– Поставьте тут, – пробасил знакомый голос. Бетти, щурясь в утреннем свете, увидела папино лицо, поросшее щетиной. Барни Уиддершинс широко улыбнулся дочке. На лбу блестел пот: папа грузил ящики на повозку, взятую взаймы у соседа. – Все, это последний?

– Да. – Бетти оглядела составленные ящики.

Удивительно, как мало оказалось вещей, хотя собирать их начали несколько недель назад. Бóльшую часть мебели и всевозможной утвари пришлось оставить в трактире, а кое-какие пожитки уже отправили в новый дом. Что-то было таким ветхим, что едва ли выдержало бы переезд. Семья Уиддершинс всегда жила очень скромно – до недавних пор, когда на них нежданно-негаданно свалилось небольшое состояние. Благодаря этому у них наконец появилась возможность покинуть Вороний Камень, один из негостеприимных островов, служивших пристанищем для ссыльных и узников, и попытать удачи где-то еще.

Бетти всю жизнь мечтала отсюда уехать, но теперь, когда это происходило на самом деле, ей не верилось. Неужели она все-таки побывает в других краях, увидит совершенно незнакомые места?

– Мы купим новые вещи, – торжественно объявила бабушка. – Купим новые вещи и начнем новую жизнь!

Все друг за другом вскарабкались на повозку, и бабушка протянула Плюю ключи. Было решено, что он останется в «Потайном кармане». Бетти поглядела на обветшалый трактир, и на нее нахлынула нежность к этому дому с его рассохшимися ставнями, к старому дому, который слегка кренился влево, как будто подвыпил. Может, «Потайной карман» и знавал лучшие времена, но для Бетти с сестрами он всегда был именно таким.

– Какой он у нас все-таки обшарпанный! – повернулась Бетти к сестре.

– Бедный старичок. – Флисс смахнула очередную слезу. – Интересно, он будет по нам скучать?

Бетти фыркнула:

– Да ладно тебе. Это же дом. У домов нет души.

– Души, может быть, и нет, – сказала Флисс, – но дух определенно есть.

– Интересно, какой дух у нового дома? – спросила Бетти, чтобы отвлечь Флисс от мрачных мыслей. Когда речь заходила об их новом жилище, бабушка мигом замолкала. «Пусть будет сюрприз», – повторяла она.

Перед «Потайным карманом» собралась небольшая толпа, несмотря на то что трактир был еще закрыт – и несмотря на то что накануне все эти люди сидели здесь до самой ночи. Среди них затесалось несколько влюбленных мальчишек, которые пришли в последний раз взглянуть на Флисс.

Правда, один из пришедших, морщинистый растрепанный старик, смотрел только на бабушку. Глядел с тоской на нее сквозь серую морось.

– Симус Фингерти! – Бабушка вздохнула. – Мы же вчера попрощались. Лежал бы себе и спал – на себя ведь не похож!

– Хотел тебя как следует проводить, Банни, – отозвался Фингерти, давно привычный к ее нападкам, и преданно подмигнул. – Лучшей хозяйки этот трактир не видывал!

– Ой, ну хватит, – сказала бабушка с плохо скрываемым удовольствием.

Чарли ревела. Щеки у нее покраснели и покрылись пятнами. Она не успокоилась, даже когда Хенни и Бастер Хаббарды, владельцы кондитерской, протянули ей огромный кулек, доверху набитый конфетами.

– Ну же, Чарли. – Хенни успокаивающе похлопала ее по руке. – Это начало нового приключения!

– Приключений с нас достаточно, спасибо, – пробормотала Флисс себе под нос, но никто, кроме Бетти, ее не услышал – все суетились вокруг Чарли.

– Я н-не из-за этого, – всхлипнула сестренка. – Эй не хочет с нами ехать! А вдруг ему не понравятся новые хозяева?

– Мы ему тоже не нравились, – заметила Бетти.

– А что, если они не будут его кормить? – с круглыми от страха глазами настаивала Чарли.

Она так любила поесть, что сама мысль о голоде была для нее невыносима.

– Я буду его кормить. – Плюй подмигнул Чарли. – Слово пирата.

Чарли перегнулась через борт повозки и обвила руками его шею. И не успели они опомниться, как колеса уже загрохотали, унося их прочь в облаке пыли. Сестры и бабушка отчаянно махали руками, глядя, как «Потайной карман» становится все меньше и меньше. Флисс теперь тоже заплакала, и даже у бабушки глаза подозрительно заблестели; она яростно их потерла и проворчала что-то про пыль. Бетти не плакала, но при виде Плюя и других остающихся позади в горле у нее встал ком.

– Прощайте! – кричали они. – Мы будем скучать!

– Галки-нахалки! – Флисс вдруг прекратила всхлипывать и показала пальцем на дорогу. – Это то, о чем я думаю?

Сквозь пыль к ним неслось какое-то темное пятно. Бетти и моргнуть не успела, а оно уже прыгнуло и, цепляясь когтями, вскарабкалось на повозку.

– О нет, – в ужасе произнесла бабушка.

– Эй! – воскликнула Чарли и засмеялась сквозь слезы. – Ты все-таки меня послушал! Я так и знала!

Бабушка сердито зыркнула на кота:

– Скорее уж голодать не захотел.

Эй пробрался к Чарли, с интересом принюхался и разместился у нее на коленях, косясь желтым глазом на ее карман.

– Там у тебя что, еда? – спросила бабушка.

– Нет, – ответила Чарли. – Только Прыг-скок.

Бетти ткнула ее локтем, и они с Флисс сердито переглянулись, но волноваться было не о чем – бабушка просто закатила глаза.

– Выходит, твоя воображаемая крыса все еще с тобой?

– Ага. – Чарли широко улыбнулась, продемонстрировав дырку на месте выпавших передних зубов, и восторженно посмотрела на кота. – Он у меня в первый раз сидит на коленях!

– И, возможно, в последний, – сказала Бетти. – Даже не думай его гладить – он только и ждет случая тебя цапнуть.

– Ну и ладно, – выдохнула Чарли, не решаясь шевельнуться.

Бетти снова перевела взгляд на дорогу и не отрывала его, пока они не завернули за угол и «Потайной карман» не пропал из виду.

– С ним все будет хорошо, – тихо сказала Флисс. – Я про Плюя. Кто знает, вдруг Фингерти и вправду ему поможет?

Бетти кивнула:

– Фингерти знает кучу людей и бывал в куче разных мест. Если кто-то и может выяснить, осталась ли у Плюя семья, то это он.

На слове «семья» голос у нее дрогнул. Какое-то время Бетти думала, что они сами могут стать для Плюя семьей.

Стоял обычный промозглый день, даром что был уже конец июня. Но сестры привыкли к вечной сырости и туману. С топей постоянно дул ветер, и на Вороньем Камне редко бывало по-настоящему тепло. В воздухе все еще белела утренняя дымка – не лучший расклад для Бетти с ее непокорными волосами. Она уже чувствовала, как на лбу закручиваются мелкие кудряшки, но решила, что сегодня ей ничто не испортит настроение. Впереди простиралось будущее, оно сияло и переливалось радужным светом.

Вот уже и перекресток. Бабушка вздрогнула.

– Скорее, Барни, – простонала она и, прижав руки к груди, сложила их в знак вороны – сцепила большие пальцы и растопырила все остальные. – Не стоило нам ехать этим путем! Накличем на себя беду.