два шага, не более. Механика, автомобили и компьютеры, коль их я упоминал, по своей техноархитектуре между собой не разнятся, и там и там свои принципы построения. Представим, что человек — это моноблок, всё же у нас все детали в одном корпусе, но есть планшеты, ноут- и нетбуки, телефоны и смартфоны и куча прочего… Не совсем понятно, к чему клоню? На разнообразие мира — как флоры, так и фауны. У птиц, к примеру, ведущим является не головной, а спинной мозг, и если отрубить голову, скажем, курице, не затронув спинной мозг, она вообще не поймёт, что случилось, а так, свет погас и не более. Рыбы, растения, приматы — это лишь разница форм и уровня разума, у насекомых вообще мозга нет, про растения молчу. Но это живые существа, они так же функционируют и взаимодействуют с окружающим миром, как и мы с вами. Да, форель или кактус читать никогда не смогут, но восприятие музыки похоже, скажем, голубь и рысь среагируют на один и тот же цвет похоже. Мы, люди, моноблок с мощным процессором и оперативкой, у вышеупомянутых рыб память три минуты, у человека — десятилетия, а если учитывать письменность, то и тысячелетия. Но принцип построения один и тот же: набор органов, комплектующих очень схож, а если вспомнить свиней, то и взаимозаменяемый. Шаг второй: учитывая технобиоархитектуру построения существ, условно примем, что разборка на составляющие не является фатальной ни для одного организма. Ящерица, земляной червь или любое растение способны легко пережить утрату части тела, более умный человек, да и подавляющее количество животных и рыб не способны отрастить новую конечность. Хотя теоретически это возможно, в ДНК записана копия всего организма. Но это лишь разница в регенеративных способностях, и всё, параметр, а не определяющая составная часть.

Множество раз этот путь проходили до меня и пройдут ещё не раз после, каждый по-своему доказывая, что тело мертво, бренно, заменимо, механично, а единственное, что в нём есть истинно живого, — это одна десятитысячная кончика волоса — душа. Прошу не путать с «духом», как называют некоторые священники, «биополем» кличут некоторые учёные и «мягким телом» некоторые философы, и, как ни странно, все правы: это отражение нашего тела в общепланетарном излучении, да, господа, мы излучаем, как скажем, телевизор или природный уран или магнит, сейчас не так важно, мы рассуждаем на другую тему.

Если учитывать всё вышесказанное, то можно прийти к таким размышлениям. Бессмертие — это что-то странное, хоть и желанное, но при этом использующееся для наказания. Тело весьма и весьма вторично, да, оказывается, ещё есть и второе тело, биополем называющееся, возможно, поповские бредни в чём-то и правы: душа не только есть, но это ещё и единственно живое, что в нас есть. Вроде не хочется вспоминать этих странных людей, вечно угрюмых и постоянно одетых в траурные платья, но вроде бы некоторые из них, что поадекватнее, говорили такое словосочетание «бессмертная душа», а кто знает, может, и есть крупица истины в их словах.

Меня тоже немного пугают служители Российской ортодоксальной Церкви Греческого течения, но даже их патриарх теоретически способен говорить нечто вразумительное о том, что душа и есть истинные мы, в том смысле, что всё окружающее нас смертно, и тот порыв, заставляющий нас задумываться о вечном, есть воспоминание нашей бессмертной души. Блин, ну и завернул.

Я и так долго разглагольствовал и вкратце хотел сказать вот что: с одной стороны, всё когда-нибудь умрёт, абсолютно всё, даже наше солнышко и планшет, на котором я пишу, и трава за окном, но только с тем, чтобы дать новую жизнь, по поводу планшета не уверен, но домиком стать может. А с другой — кругом всё живое, даже у камня есть душа, у дерева есть, у животных и в том числе людей, не всегда нам понятен механизм и логика мышления, разума того или иного, но она есть. Как ни странно, можно даже с техникой договориться, влить в неё частичку себя, и она ответит. Да ладно, никто не говорил с компом или с почти севшим телефоном?

Хорошо, тогда давайте так попробуем. Творения — это отражения души, мне кажется, странно спорить, что хороший автор вкладывает душу в свои работы, и многие работы на многие века переживают своих создателей. Да хоть один из ста вспомнит, как выглядел автор «Илиады» и «Одиссеи»? А творение живо, и его читают. То же самое можно сказать практически про всех древних греков, творения которых легли в основу европейской культуры, подавляющего числа наук и философских течений. Можно сколько угодно закидывать фамилиями и именами, но смысл один и тот же: в творениях живут мастера. Возможно, это и есть единственное бессмертие, что доступно человеку в этом мире. Запечатлеть свою душу в той или иной форме, на том или ином носителе и остаться в веках глазеть на пролетающие поколения глазами Джоконды с кончика шпиля Спасской башни или с крыла ангела Адмиралтейства, со страниц «Ромео и Джульетты» или строчки теоремы, не так важно, что, когда и зачем было тобой сделано, в «сухом остатке» только одно — Ты против вечности, память против забвения.