прохладно по отношению ко всем девчонкам, его единственным давним другом оказался неспокойный парень, чье появление предвещало лишь шум и драки. Эти двое были настолько разными, что их общение казалось ненатуральным, почти искусственным.

Торжественная часть прошла быстро и без сюрпризов: громкоголосая директор поздравила их с последним учебным годом, пригрозила одним, похвалила других. Затем, уже в классах, учитель выдала некоторый материал для домашней работы и для проектов. Все это время Зум-Зум размышляла о том, что же предстоит ей обсудить с Гленом. Предположения были разные, допускались и такие, что на экранах прикрывают цензурными маркерами. Сам он сидел через ряд от нее, и надо отметить, что поведение Глена не выдавало в нем суеты и тревоги. Обращения учителя к ученикам закончилось, все разбрелись, и класс опустел.

Патриция не находила себе места.

– Ты чего мечешься? Говорить он будет со мной, а не с тобой. – мычала Зум-Зум.

– Твоими вздохами паруса надувать! – ворчала Патриция. – Пока Глена не видно, я схожу к шкафчику.

Зум-Зум смотрела невидящим взглядом на улицу. В мыслях раз за разом повторялся ее диалог с Шеллом у дверей перехода, и каждый раз сердце пропускало удар, когда он произносил: «скинь килограмм 100»…

Глен вошел в класс бесшумно, как кошка. Он сел за парту около Зум-Зум, вытянув перед собой длинные ноги. И только сейчас можно было заметить волнение на его лице – он часто моргал, поминутно обливал губы, барабанил подушечками пальцев по парте. Зум-зум положила перед собой телефон, словно дорожный разграничитель, медленно села на стул по-ковбойски, повиснув на его спинке. Они молчали.

– У меня к тебе разговор. – наконец, произнес Глен.

– Это понятно. Начинай. – кивнула Зум-Зум.

– Я случайно поприсутствовал при вашей грустной сценке с Шеллом. – Глен смотрел в сторону.

– Что!? Каким образом?

– Я шел в корпус, вы стояли на нижней площадке в самом проходе, беседа ваша уже началась, прервать ее, как мне показалось, было бы неправильно, поэтому выдать себя я не мог, остался за дверью. Пришлось дождаться эпического конца за дверью.

В эту минуту к классу вернулась Патриция, которая моментально превратилась в белое полотно, как только заметила Глена в классе. Собственные ноги предали ее, она не могла сделать и шага, шуршащий пакет, который она держала в руках, в оглушительной тишине коридора, казалось, нестерпимо хрустел. Не отрываясь, она смотрела на беседующую пару и теперь сомневалась, что ее присутствие здесь необходимо.

Телефон Зум-Зум зашумел, она прочла сообщение.

– Патриция сообщила, что ушла домой одна, покинула меня. Сегодня это тренд! Говори, что у тебя там. – выдохнув сказала Зум-Зум и отложила телефон.

– Если хочешь, я помогу тебе сбросить вес. – Глен впервые посмотрел прямым взглядом. Только сейчас она увидела его неестественно синие глаза.

– Как это понимать?

– Я состою в трех спортивных секциях, а еще мой отец врач, так что о здоровом теле я кое-что знаю. Во мне, как ты можешь убедиться позже, 2 процента жира. Я знаю с десяток способов согнать бока. И еще что-то мне подсказывает, что самостоятельно ты не справишься. Я предлагаю свою помощь. – на скулах Глена вспыхнул румянец.

– Ох, у меня нет денег, чтобы платить тебе за эту «помощь», и уроки я тебе делать не стану – сама еле как прошлый год закончила. – Зум-Зум отпрянула. – Стать объектом дерьмового розыгрыша меня тоже не манит. Если ты ответишь мне, что ничего не хочешь взамен, я насмешливо фыркну и уйду. Зайца можно заставить курить, а меня заставить поверить в твою благотворительность – нет! Итак, что же ты попросишь взамен?

– Я действительно ничего не собирался просить.

– Пф! – всплеснула пухлыми руками девушка.

– Ты разве не хочешь покорить сердце Шелла? Не хочешь сходить с ним на свидание? Обниманцы, целованцы…

– Сходить на свидание с Шеллом – это все, что я хочу в жизни, и мне не стыдно признаться в этом. Это давно ни для кого не секрет. Это стало бы для меня лучшей мотивацией! А вот твоя мне не понятна.

– Я скажу, если ты обещаешь никому не говорить. – щеки Глена рдели, как свекла.

– Твой багряный цвет мне говорит, что тут замешена аморальщина. Неужели прешься по жировым складкам? Ха!

– Нет. Дело в другом. Ты же знаешь моего друга Люка?

– Оу… – многозначно протянула Зум-Зум.

– Что за «оу», полоумная? – Глен подскочил. – У него есть Девушка Сидни…

– Ты втюрился в девушку друга? Шикарно! То есть, сочувствую…

– Рот свой замолчи! – Глен запрокинул голову. – Кстати, легок на помине.

Там, куда махнул рукой Глен, под окнами школы, стояла парочка: он неистово орал на нее, она топала ногами, трясла кулаками, вскоре их вопли донеслись до кабинета, где уединились Глен и Зум-Зум.

– С тех пор, как они сошлись, я все время наблюдаю эту картину. Они без конца орут и спорят, не помню и минуты, чтобы они не выясняли отношения. И все бы ничего, если бы они не втягивали в это меня. Я так устал их успокаивать и разнимать. Чертовы садисты!

Вокруг шумной парочки начал скапливаться народ. Наблюдать за этим происшествием Зум-Зум становилось все неприятней. Глен молчал.

– У тебя есть рот, а у них, я почти уверенна, есть уши. Достаточно поговорить с ними, тебе не кажется? – спросила Зум-Зум.

– Достаточно поговорить с ними, тебе не кажется? – сгримасничал Глен. – Короче, я разработаю для тебя программу тренировок, питания и сна, и все допустимое, я подчеркиваю – допустимое! время я провожу с тобой. Ты будешь моей основной отговоркой, чтобы не проводить время с ними… Чего так смотришь? Осуждаешь?

– Знаешь, странно. Мне даже не обидно, что собираешься меня использовать. Однако, чувствую подвох.

– Подвох-шмодвох! Согласна или нет? – Глен резко поднялся с места, накидывая школьную сумку на плечо. – И да, будут сплетни и разные разговоры. Смеяться будут. Выдержишь?

– Привет, полудохлик двухпроцентный! Смеяться будут над тобой. ТЫ выдержишь?

– Ох и характер. – искривился Глен. – Решайся. По рукам?

Зум-Зум схватила жилистую ладонь Глена и от души ее потрясла.

Глава 2

Вечер этого же дня был прохладным и безветренным, кроны деревьев только начали переодеваться в желтый наряд, аллеи подсвечивались фонарями теперь значительно раньше. Многоквартирный дом, где проживала Зум-Зум стоял на берегу набережной, всего в четырех кварталах от нее проживал Глен. Осмотрев окрестности, они единогласно решили, что для тренировок лучше, чем дорожки вдоль реки, им не найти.

По началу Зум-Зум прибегала к тем обманным маневрам, которыми пользуются девушки с комплексами фигуры. Конечно же, раз ей предстояло занятие с Гленом, она выбрала самую свободную толстовку,