– Кроме Ключникова!

Но дальше шабаш пошел на спад. В студии появился оператор, снявший два последних Лёниных фильма, Игорь Тимьянчик. Он сразу заявил:

– Я не буду говорить о Лёниных женщинах. Это разговоры для кухни. А тут все-таки не кухня. Я лучше расскажу вам, как мы с ним работа ли…

Несколько минут его заинтересованно слушали, а потом Четырежды Бывшая не выдержала:

– Та к почему же все-таки, по-вашему, он так внезапно умер? – все это говорилось с ядовитой ухмылочкой.

– Почему умер? – разозлился Игорь. – Потому что не умел щадить себя, потому что жил и работал на всю катушку и жену свою последнюю тоже любил на всю катушку! Но самое интересное заключалось в том, что и она его любила на всю катушку!

– В том-то и беда! – заметила супруга номер три.

– Рита, тебе не стыдно? – поморщился Игорь. – Хотя тебя даже можно понять… Тьфу, и зачем я сюда пришел? До свидания, господа, вы тут не великого человека вспоминаете, а копаетесь в грязном белье!

И он ушел. Молодец, Игорь!

Кто-то еще пытался сказать что-то о Лёне, но опять не был услышан.

Однако все когда-нибудь кончается. Я сидела застыв. Слез не было. Даже злости не было. Только навалилась жутка я усталость. Не было сил да же пошевелиться. Звонил телефон. И городской и мобильный. Но я не подходила. Не хотела выслушивать соболезнования, ахи и охи, призывы не оставлять это без внимания, подать в суд… Не хочу! Ничего не хочу! Скайп тоже стал подавать сигналы… Не хочу! Позвонили в дверь. Наверняка кто-то из соседей. Не открою! Затаюсь! И вдруг в дверь стали барабанить!

– Карина, открой! Не откроешь, я сломаю дверь!

Я узнала голос Тонькиного мужа. Этот и впрямь может сломать дверь. Пришлось встать и открыть. Кирилл влетел в квартиру, за ним зареванная Тонька.

– Ты чего к телефону не подходишь? Мы уж невесть что подумали! – накинулся на меня Кирилл. – Тонька ревет, думает, ты тут с собой покончила!

– Я? Из-за этих? Не дождутся! – вдруг вскипела я. – Вы на машине?

– Да, а что?

– Поехали!

– Куда?

– Куда-нибудь, где можно спокойно выпить!

– А может, в Дом кино? Пусть видят…

– Ну нет! А впрочем, не надо никуда ехать! Выпить лучше дома!

– И это правильно, Каришка! – одобрил меня Кирилл.

– Пошли на кухню, я чего-нибудь соображу…

– А давай просто испечем картошки? У тебя селедка есть?

– Тонька, ты мудрая! Это ж самая любимая Лёнина еда! Ой, а водки у меня и нет, я на днях отдала соседям…

– Не страшно, пока картошка печется, я смотаюсь в магазин! – вызвался Кирилл. – Может, надо еще что-то прикупить?

– Кир, купи пирожных, – взмолилась Тонька. – Или лучше тортик, если есть «Тирамису»! Обожаю! Только глянь, чье производство…

– Да знаю я! Только, девки, картошка, тортик, завтра ныть не будете, что калорий много?

– Не будем!

– Тогда я пошел!

– Тонь, как хорошо, что вы приехали…

– Знаешь, Кирюха так плевался… Наорал на меня, зачем ты, идиотка, эту пакость смотришь…

– Хороший он у тебя…

– В общем и целом да, очень хороший. А мне вот этот Ключников понравился. Красоты никакой, но морда приятная, и умный вроде…

– Если такой умный, чего пришел на это пакостное действо?

– Тебя защищать!

– Да не меня защищать, а себя пиарить…

– Но он же, факт, тебя защищал!

– Да ну… Просто решил выделиться на общем фоне…

– Значит, не дурак! Знаешь, мне почему-то кажется, что он скоро на тебя выйдет…

– Предлагать свои услуги по защите моих интересов? Обломается! Нет у меня никаких интересов. Только один – чтобы обо мне забыли. Слышал бы Лёня, что они обо мне говорят…

– Слушай, а у тебя в институте как-то на все это реагируют?

– А ты как думала? Хорошо, пока хоть оргвыводов не делают.

Тут вернулся Кирилл:

– Ну что, девки, накатим? Говорят, в советские времена был популярный тост «За нас с вами и х… с ними!». Предлагаю вспомнить его в связи с сегодняшним шабашем! За нас с вами, девки, и х… с ними!

– Поддерживаю! – засмеялась я. – Между прочим, это был любимый Лёнин тост.

– Я присоединяюсь к предыдущим ораторам, – заявила Тонька, – но предлагаю еще дополнение: чтоб им пусто было!

– Ура! – закричал Кирилл. – Каринка, ты понимаешь, почему я женился на Тоньке? Она всегда со мной на одной волне, а это, я считаю, в браке самое ценное!

– О да! – согласилась я. – Эти глупые злобные бабы просто не понимают, что мы с Лёней с первой минуты существовали на одной волне…

* * *

Я тогда училась в аспирантуре, мне было двадцать пять, казалось, впереди вся жизнь и непременно счастливая. Я получила на истфаке диплом с отличием, мне предложили место в аспирантуре, практически без всяких усилий с моей стороны. Моим научным руководителем был Матвей Исаевич Шульман, замечательный историк и чудесный человек. Его жена, Мелания Львовна, преподавала на филфаке романские языки. Их единственная дочь умерла от неизлечимой болезни легких в возрасте шести лет, и они оба относились ко мне с огромной нежностью. Приглашали на все семейные праздники. И вот однажды…

Однажды к ним на дачу приехали их старые друзья, крупный физик, работающий и живущий в Англии, и знаменитый кинорежиссер Леонид Дмитриевич Корецкий. Мне нравились его фильмы, в которых всегда была бездна юмора, хотя он вовсе не был комедиографом. Ему было пятьдесят, но выглядел он прекрасно. Подтянутый, элегантный, с блестящими глазами. Он сразу взялся жарить шашлыки. Меня, как самую молодую, отправили ему помогать, быть, что называется, на подхвате.

– Лук нарезать барышня в состоянии?

– Вполне!

– Тогда советую смыть реснички, лук злющий!

– Ну вот еще! Я просто надену очки и подержу луковицы в холодной воде.

– О! Вам часто приходится резать лук?

– Да нет, просто учитываю горький опыт.

– Вы, значит, Мотина аспирантка… А вы замужем?

– Была. Полгода.

– И что? Он оказался негодяем?

– Нет. Просто я чуть не сдохла от скуки.

– А зачем выходила?

– Сдуру!

– Вот и я… Четыре раза женился и все сдуру…

– Выходит, мы товарищи по несчастью? – засмеялась я.

– Выходит так, дорогой товарищ Карина! А отчество у тебя какое?

– Георгиевна!

– Живешь с родителями?