– Сами введите. – Очевидно, недружелюбие гостя из главка не ограничивалось тяжелым взглядом, которым тот сверлил Вербовщика. Майор не ответил на мое не слишком радушное «здрасьте» и почему-то упорно игнорировал несколько свободных стульев, стоявших у стены кабинета.

Я не стал следовать его примеру и с удовольствием плюхнулся на ближайший, оказавшись за спиной Василевского.

– Саша, вы помните лейтенанта Алычкова и сержанта Донского? – издали зашел Полковник, перейдя на менее формальный тон.

– Ну-у-у… – протянул я. Мой круг общения состоял в основном из местных сыщиков да ребят из дежурки. Конечно, с патрульными я тоже пересекался, но по именам не знал и десятка.

– Главное, они вас знают, – быстро сориентировался полицейский. – Пять месяцев назад я предоставил им отпуск по личным обстоятельствам. Они решили воспользоваться предложением Сергея и провести его в качестве вольнонаемной охраны. В Венесуэле. Вы наверняка знаете, что там идет небольшой спор из-за нефтяных месторождений.

Теперь я разжился именем Вербовщика и еще кучей бесполезной информации. Двое подчиненных Полковника что-то натворили в далекой Венесуэле. Даже интересно, что именно, чтобы сюда приперся майор ФСП. Вряд ли просто померли – это дело банальное. И почему присутствующим важно, что эти горе-вояки знают меня?

– Все было строго законно, – робко подал голос Вербовщик. – Все документы оформлены правильно. Они прибыли на место и приступили к работе…

– Заткнитесь.

Василевский говорил негромко, но Вербовщик, сам под метр девяносто ростом, снова съежился в кресле, удивительным образом умудряясь выглядеть мелким и незначительным. Поразительный контраст с человеком, который лишь четверть часа назад виртуозно обрабатывал аудиторию с трибуны, и в тот момент многим казался чуть ли не мессией, ниспосланным небесами, чтобы изменить их жизни.

Что-то в фээспэшнике меня беспокоило. Не внешность, хотя собранные сзади в хвост длинные светлые волосы наверняка многих раздражали в его консервативной конторе. Не элитный итальянский костюм и не странные, но по виду жутко дорогие часы на руке. В конце концов, решала такого уровня должен отменно зарабатывать. И даже не хамство, хотя среди его коллег вкрадчиво-угрожающий тон популярнее грубых наездов.

Что-то неестественно в его поведении. Почему он стоит посередине комнаты, когда остальные трое сидят? Почему спиной ко мне? Демонстрирует свое пренебрежение? Так они позвали меня, чтобы просить об одолжении. Следственная канцелярия не подчиняется ни полиции, ни ФСП. Ну, во всяком случае, технически. Ладно я, так он даже не смотрит на Полковника, когда тот говорит. Гипнотизирует взглядом Вербовщика, но зачем? Тот и без того ни жив ни мертв. Его уговаривать ни на что не нужно: попав в немилость федералов, посредник лишится всего, начиная с лицензии.

– В общем, – прервал мои размышления голос Полковника, – все было нормально. Ребята работали, получали жалованье. Семьям писали. А пару месяцев назад пропали на задании. Мы с Сергеем это дело особо не афишировали. Бывает, народ в самоволку уходит. Ну или в плен попадает, да. Тогда требуют обмен или выкуп. Страховка есть на этот случай. И вот, значит, нашлись две недели назад. В Аргентине. Взяты в плен, когда местные разгромили чилийцев в Патагонии. Такие дела.

Да уж, беспокойство собравшихся теперь стало мне понятно. Давить повстанцев в Венесуэле – это одно. Но подчиненные Полковника решили схалтурить и поучаствовать в войне, запретной для российских наемников. За чилийцами стоял контролирующий половину Латинской Америки клан Гутьерес, а правительство Аргентины поддерживали Североамериканские штаты. Москва занимала нейтральную позицию. Старая сделка – мы не лезем в Западное полушарие, кроме пары традиционных клиентов вроде Венесуэлы, а янко-канадцы – в Среднюю Азию. Попахивало скандалом. Верхи потребуют крови всех замешанных. Хорошо, что это не моя проблема.

– Крайне прискорбно, – лениво заметил я. – Только меня не было в тот день, когда набирали в Венесуэлу. Не мое дежурство, знаете ли. Ничего об этом не знаю. И показаний дать не смогу…

– Дело не в этом, – нетерпеливо перебил меня Полковник. – Не надо никаких показаний. Пресса пока не пронюхала. Аргентинцы предложили заплатить выкуп, наши согласились. Майор должен совершить обмен. Но есть некоторые осложнения…

– Они отказываются ехать. – Василевский наконец соизволил принять участие в беседе. – И не только эти двое. Всего захватили пять человек. Еще один из Нацгвардии и двое из нашего спецназа. Вы понимаете, что это значит?

Конечно, я понимал и это. Будет не просто скандал, а локальный политический апокалипсис. Спецназовцы ФСП наемниками служить не могли. Если они оказывались за рубежом, то лишь по воле партии и правительства. Кто-то наверху решил поддержать Гутьересов, что вполне могло поставить под угрозу статус-кво у наших собственных границ. Я затравленно посмотрел на дверь. И вот зачем я ее открыл десять минут назад?

Пятеро бойцов отказывались ехать, поскольку подозревали, что живыми домой им не добраться. Мудро с их стороны. Я тоже считал себя если не мудрым, то предусмотрительным. Это значило, что мне нужно держаться от подобных историй как можно дальше. Только вот поздно – белобрысая сволочь в центре комнаты уже сделала из меня опасного свидетеля. Теперь он пялился на меня, как лягушка на комара. Видно, уже прикидывает, каким способом станет от меня избавляться, когда придет время. Наверняка любит баловаться с ножичками или душить народ голыми руками.

– Они думают, что их убьют, – продолжил майор, не дождавшись ответа на свой риторический вопрос. – Двое из них знают вас. У вас есть определенная репутация среди личного состава. Вы поможете мне убедить их, они убедят оставшуюся троицу. Насколько нам известно, их содержат вместе.

– А потом? – Фээспэшник играл в откровенность, и я решил отплатить ему тем же. – Их мирно отпустят по домам? И меня тоже? Не десантируют из подводной лодки на глубине в двести метров? Не сбросят с самолета без парашюта над Атлантикой?

– Нет. – Я думал, что он разовьет свою мысль, но Василевский просто замолчал. Мощный ход. Не иначе что-то из психологического арсенала ФСП. «Нет» – и точка.

– Мы все здесь взрослые люди, – поспешил вмешаться Полковник, на которого «нет» гостя тоже вряд ли произвело впечатление. – Все понимаем, как работает политика на таком уровне. Майор убедил нас, что таких указаний не имеет. Проблемы возможны, пока ребята в плену. Как только они приземлятся в Москве, вопрос будет исчерпан – и для них, и для нас. Даже если кто-то станет болтать по пьяни – никто и внимания не обратит. Некоторых бывалых послушать, так они чуть ли не Вашингтон брали и на Эйфелеву башню высаживались. А главное – американцы уже в курсе. И им огласка тоже сейчас не нужна. Но некоторые в аргентинском правительстве не прочь раздуть историю. Это может случиться, если кто-то из пятерых запросит убежище. Нужно действовать быстро.

– Вылет завтра утром. – Василевский вновь злобно уставился на Вербовщика, будто считал того единолично виновным в происходящем. – С вашим начальством договорятся. От дежурства вы освобождаетесь. Езжайте домой, собирайтесь. Много вещей не берите, оружие оставьте. Я пришлю машину к семи часам.