в окруженном заклинаниями Арвоне. Сказительница надеялась, что слушатели щедро поделятся с ней своими монетами: почти все, что она заработала в Долинах Высшего Халлака, ушло на оплату плавания на борту «Оспри».

Четвертый и пятый куплеты прошли еще лучше. Слушатели начали кивать в ритме песни. Эйдрис последним торжественным аккордом закончила балладу, и все одобрительно застучали кружками.

— Еще одну, менестрель! Еще одну!

Один из моряков-салкаров, мощный и светловолосый, как все представители его народа, перекрыл голоса остальных:

— Салкарскую песню, сказительница! Спой нам песню сыновей Сула!

К счастью, моряки с «Оспри» научили Эйдрис множеству своих песен: они постоянно пели за работой, и натренированному слуху легко было овладеть этими мелодиями. Закрыв глаза, Эйдрис начала перебирать струны, отыскивая нужный ключ… Вот, она его нашла.

— Хорошо, добрые сэры. Спою вам «Падение Салкаркипа», песню, рассказывающую о великом герое Магнусе Осберике, который предпочел собственными руками уничтожить свою крепость, чтобы не отдавать ее в руки колдеров.

На этот раз мелодия была печальной, в миноре, как и подобает трагическому сказанию. Эйдрис начала:

Ветер и пламя, земля и волна,

Салкаркип, гордый Салкаркип!

Все были посланы копать могилу купца;

Салкаркип, потерянный Салкаркип!

— Мы будем охранять, — сказал гордый Осберик, —

Салкаркип, сильный Салкаркип!

И никто без нашего разрешения не войдет

В Салкаркип, прекрасный Салкаркип.

Девушка продолжала, погрузившись в музыку. Пестрое окружение поблекло, слушатели перенеслись в прославленную крепость, в ту трагическую ночь. Голос Эйдрис звучал похоронным плачем, когда она описывала отчаянную битву в обреченной крепости:

Но когда густой и липкий туман

Пополз на Салкаркип, темный Салкаркип,

Посланный коварством демонов колдеров

На Салкаркип, проклятый Салкаркип,

Купец понял, что судьба его близка

В Салкаркипе, сильном Салкаркипе,

Потому что с неба спускается смерть

В Салкаркипе, обреченном Салкаркипе.

Размахивая топорами и окровавленными мечами

В Салкаркипе, просторном Салкаркипе,

Воины сражались с огромной безмозглой армией

По Салкаркипу, по всему Салкаркипу.

Лицо рослого моряка стало печальным и мрачным, и Эйдрис подумала, может, и он в ту ужасную ночь потерял отца или дядю. Она словно видела могучего Осберика в шлеме в виде головы медведя, с его меча на древние камни крепости капает кровь. Голос певицы возвысился в последних печальных и торжественных строках:

А когда они достигли могучего сердца

Салкаркипа, гордого Салкаркипа,

Воины волшебниц и салкары

Расстались в Салкаркипе, обреченном Салкаркипе.

— Собственными руками я уничтожу

Мой Салкаркип, дорогой Салкаркип! —

Сказал Осберик. — Уходите побыстрей

Из Салкаркипа, утраченного Салкаркипа!

И он высвободил могучие Силы

В Салкаркипе, гордом Салкаркипе,

И все камни расцвели пламенем.

О Салкаркип, о Салкаркип!

Она закончила, стих последний аккорд, и наступила долгая тишина; потом слушатели зашевелились, словно просыпаясь. Салкар откашлялся.

— Отлично, менестрель! Никогда не слышал лучшего пения! — блестящая серебряная монета мелькнула в воздухе и приземлилась в футляре арфы. И словно это послужило сигналом: монеты посыпались вслед за первой.

Эйдрис благодарно кивнула, принимая подношения, и спела «Сделку жены Мосса». Потом последовали быстрые резкие ноты «Волшебника с одним заклинанием», и в зале воцарилось более веселое настроение. Отхлебнув освежающего эля из кружки, предложенной салкаром (ей очень хотелось пить, но Эйдрис не решалась выпить больше глотка: в животе у нее урчало от голода, и ей нужна была трезвая голова для того, чтобы выяснить то, что она не решалась спросить впрямую), она запела «Не называйте мое имя в битве». Этой песне ее научил отец много лет назад…

«Не думай о нем, — строго приказала себе Эйдрис, чувствуя, как перехватывает у нее горло. Последний куплет дался ей нелегко. — Когда кончишь петь и соберешь денег для путешествия, сможешь вспомнить о Джервоне. Припомнишь и своих приемных родителей: госпожу Джойсану и лорда Керована. А потом подумаешь и об Обреде, и о своей каштановой кобыле Вьяр, о Хиане и Фирдуне, о самом Кар Гарудине, да сохранит Нив живущих за его стенами! Но до того времени ты должна петь и ни намеком не выдавать своей цели, не говорить, зачем уехала так далеко от дома».

Справившись со своей печалью, она сыграла начальные аккорды «Гнева Кейлора», чувствуя, как ее, словно наброшенный в битве плащ, окутывает и ослепляет усталость. «Еще две песни, — пообещала она себе. — Еще только две, тогда я смогу прекратить, собрать деньги, зная, что мне заплатили полностью».

— А теперь, добрые люди, — сказала она несколько минут спустя, наигрывая заключительные аккорды «Гнева Кейлора», — новая песня, вдохновленная историей, рассказанной мне о проклятом колдерами городе Сиппаре на острове Горм. Слушайте «Город, населенный призраками».

Голос Эйдрис зазвучал низко и загадочно. Она подумала о том, что Сиппар, вернее, то, что от него осталось, находится на другой стороне залива, всего в дне пути отсюда.

Ни один ребенок больше не спит в Сиппаре,

Ни один корабль не причаливает в его прекрасной гавани,

Ни один шаг не звучит на улицах и лестницах,

Потому что все в городе перепахано плугом смерти.

Когда колдеры пришли к богатому Сиппару,

Они выпили его жизнь, а потом похитили и чашу,

И когда время демонов кончилось,

Пустой город плакал, виня их.

Говорят, город был убит дважды,

В первый раз мечом, второй раз сознанием;

Нечистое оружие колдеров

Выпустило на улицы города лишенных души.

Вторая смерть постигла Сиппар,