пары освежающих глотков неприятные ощущения ненадолго отступали, но вскоре возвращались вновь.

Тем не менее отменять свой визит Михай не собирался. Никак нельзя было упустить шанс в очередной раз порисоваться перед девушками, ведь у Данилы концентрировалась элита студенческого сообщества. К тому же на прошлый день рождения он заявился вообще буквально на рогах, что народу запомнилось, и про него потом долго рассказывали разные приколы. Это очень льстило Михаю.

В назначенный час у Данилы собрались гости. Пришёл и Саша, которому удалось раздобыть диск с удачным набором самых последних версий пиратских программ, оказавшихся очень кстати Даниле. Гости теснились в комнате и уже потянулись к пластиковым стаканам (бокалов, понятное дело, в общаге не было), когда в дверь победоносно постучали.

Это был Михай. Он специально немного опоздал, чтобы красиво появиться перед народом, когда все соберутся. Забегая вперёд, нужно сказать, что появиться получилось не столько красиво, сколько необычно, но именно особенности его появления и послужили началом истории, лёгшей в основу нашего повествования.

Данила жил на предпоследнем, шестнадцатом этаже высотной общаги, а Михай – на четвёртом. Как уже отмечалось, лифт давно не работал, поэтому пришлось идти пешком. Хотя двенадцать этажей не бог весть какой путь, дорога давалась тяжко. Мутило, сердце стучало в висках. Но, взяв себя в руки, Михай одолел-таки все ступени. Подойдя к двери и с полминуты отдышавшись, он для понта раскурил заранее купленную ароматизированную сигарету и, попыхивая приторно-сладким дымом, размашисто постучал. Именинник открыл дверь, и Михай сделал решительный шаг внутрь.

– ЙА… – начал он свою речь, – ЙА… – но продолжить ему не удалось. Ароматизированная сигарета, показавшаяся с непривычки довольно противной, к тому же закуренная после нагрузки от подъёма по лестнице, добила его ослабленный организм. Не последнюю роль, видимо, сыграл и столь хорошо разученный звук «ЙА!», будто призывавший освободить желудок.

Михай почувствовал внезапный тошнотворный порыв, подкатывающий с непреодолимой силой. Он хотел развернуться и выскочить наружу, но не успел. Удалось только согнуться пополам, чтобы не вырвать на опрятно одетого именинника, и мощный поток блевотины ударил в новый алый коврик Данилы. Брызги разлетелись по сторонам…

Среди гостей возникла немая сцена. Михай тоже был в шоке. Он хотел извиниться, сказать, что сейчас всё уберёт, но, увидев, что забрызгал не только стоявшую в прихожей обувь, но и частично обои и, что важнее, гостей из первого ряда, а также джинсы и кроссовки самого Данилы, понял, что последствия устранить непросто. К тому же Михай почувствовал невыносимо жгучее ощущение, что катастрофически облажался. Поэтому он, не говоря ни слова, развернулся и убежал, не выпуская из рук припасённый для именинника подарок. В конце коридора пришлось сделать небольшую остановку, ибо приступ ещё не прошёл. Не оборачиваясь, так как было страшно подумать, что ему могут смотреть вслед, Михай опорожнил остатки содержимого своего желудка на коврик при входе в чей-то бокс, облевав при этом и ручку двери, и двинул вниз по лестнице, не дожидаясь, когда жильцы бокса оценят его поступок.

В действительности опасность ему не грозила. Жильцы обнаружили оплошность Михая только поздно вечером, когда вернулись домой и, начав открывать дверь в полутьме, заметили, что ручка двери измазана чем-то скользким, а ноги прилипают к коврику. Гости же вовсе не смотрели ему вслед – скорее напротив, они отступили в комнату ближе к окну, так как Михай наблевал не только много, но и весьма, весьма вонюче и находиться у входа стало тяжело. Остался только один полный студент, не страдавший брезгливостью. Он с любопытством рассматривал жёлто-коричневое месиво, приговаривая: «Никак не пойму, шо ж он такое ел-то!»

Надо было срочно что-то предпринимать. Кто-то придумал взять полиэтиленовый пакет и аккуратно, приподняв за углы, запихнуть туда коврик, который Данила, скрепя сердце, согласился выкинуть. Подтерев остальное тряпками, их запихали туда же, и пакет отправился в окно, со свистом промчавшись мимо низлежащих пятнадцати этажей и смачно шлёпнувшись обо что-то внизу.

После проведённой в срочном порядке первичной дезактивации возникло некоторое замешательство – никто не знал, как теперь быть. Его несколько разбавил ещё один запоздавший гость, вдруг появившийся в дверном проёме.

– Что это тут у вас происходит? – подозрительно спросил он, по всей видимости не ожидая, что кто-нибудь допился до таких последствий, если с начала праздника прошло всего лишь двадцать минут.

– Да вот Данила Михая пригласил! – ответил наиболее возмущённый товарищ Данилы. – А тот пришёл пьяный в говнину, наблевал, cукa, и сбежал!

– Ух! Хле-ба-а-а-ть! – искренне изумился студент.

До сих пор, несмотря на немалое событийное разнообразие, таких случаев в общаге не отмечалось. Однако надо было не изумляться, а что-то делать. Продолжать застолье в блоке Данилы оказалось сложно, даже когда всё вытерли, так как запах не вытирался. Стали думать, куда можно переместиться, и Саша предложил свою комнату – она была довольно большая, трёхместная, а один из соседей уехал на пару дней.

Студенты, обрадованные гостеприимностью Саши, весёлой толпой спустились на пятый этаж, в его блок. Но чтобы продолжить празднование, требовалось немного навести порядок. Во-первых, весь стол занимал компьютер с принтером. Во-вторых, студент, деливший с Сашей комнату, из тех, что днём праздновали экзамен, нахлеставшись в хлам, спал на своей кровати прямо в одежде. При этом он громко храпел, заполняя комнату замысловатыми звуками – похрюкиванием и присвистыванием, а кроме того, судя по атмосфере в комнате, перед приходом нежданных гостей старательно набздел.

– Так, компьютер мы, наверное, под кровать уберём, а с этим хрючилом что делать?! – спросил самый активный из гостей.

«Хрючило» попытались разбудить, но все попытки не привели к успеху. Студент недовольно похрюкивал в ответ на тычки, но в сознание не приходил.

– А давайте его к соседу отнесём! – предложил Саша. – Там парень тоже к родителям уехал на пару дней, кровать свободная!

Идею одобрили, и хрюковца потащили, подхватив за ноги и за руки. Кто-то, освобождая проход, резко толкнул дверь в комнату, но та, отскочив от упора, срикошетила назад, гулко стукнув по бурчащему чайнику нетрезвой ноши.

– Ой, у него же синяк теперь будет! – испугалась одна из девушек.

– Не, – со знанием дела возразил ей кто-то из ребят, – на макушке синяков не бывает. Тут шишка будет!

В соседней комнате уже спал субъект в похожем состоянии, разве что не хрюкал, а сопел.

– Давай им, что ли, пивка по паре бутылок оставим, в качестве компенсации за перемещение? – предложил Саша.

– По паре – это много! – рассудил Данила. – К тому же он и так не вспомнит, где спать ложился. Давай по одной, и ещё тут водки дешёвой осталось грамм двести! Накатят с утреца!

– А