Он знал, что так случится. Он «видел». В человеческих языках нет слова, чтобы описать это ощущение. Предвидеть, чувствовать, черпать информацию из вселенского потока образов, мыслей и событий… Всезнание? Нет. Он «видел» только часть скрытого от людей. Ясновидение? Тоже не то. Ясным оно быть не может, свободу воли никто не отменял, а корень «вид» намекал на зрение. Это неправильно. Взгляд направлен вовне, а истинное «видение» — внутрь, в глубину сердца, где и размещается знание о мироздании. Из определений точнее всего подходит ныне забытое «пророческий дар». Тоже неверно, но другие формулировки еще хуже.

Он закрыл глаза. Обидно, что успел так мало.

Всему свое время. Раньше он не понял бы.

Сейчас его время закончилось.

Висок похолодила сталь древнего оружия. Разрывная пуля взломает черепную коробку, мозг превратится в кашу, по стенам комнаты брызнут кровавые ошметки. Оставшийся без контроля кишечник опорожнится, и глазам тех, кто скоро придет, предстанет мерзкое зрелище.

Каждая клетка организма протестовала, мысли метались, инстинкты взывали к разуму: «То, что ты задумал, делать нельзя, это худший вариант заповеди „Не убий“!»

Да. Покаявшийся убийца достоин снисхождения, самоубийца — нет. Но разве есть другой выход? Он просчитал каждый вариант. Без его личности тело с его лицом, голосом и привычками им не нужно. Чтобы воздействовать на личность, им нужен неповрежденный мозг. Подлог невозможен, его легко распознают. Без личностных выходных данных — энцефалометрии и персонограммы — тело не послужит их целям, оно выдаст себя на первой же идентификации, и они проиграют.

Пусть самой страшной ценой, но он не даст воспользоваться собой и обмануть тех, кто поверил. Он тоже проиграет. Но человечество выиграет.

За ним уже пришли. Через минуту они войдут, поэтому на спуск нужно жать раньше, чем в комнату вломятся гвардейцы или кожи коснется луч парализера.

Еще целая минута жизни.

Самое время поговорить с той, к кому ежеминутно возвращались мысли. Можно все объяснить.

Нельзя. Едва она увидит его — поймет все без слов. Это разобьет ее жизнь. Лучше пусть узнает потом, от других, а чтобы не разочаровалась в людях и в жизни, он набрал номер бывшего друга.

— Это я. — Он не убрал оружие от виска: они были рядом, блокировали соседние ярусы и готовились к штурму. — Ей не говори.

— О чем? — Друг смотрел на него как на врага.

Собственно, друг всегда был врагом, но даже в качестве врага он оставался другом.

— Что именно ты навел их на меня. Не спрашивай, откуда знаю, просто знаю. Ты не мог поступить по-другому, решение далось трудно, и, несмотря на веские оправдания, ты уже сейчас не сомневаешься, что это будет мучить тебя до конца дней. Не говори ей о своей роли, пусть она будет счастлива. И постарайся любить всех людей так же, как любишь ее. Я знаю, у тебя получится. А когда я говорю «знаю», я действительно знаю.

Он хотел улыбнуться, но губы воспротивились, вымученная улыбка получилась горькой.

За дверью послышался шум.

Прежде чем нажать на спуск, он сказал другу:

— Прощай. Я буду молиться за вас.

Кто придумал сравнивать девчонок с цветами? Все эти «прекрасна, словно гладироза» или «мила, как распустившийся кварцисс»… Глупость, причем несусветная. Для Сергея Мира была Вселенной — без конца и края, с ослепляющей яркостью звезд, холодом вакуума, притягательностью жилых миров и бездной гравитационных дыр. Она манила и отталкивала, одним только появлением потрошила душу, а под ее взглядом таяла реальность.

Термин «подросток» к Сергею еще не применяли, но четвертый класс — не шутка, ученик-четвероклассник — это почти взрослый, и звательное определение «дети», с которым к нему и одноклассникам обращались учителя — всего лишь навязшая на зубах дань традиции. Еще несколько семестров начального уровня, и наступит самостоятельная жизнь — выбор жизненного направления, определение профессии и места учебы, возможный переезд, временный или постоянный, на другую планету и даже в столицу, а еще…

Нет, это «еще» должно стоять не в конце. Никак не в конце.

Партнерство. С него нужно начинать, без всяких «еще». Во всяком случае, для Сергея приоритет тайны не составлял.

С главным в списке наступавших событий он уже определился, а вот профессия не прорисовывалась. На основной вопрос, с которого начинается обсуждение будущей деятельности — решить, с чем хочется работать: с людьми, с идеями, с техникой или с собой, как объектом всестороннего развития и исследований в этой сфере — на сегодня ответа не было. Хотелось попробовать все.

Наверное, следует дождаться партнерства, и уже тогда, вместе…

— Сергей, расскажи нам о базовом статусе.

Основной дисплей как зеркало отобразил сидевшего за домашней партой Сергея, остальные ученики окружили его лицо переданными из собственных жилищ своими, и среди них было одно, на которое трудно было смотреть, но еще труднее — не смотреть. Сергей прокашлялся.

— Базовый статус, — начал он, глядя строго на учителя, так как скосить глаза вправо на представленные в отдельном окошке нежный взор, щечки с ямками и светлые локоны не хватало духу, — определяет состояние невовлеченного индивидуума, что позволяет ему без проблем существовать на планете местопребывания с перманентной возможностью изменения положения на статус высшего порядка.

— Хорошо, — кивнул учитель с экрана, — с памятью у тебя все в порядке, но иногда не мешает передавать мысль своими словами.

— Господин учитель, это — определение. — Сергей нервно заерзал и, представляя, как выглядит со стороны, стал ерзать еще сильнее, — его нельзя своими словами. Если передать смысл в обход установленных терминов, вы не узнаете, выучил я урок или пытаюсь выкрутиться.

— Логика правильная, — учительский взор пробежал по лицам учеников, — но недостаточная. Можно запомнить что-то непонятное, а можно не понять что-то запомненное, что быстро забудется. Запомненное можно цитировать, а понятое можно применить на практике, в этом разница. В следующий раз постарайся не забыть сказанное и отвечать не головой, а сердцем. Теперь Ганс перечислит нам состав базового статуса.

Сергея сдвинуло с основного дисплея на периферию, центральное место заняло лицо мальчика из соседнего поселка:

— Каждый гражданин Союза Конфедераций безвозмездно и пожизненно получает гарантированный минимум в питании, лечении, образовании, проживании, передвижении и материальных средствах.

— Прекрасно. Виктор, расшифруй список.