— Максимус! — он всегда называл меня так с того самого момента, как мы познакомились.

Олег отложил бумаги и встал, чтобы поприветствовать.

— Олегич! Какой важный стал. Ректор! Кто бы мог подумать? Хотя уверен, что строгий костюм тебя не исправил, шалопай.

Он засмеялся и похлопал меня по плечу.

— А сам то! Бороду отрастил, лицом светишь со всего, что только можно. Уж такое кто мог представить?

— О времена!

Я сел в кресло, разглядывая современный интерьер и грамоты на стене.

— Эх, Макс, сейчас бы к тебе в общагу, да пельмешей с мазиком навернуть, а потом в окно лезть после полуночи, чтобы вахтёрша не спалила… Ностальгия.

— Тебе весело было, пожалуй, мажор местного розлива? А меня чуть из общаги не выгнали. Какой это курс был? Второй?

— Наверное.

Мы снова засмеялись. Олег вообще не изменился. Да, стал старше, но огонь в глазах никуда не делся. До сих пор удивляюсь, что свело нас таких разных в студенческие годы: он из очень богатой семьи, а я — общажный парень, учился на бюджете. Олег был активистом и душой компании, а я в то время, думал только об учёбе. На магистратуру пошел потому, что мечтал потом преподавать, заниматься научной деятельностью, а друг со мной за компанию. Но получилось так, что он в универе, а я — адвокат.

— Спасибо, что согласился прийти. Хотя я был уверен, что несмотря на свою занятость, ты не упустишь возможности попробовать себя в качестве преподавателя.

— Ты прав.

— Я к подбору педагогического состава очень ответственно подхожу. Нужно держать марку — не зря же лучшим юридическим вузом страны названы, — он стал серьёзнее и продолжил, — тут неожиданно прямо перед началом учебного года один из лучших профессоров в аварию попал. Неизвестно, сколько времени уйдёт на реабилитацию, решил искать замену пока только на один семестр. А лучшей, чем самый успешный адвокат в городе, замены быть и не может. Студенты лопнут от восторга, как только увидят твою фамилию в учебном плане.

— Да брось. Но, на самом деле, я очень рад, что у меня будет возможность поделиться навыками и знаниями с поколением будущих специалистов.

Олег закатил глаза.

— Тихомиров, ты тоже не исправим. А теперь к делу. Документы на почту получили, тебя уже оформляют, зайдешь во второй половине дня, чтобы закончить формальности. Мой секретарь расскажет, что и где. На кафедре гражданского права я представлю тебя лично, ну а со студентами уже как-то сам. Обычно я не делаю так, но ты же не просто преподаватель.

Он подвинул ко мне папку с бумагами. Оказалось, что у меня один предмет на втором курсе — лекции и практические, и один на третьем — только лекции. Я увлёкся и, совсем забыл о мокром пиджаке на спинке стула.

— Чёрт!

Рубашка тоже, судя по ощущениям, стала намокать. Благо, что она чёрная. В это время Олег обратил внимание на испорченную вещь, а затем выглянул в окно, чтобы убедиться, что дождя не было.

— Представляешь, на меня ведро воды со второго этажа вылила девчушка у входа в университет. Думаю, это какое-то недоразумение, — поспешил с предположением, поскольку было бы неправильным обвинить человека, не разобравшись в ситуации.

— Брюнетка? В оранжевом топе? С довольным личиком после своей пакости?

Я удивился.

— Ну, да. У вас так принято новых преподавателей встречать?

— Александра! Когда же она угомонится?!

— Не понял.

Яблонский достал телефон и протянул мне со словами:

— Это ходячее недоразумение — моя любимая племянница.

— Юркина дочка уже так выросла? — спросил, рассматривая на фотографии симпатичную брюнетку, стоящую между Олегом и его братом.

— Выросла. И проблемы выросли вместе с ней. Что она тут только не творила. Твой пиджак, как и другие пострадавшие — часть её бунта против юридического университета. Ещё наш отец мечтал о династии правовиков. Юрка сейчас в депутатах — сам понимаешь, что дочка должна серьёзным делом заниматься, а не пляски плясать.

Я скрестил руки на груди и, как всегда, высказал свою независимую точку зрения:

— Если её отец насильно отправил в юристы, то она имеет полное право бунтовать. Это не оправдывает поступков, но я её понимаю.

Олег криво улыбнулся.

— Борец за справедливость в деле.

— Это моя работа. И чисто по-человечески… А чего ты не поддержал племянницу? Ты ректор или кто?

— Да я и сам уже жалею. Просто не хочу с братом отношения портить. Его семья — ему виднее. Сложное это дело, может поэтому я и не женат ещё.

Наступило неловкое молчание. Мне не хотелось влезать в личные темы, но друг и сам заговорил:

— Может ты на Сашку повлияешь?

— Что?

— Макс, да я помню, как все заслушивались твоими аргументами на практических: и преподы, и сокурсники. Вот умеешь ты убедить и подать интересно. Если бы не умел, то таких высот не добился бы. А Саша… она умная девочка. В лицее с правоведением неплохо было, даже какую-то работу на конкурс подавала, но потом танцами увлеклась, а отец наседать с юрфаком стал. И полетело всё в тартарары.

— Ну не знаю даже…

— Просто скажи свой вердикт: есть в ней способность или нет. У тебя с её потоком пары — посмотришь со стороны.

Махнув рукой, ответил:

— Хорошо. Попробую, как преподаватель, показать наше ремесло под другим углом, но только при одном условии: если она к концу семестра не поменяет своего решения по поводу учёбы, ты подпишешь приказ об отчислении. Идёт?

Он чуть нахмурил брови, будто взвешивал сейчас каждое моё слово. Наконец-то сказал:

— Договорились. Если что, я решу проблему с братом, а пока Сашка — на твоём попечении.

Я утвердительно кивнул.

— Пойдём на кафедру. К началу твоей пары должны успеть.

— Но я не готовился на сегодня.

— Ничего. Будет экспромт.

Кабинет мы покинули под шутки из студенческого прошлого. Пиджак пришлось сдать через секретаря в химчистку, но меня он уже и не волновал, если честно. Интересно стало посмотреть, что за фрукт эта Александра Яблонская.

Сашка

За мной так никто и не пришёл, это меня огорчило. «Неужели опять замяли даже без присутствия виновницы?» С последней пары я собиралась добросовестно свалить, но услышала о происшествии с профессором Грачёвым. Хоть и вредный старикашка, но очень жаль его. Совру, если скажу, что не стало интересно, кто же придёт на замену. «Странно, что меня вообще интересуют такие вещи».

— В расписание внесли фамилию преподавателя по гражданскому. Это Тихомиров, ребята! — объявила одна из старост.