я вот как то ну… не мое это. Но когда мы выехали из ленинградской области и наш поезд погрузился в леса и болота неизведанной тогда еще толком земли, тут и на меня нахлынуло.… Под стук колес, и дым папирос, возникло это странное чувство, будто теряешь что – то и это так тебе по душе, словно груз сбрасываешь с себя, обновляешься.… У нас в пользовании был целый вагон, бесконечный чай, книги. Молодые все сидели в карты играли, я им разрешил. Прохор в основном спал и курил постоянно, когда не спал, а Васька все никак не затыкался, все про север этот рассказывал, хотя сам ни разу тут не был. Наслушался, поди, в штабе ерунды всякой.

В целом земля как земля, только необжитая совсем. Дичи говорят много, минералов всяких да ископаемых. Еще я слышал, что дальше как территорию Финляндии проезжаешь, солнца совсем нет, земля, мол, так не поворачивается, что бы и сюда свет попадал, и что тут всегда зима, бесконечно. Погода и правда испортилась, но на исходе третьего дня мы, наконец, подошли к финскому посту. С ними договорились легко, отцепили вагон с углем, такова договоренность была, переночевали близ Куопио и двинулись дальше. Финны в принципе мне по душе, хорошие ребята, и прощаться с ними, было как то тоскливо. Паровоз свистнул, мы двинули дальше.

Природа менялась все заметнее, вид за окном становился все мрачнее, деревья все ниже. Я и правда подумывал что земля, на которую мы въезжаем, совершенно пустынна, и нормальному человеку делать тут нечего. Но мы то Большевики! Нам все нипочем. К вечеру началась сильная пурга…Я такую бурю ни разу в жизни не видел! За окном все белым бело, сугробы практически полностью скрывают маленькие, как будто недоразвитые деревья, а за ними только белый туман. В три часа было уже темно, в вагоне упала температура, и мы начали топить. Но как бы там ни было, настроение у нас было хорошее, было много еды, да и спирта тоже, даже желтопузым налили по стопке. Под выпивку в угаре даже разговорились с ними, хоть у нас болтать и не принято – работа такая, что тут еще сказать. Мы ехали всю ночь, а потом еще один день, когда достигли первого пункта – станция «Сежа». Станция, почему то была пуста. Хотя майор сказал, что там будет трое наших из НКВД, мы должны были взять их с собой. Однако когда поезд остановился и мы вышли на улицу, нас никто не встретил. К тому же мы сразу провалились по пояс в снег, стоило сделать лишь шаг из вагона. Васька громко ругался, орал на всю ивановскую, но никто так и не вышел. Паровоз еще погудели немного и поехали дальше. А что нам было делать? связи тут все равно нет она по плану была только в «Горе» , а до горы до этой еще ехать и ехать, к тому же мы опаздывали… В общем, мы тогда не придали этому значения, хотя Прохор и выразил свои тревоги словами: «Странно все это».

* * *

Ехали мы еще примерно часов шесть. К вечеру я начал засыпать. Помню сквозь сон, как Васька рассказывал молодым солдатам одну историю, а те все охали, да ахали. « … значит, лагерь тот был на реке Монче, она намного дальше отседа, мы и не допрем туда, ну и слава Богу! Я Вам доложу, места эти дикие и жуткие, от некоторых историй совсем кровь в жилах стынет… вот и в Монче так вышло. Пригнали туда значит две бригады с Ленинграда. Рабочих рук нет, ну вот зека и погнали. Там значит бараки, охрана, всего человек триста, как полагается. Связь даже была, провиант. Потом бац…тишина, тогда недели две как прошло…ну не выходят на связь, ну мож буран там подумали вначале, а потом через дней пять тревожно стало. Оттуда полковник со свитой приехать с докладом должен был, а его нет и нет…отправили передовиков. А там друг мой служил, понял, в передовиках то, вот он то мне и рассказал все… А то! Что нашли они лагерь, да он пустой! Ни людей, ни собак, ни гильз стрелянных. Никого нет, никаких следов, все под слоем снега замерло, и только вьюга над курганами…» Тут я не выдержал.

– Да брешешь ты, пес, все! Выдумал тут херню какую то, заканчивай истории свои

– Да не вру я! Клянусь!

– Чем ты клянешься то! У тебя и за душой то…

Но тут неожиданно Прохор голос подал

– Полковника нашли потом. У него лица не было.

Сразу после этого мы как то замолкли все, не до шуток стало. Я уже хотел задать единственный логичный вопрос, когда наш поезд резко дернулся и остановился.

* * *

Я слетел с полки и больно ударился об край стола, остальные тут же вскочили со своих мест.

– А ну не юли, громко сказал я поднимаясь. – Прохор, возьми обрез, и вы вооружитесь, встретимся у машиниста.

Мой наган был всегда при мне, поэтому я сразу пошел к Мише, нашему машинисту. Внештатная ситуация, как ни как, такой поезд не имеет права останавливаться, где попало, а это явно была не станция. До «Горы» было еще часа 2 как минимум.

– Миша, ты чего?

– Вон посмотри…

Я глянул в рубку.

– Это кто еще блять?

– Не знаю, стоят, машут, че давить их что ли?

– Нет, мы сами разберемся. Пальбу услышишь, трогай.

Тут вбежал Васька за ним Прохор. В тамбуре толпились наши желторотики.

– Ну чего тут?

– Там люди какие то…Сейчас вывалимся с двух сторон. Прохор ты со мной слева, Васька с парнями с права. Без команды не стрелять, сперва узнаем кто это и чего им надо. Всем понятно?

Громкое «Так точно» и вот мы уже атакуем из обледеневшего вагона. Мишка включил «ближний свет»,что бы ослепить тех, кто стоял на рельсах. Их было много, человек шесть, по крайней мере, тех, что я видел. Вокруг клубился пар, лиц было не видно, а воздух был каким – то обжигающе холодным, впрочем, наверно это так казалось после теплого вагона. Я достал наган и сразу бахнул в воздух. Выстрел показался оглушающе громким в ночной тишине, он как будто был усилен морозным эхом и заполнил все пространство вокруг нас.

– А ну! Руки!!! Руки все! Кто через секунду руки не поднимет, застрелю на месте!

Тут с правой стороны вагона Васька с птенцами подскочили

– Ты