Антон мне очень нравится. В отличие от его друга — Армана.

Антон и Арман — сыновья двух основных собственников компании. Они знают друг друга с детства.

Отец Армана — какой-то дальний родственник султана Омана, а мать — русская, одна из его жен.

Поэтому для Армана русский язык как родной. Он учился здесь и остался работать. И именно он оказался моим непосредственным руководителем.

То, что я ему не нравлюсь, я поняла сразу. И он каждый раз только убеждает меня в этом. Антону жаловаться не хочу. Зачем разрушать их дружбу? Да, и Антон пару раз обмолвился, что у Армана просто такой тяжелый характер. Что это не относится именно ко мне. Он со всеми так.

Пытаясь отвлечься от грустных мыслей, я открываю проектную документацию. Но меня опять отвлекает Антон.

— Лииииза, — слышу я в трубке. Ему нравится тянуть мое имя нараспев, — за тобой должок.

— Антон, — говорю я серьезно, — давай будем аккуратнее. Ты не представляешь, как мне неудобно от случившегося.

Но его, похоже, эта ситуация только веселит.

— Ты такая серьезная у меня, — говорит он.

— Антон!

— Ничего не произошло. Арман — свой человек. Он никому не расскажет, — смеется Антон.

Молчу в ответ.

— Ну, не дуйся, Лиз. После работы едем ко мне.

Опять молчу.

— Не слышу радостных возгласов, — шутит Антон и потом шепчет в трубку: — Лиз, я не знаю, как досижу со стояком до конца рабочего дня.

Я краснею. Но мне приятно. Антон любит говорить, как хочет меня, и рассказывать о своих ощущениях.

— Если ты мне не поможешь, — опять его вкрадчивый голос обволакивает меня, — то будешь виновата в развале компании. Слышишь меня, котенок?

— Угу, — я с тревогой смотрю на проходящих мимо меня коллег. Надеюсь, наш разговор им не слышен.

— Жду тебя на парковке, — шепчет Антон. — Целую тебя знаешь куда?

— Антон, — прошу, — прекрати.

Он опять смеется.

— Хорошо, не буду смущать тебя. Не буду говорить. Я тебе лучше покажу.

Закатываю глаза. Он неисправим.

Возвращаюсь на рабочее место и благополучно досиживаю остаток рабочего дня. Как и хотел руководитель, моя задница не покидает пределов рабочего кабинета.

Дождавшись, когда коллеги покинут рабочие места, иду на выход. Антон обычно ждет меня на парковке. Каждый раз, прежде чем сесть к нему в машину, я оглядываюсь, чтобы никто не увидел.

К несчастью для меня, Антон не разделяет моего беспокойства. Он готов хоть сейчас опубликовать в корпоративной газете признание, что спит со мной. И не видит в этом ничего плохого.

Убедившись, что меня никто не видит, я открываю дверь машины Антона и сажусь на переднее пассажирское сиденье.

Мы целуемся с Антоном. И только после этого он произносит, заводя машину:

— Нам с Арманом надо кое-что обсудить. Это не займет много времени. Зато потом я весь твой, котенок.

Оборачиваюсь назад и сразу же натыкаюсь на привычный колючий взгляд.

Мы приезжаем к Антону в квартиру.

— Подожди меня в спальне, котенок, — шепчет мне на ухо Антон и шлепает по попке, показывая направление, куда мне стоит идти.

С радостью ухожу в комнату, оставляя Антона с Арманом. Мне неуютно в обществе моего руководителя и друга Антона. И я стараюсь всячески избегать с ним общения вне работы. К сожалению, это удается не всегда.

Спальня у Антона большая. Мне порой кажется, что она по размеру больше даже, чем вся наша двухкомнатная квартира, в которой мы живем вместе с мамой.

Папа ушел из семьи, когда мне было пять лет. С тех пор я его и не видела.

Я очень люблю маму и поэтому живем мы с ней хорошо. Вот только Антон ей не нравится. Он был у нас дома всего один раз и после знакомства мама сказала, что он легкомысленный и избалованный. И никогда не женится на мне.

Но я и сама не думаю о браке. Мне хорошо с ним. А он говорит, что ему хорошо со мной.

Правда, рукой он полез мне под юбку в первый же вечер, когда подвозил меня с работы до дома. Но понял тоже быстро, что со мной так нельзя.

Я думала он обидится и больше не позвонит. Но он и на следующий день подвез меня до дома. Подарил букет. И сказал, что все понял.

Он терпеливо ждал, когда я скажу «да». Но при каждой встрече говорил, как он хочет меня и в доказательство клал мою руку себе на ширинку.

Наш первый раз случился здесь, в этой спальне. Я давно сказала ему, что у меня еще никого не было. Он сначала не поверил. Двадцать два года. В Москве. С такой внешностью и фигурой, как сказал он.

Поэтому, когда я оказалась в его постели, он, целуя меня, просунул руку в трусики и аккуратно протиснул палец в меня.

Потом резко прекратил поцелуй и посмотрел на меня.

— Правда? — спросил и заставил меня покраснеть.

Довольно улыбнулся и… лишил меня девственности. Это было неделю назад.

И вот сейчас я опять в его спальне.

В тот самый первый раз Антон подарил мне пеньюар и сказал, чтобы в его доме я ходила только в нем. Мне и самой комплект очень понравился и поэтому я с удовольствием достаю его из шкафа.

Снимаю блузку, юбку, лифчик. Остаюсь в одних трусиках и чулках. И тут дверь резко открывается, я оборачиваюсь и вижу… Армана!

Скрещиваю руки на груди, пытаясь прикрыть наготу, и в надежде слежу за Арманом, рассчитывая, что он отвернется.

Но он, похоже, и не собирается этого делать. Стоит, вцепившись в ручку двери, и нагло проходится по мне своими черными глазами.

— Арман! — восклицаю я.

И он как будто выходит из дурмана. Трясет головой и, наконец, отворачивается.

— Я за нардами, — говорит он, опустив голову. — Антон сказал, что они здесь.

— А почему он сам не пришел? — удивляюсь я.

— Он с отцом по телефону разговаривает. Слушай, Лиза, дай просто мне нарды и все, — говорит, так и продолжая смотреть в стенку.

— Сам возьми вон там, на окне, — говорю я и сразу же жалею об этом.

Потому что, чтобы подойти к окну, ему надо пройти мимо меня. Я отступаю к стене, все еще держа руки на груди.

Арман быстрыми шагами пересекает комнату, хватает коробку с нардами и буквально выскакивает за дверь, оглушительно хлопнув ею.

Я стою и только сейчас ко мне приходит полное осознание, что Арман сегодня уже дважды видел меня раздетой — на столе в переговорной и сейчас, вообще в одних трусиках.

А еще он не умеет стучаться. Почему-то считает, что вправе открыть любую дверь.