Используя особый, изобретенный ими же передатчик — голсор, вставляемый в ушную раковину и позволяющий понимать речь любой расы, дайтурцы рассказали свою непростую историю, которую знали наизусть теперь все земляне.

Дайтурцы — древняя и очень развитая раса, живущая больше пятнадцати тысяч лет в галактике под названием Звездный Полет, настолько далекой от нашей, что добираться до нее пришлось бы больше двадцати лет. Дети у них рождались очень редко, женщин было совсем мало, и дайтурцы постоянно искали расы, которые подходили бы им для продолжения жизни. Раз в сто лет по их исчислению времени (по земному — примерно раз в сто тридцать семь лет) с маленькой планеты, где они жили, отправлялся корабль с теми, кто был избран и желал найти новый дом и навсегда остаться на незнакомой планете.

Дайтурцы обрели его на Земле, а также помогли росту наших технологий, ускорив технический прогресс и правильно рассчитав его последствия. В последний раз, когда я улетала с Земли, на континентах находились крупные мегаполисы с небоскребами, окруженные зелеными заповедниками. Лесов, конечно, стало меньше, но сам факт, что их удалось сохранить, говорил о многом.

На мой взгляд, дайтурцы сделали еще одну важную вещь — помогли землянам наладить контакт с другими разумными расами. Они поражали многообразием и уровнем развития, и вскоре земляне вступили с ними в дружеский Межгалактический Союз Всех Рас. Были созданы единые для всех законы, установлены военные патрули на случай возникновения опасности, а для землян появилась возможность осваивать новые планеты даже далеко за пределами Солнечной системы и основывать там колонии.

— Раз все готовы, через пять минут, когда окончательно выключится защитное поле, сразу стартуйте! — громко возвестила тори Аурика, оторвав меня от неожиданных воспоминаний.

Все же я скучала по дому. Порой настолько сильно, что готова была бросить то, к чему так долго шла, и вернуться, невзирая на опасность и предсказуемый финал. Мне не хватало тепла родных, с которыми я так и не рискнула за семь лет разлуки связаться, боясь навлечь на них беду, привычного синего, с белыми облаками неба над головой, шепота листьев, сквозь которые бежит легкий ветерок, и аромата хвои. Врут люди, когда говорят, что можно забыть то, что так дорого.

Я снова загнала тоску в самую глубину сердца, спрятала на донышке и наконец сосредоточилась.

— И помните, как сильно от результатов этого испытания зависит ваше будущее!

Еще бы! Академия, где я училась последний, седьмой год, не только считалась престижной на Риндаре, где и располагалась, но и славилась подготовкой своих выпускников к выживанию в экстремальных условия разных планет в ближайших галактиках. Это было ее основное направление. В Межзвездной Академии Риндара готовили более восьмидесяти специалистов, и шестьдесят из них выходили с кафедры военно-экстремальной подготовки. На планету для обучения в Академии стекалось немало представителей различных инопланетных рас, а временами направлялись на дополнительную подготовку военные самых разных званий.

Я же предпочла другой факультет, менее популярный и появившийся в Межзвездной Академии Риндара лет тридцать назад, — межзвездный биологический дизайн, выбрав из множества направлений в качестве будущей профессии звездную флористику. От земной профессии она отличалась тем, что включала в себя не только искусство составления букетов, но и создание цветников на любой планете, а в более масштабном варианте я могла вырастить сад.

Дисциплин у нас было много. Мы изучали условия разных планет, полезные ископаемые, хищные растения и животных, вели расчеты, разбираясь в тонкостях строительства беседок и садовых украшений, и, конечно, проходили обязательный курс по безопасности, в который включалась и физическая подготовка учащихся.

И, несмотря на то что данный комплекс занятий был не основным, именно по его результатам нас отправляли на летнюю практику. Оно и понятно. Если студент факультета межзвездного биологического дизайна успешно справляется с испытаниями в условиях, которые будут на предполагаемом месте его практики, то он выживет. Если нет… вариантов имелось немного: отправиться на родную планету и выполнять задание преподавателей там или остаться и работать в оранжереях Академии. Их было больше сотни, каждый год привозили все новые и новые растения, а рук все равно не хватало. Такая работа неплохо оплачивалась, но желающих копаться в земле и следить за размножением, например, аурикуса — кактуса, стреляющегося ядовитыми иголками, от которых лицо опухало, как от укуса пчел с планеты Рошан, находящейся почти на окраине галактики Млечный Путь, все равно было немного.

Я провела в этих оранжереях много часов практики за все годы обучения, а в учебные дни часто подрабатывала. Стипендию хоть и получала, но ее всегда не хватало даже на необходимые мелочи, а помочь мне в ситуации, в которой я оказалась, было некому.

Вздохнула, отмечая тот факт, что становится еще жарче, чем раньше, хотя на планете раннее утро, отогнала непрошеные воспоминания, сосредоточилась. И постаралась не смотреть в сторону тех, кто собрался в специальном боксе, следя за нашим испытанием. Помимо нескольких преподавателей, а также трех врачей, там располагались представители разных планет — зачастую капитаны межзвездных кораблей или их заместители. Именно они и забирали на лето студентов, прошедших испытания, на практику. Поучаствовать в этом деле мог любой корабль, отправляющийся на исследования даже в отдаленную точку Вселенной или же перевозящий обычные грузы. Команда получала дополнительного члена экипажа, выполняющего простую работу, студент — возможность научиться новому и побывать на разных планетах, а на моем факультете — еще и собрать гербарий и использовать его потом для защиты выпускного проекта.

Наконец раздался долгожданный щелчок, и мы разом сорвались с места и побежали. Я старалась держаться чуть в стороне, укрываясь от облаков пыли. От нее не особо спасал даже специальный комбинезон. Нос и горло я защитила универсальным спреем, но его действия надолго не хватит.

Чуть вильнула, уворачиваясь от двух риндарцев, с боевым кличем мчащихся вперед, выровняла темп. Дышать было тяжело, но останавливаться нельзя. Впереди уже замаячила стена, покрытая лианами. Половина нашего потока поползла по ней, часть стала падать, тереть глаза и ругаться.

Я выдохнула, оглядела участок, где оказалась. Вроде бы самые простые лианы — таких на Риндаре тьма-тьмущая самых разных видов. Стебли у них толстые, способные выдержать большие грузы. Оно и логично — во время урагана лианы корнями цепляются за камни, так и выживают… Я еще раз осмотрела стену, ища подвох, а потом полезла. Вниз старалась не смотреть, так как высоты боялась с детства. Делала равномерные вдохи и выдохи, проверяла каждый стебель, а потом уже ставила ногу. Одна из лиан порвала защитную перчатку, но кожу не оцарапала. И вот тут я поняла, что за пакость нам подсунули! Песчаные силки! Да-да, именно так назывался этот вид лиан. Они медленно обступали, а потом выпрыскивали из своих стеблей самый обычный песок, который засасывали в себя вместо воды, когда ту не могли по какой-либо причине добыть. И пока жертва терла глаза… опутывали, лишая воздуха.