когда повсеместно идет борьба за человека, который является нашим главным богатством…

Я собрался было подсчитать, сколько хороших мыслей, сколько добрых слов толст ежечасно в визге моторов, но гул, донесшийся откуда-то слева, направил мои мысли по новому руслу. Домовая прачечная начала сегодня работать с опозданием. Видимо, что-то не ладилось с горячей водой. Теперь она заработала вовсю. Судя по гулу и тряске, количество пуговиц, вырванных с корнями из наволочек и кальсон, будет процентов на десять выше планового.

Я хотел было подсчитать ущерб, наносимый нервной системе человека работой этого бытового предприятия, но вдруг понял, что я просто старый ворчун Ну, хлопают двери, как молотом по голове! Так разве в одном моем доме хлопают? Ну, гудит электрифицированная прачечная, визжит механизированная сапожная, грохочут лотки в технически оснащенных булочных. Чего я хочу? Чтобы наступила в наших квартирах блаженная тишина? А что тогда будет со мной? Я, наверно, не сумею написать ни строчки! Я поспешил перечеркнуть свои вычисления. Секундная стрелка отсчитала пять делений. Внизу раздался оглушительный стук двери.

Ф-фу! Все в порядке! Стало быть, я все-таки напишу о человеке. О том, что он наше главное богатство. О том, что мы должны охранять его, как зеницу ока, в частности от разнузданных дверей, от беспощадных лотков, от распоясавшихся механизмов и от холодных заведующих, которые, прикрываясь заботой о человеке, поминутно портят человеку жизнь.

А ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ…

Санаторий находился в горах, высоко над морем. Мне отвели маленькую, уютную комнату. В столовой усадили за двухместный столик на веранде. Поглощая отбивные, я мог наблюдать, как снуют по лазурной глади пестрые пароходики, до отказа набитые полуголыми бронзовыми курортниками.

Погода стояла отличная, и я приготовился отдыхать, что называется, на полную катушку.

Утром я спустился в столовую в отличном настроении и с отличным аппетитом. За моим столиком уже сидел мужчина средних лет с круглым лицом, на котором почти с геометрической точностью были размещены круглые щеки, круглые губы, круглые глаза и круглые очки.

— Ласточкин, — представился он, протянув мне круглую ладошку, — будем, значит, вместе питаться.

— Очень приятно, — сказал я и, подвинув поближе тарелочку с салатом, потянулся за хлебом.

— Это правильно, что вы берете хлеб правой рукой, — неожиданно произнес Ласточкин.

— А что? Разве это не полагается?

— Да нет! Просто некоторые берут хлеб левой рукой. А вообще, конечно, практичнее брать правой. Правая рука у человека обычно длиннее левой, ею можно больше захватить.

Я отдернул руку и стал есть салат без хлеба. Без хлеба я съел и яичницу, и жареную печенку, и компот.

Возвратившись в свою комнату, я вместо того, чтобы собираться на пляж, стал разглядывать в зеркале свои руки. Мне показалось, что правая рука у меня действительно длиннее левой. Или, скорее, левая была короче правой.

К обеду я постарался прийти пораньше: очень уж не хотелось есть первое и второе без хлеба. Я уже доедал поразительно вкусные жареные грибы в сметанном соусе, когда появился Ласточкин.

— Привет! — сказал он, усаживаясь за столик. — Грибы едите? Вкусные?

— Очень.

— Очень… А знаете ли вы, что самый ядовитый из грибов, аманита-фалоидес, являющийся причиной всех отравлений грибами, обладает прекрасным вкусом?

Я поперхнулся.

Черт побери! У этих грибов действительно был прекрасный вкус…

— Что, небось, волос попался в соусе? — сочувственно осведомился Ласточкин. — Волос в еде разглядишь не сразу. Средний диаметр человеческого волоса равен всего десятой миллиметра.

Я поднялся из-за стола.

— Гулять собрались! — посетовал Ласточкин. — А ведь гроза может быть.

— Откуда гроза? С чистого неба?

— А знаете ли вы, что гром редко можно слышать на расстоянии больше двадцати километров? Может, там уже гремит…

— И-и-…— начал я заикаться от злости, но Ласточкин перебил меня:

— А знаете ли вы, что буква «и» одна из наиболее употребительных в европейских языках? Чаще ее встречается только буква «с». Так, например, во французском языке она встречается 184 раза на каждую тысячу букв.

Я сбежал. Было очевидно, что если мне не удастся подавить Ласточкина, я вынужден буду покинуть удобный двухместный стол на веранде с видом на лазурную гладь моря. И я разработал коварный план. Всю ночь я сочинял самые невероятные занимательные сведения, которые могли бы стать украшением любого еженедельника.

К завтраку Ласточкин явился с хорошим аппетитом. Как всегда круглый, он уселся за столик, потер руки и воткнул вилку в румяную котлету.

Но не тут-то было.

— А знаете ли вы, что каждая котлета, съеденная человеком, сокращает его жизнь ровно на то время, которое он затратил на еду? — невинно спросил я.

Ласточкин отодвинул тарелку и потянулся за молоком.

— А знаете ли вы, что в стакане коровьего молока содержится микробов, опасных для жизни человека, на 0,276 процента больше, чем в стакане прокипяченной воды?

Обмякший Ласточкин стал вяло намазывать на хлеб масло и мед.

— А знаете ли вы, — с ужасом воскликнул я, — что пчелы часто умирают от паралича?

Теперь уж из-за стола поднялся Ласточкин. Но я увязался за ним.

— Идете в свою комнату… — сокрушался я. — А знаете ли вы, что свиньи, коровы и овцы, проживающие в хлеву, имеют сердце в два раза меньшее, чем птицы, олени и скаковые лошади, находящиеся в постоянном движении?

Ласточкин попытался скрыться в туалете. Я последовал за ним.

— А знаете ли вы, что на каждые сто нормальных людей приходится 0,76 зануд, которые в состоянии испортить жизнь остальным ста.

Ласточкин схватился за голову.

— А знаете ли вы, что размягчение мозга наблюдается в большинстве случаев у мужчин, засоряющих свой мозг всякой белибердой?

Больше Ласточкин не появлялся. Его перевели за восьмиместный стол. Число жертв соответственно увеличилось.

ДЕД-СКЛЕРОЗ

В последние дни года склад готовой продукции фабрики «Колодка» напоминал станцию метро, на которой внезапно остановились все эскалаторы. Поезда каждые полминуты доставляют пассажиров, а эскалаторы их на поверхность не вывозят.

Стены до отказа набитого склада уже начинали приобретать форму эллипса, а цеха все доставляли обувь.

Видимо, что-то стряслось с потребителем. Фабрика гнала продукцию на предмет выполнения годового плана, а потребитель продукцию не