Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет-нет, я хоть сочный стейк никогда не против заточить, совсем ничего против вегетарианцев не имею. Тем более что вегетарианцами являются такие уважаемые мной люди как Николай Дроздов и Майк Тайсон, например. Вот только мои доводы о том, что если бы я был вегетарианцем я бы умел смеяться на собой, она к вящему сожалению не приняла. Так что, вместо логического продолжения вечера вдвоем я по итогу сидел дома один и в очередной раз начал проходить третьего ведьмака.
Моя шутка Ане в тот памятный вечер определенно не зашла, зато сейчас она громко и заразительно смеялась, глядя на Вячеслава. Может быть наигранно? – подсказало мне уязвленное самолюбие. Ну вот вроде как да, похоже: раскрасневшаяся от смеха Аня демонстративно на меня не смотрела, старательно избегая взглядом. И если на это не обращать внимание, смех звучит красиво, весенним ручейком, а вот если присмотреться… Играет, точно играет.
Чуть-чуть даже переигрывает. Это знание мне пользы не принесло, но настроение немного поднялось. И взгляд перескочил на вторую девушку в компании.
Марина, практически незнакомая мне сотрудница, шла заметно позади от Вячеслава и Ани. Полная ей противоположность: темноволосая, высокая – практически одного со мной роста. Сегодня я узнал Марину даже не сразу: в центральном офисе видел ее всего пару раз, где она всегда была в деловых костюмах, дополненных очками. Сейчас же Марина красовалась в белом летнем платье и очки на ней отсутствовали. Или в линзах, или очки в офисе носит с простыми стеклами, как часть делового имиджа.
Выглядела Марина, нужно сказать, завораживающе – белизна летнего платья контрастировала с бронзой загорелой кожи и блестящими волосами цвета воронова крыла. Босоножки – на невысоких каблуках, девушка держала в руке, идя по тропинке босиком, что придавало ее облику дополнительного шарма. Я смотрел на нее, а вот ее внимание сейчас было приковано к моей машине.
– Ух ты! – с заметным интересом спросила Марина, подходя ближе и едва дотрагиваясь до капота. – Так это твоя? – подняла она на меня взгляд огромных черных глаз.
– Да, – озвучил я очевидное.
– Давно хотела узнать чья такая на стоянке у офиса стоит. Какая клевая, мне очень нравится!
Я так и не отрывал взгляда от ее темных глаз. Большие, миндалевидные, придающие ее лицу оттенки восточной красоты.
Удивление вроде естественное, ненаигранное. Но автомобиль действительно приметный, в городе такого больше нет: Jaguar X-Type в редком ярко-красном цвете. И несмотря на то, что машине двадцать лет – на год меньше чем мне, выглядит ягуар, особенно издалека, как новый. Неудивительно – отец на нем ездил очень редко, он в основном передвигался на служебной с личным водителем. А потом, когда мне было тринадцать и отец погиб, машина долго стояла у старого друга отца в гараже. И этот красный ягуар теперь единственное напоминание былого богатства и благополучия нашей семьи.
Да и сама семья теперь насчитывает всего одного человека – меня.
– Андрей отказывается нас везти! – между тем с интонацией осуждения провозгласил Константин, обращаясь в подошедшим коллегам.
«Какой такой Андрей?» – впервые увидел я направленный на меня взгляд Ани. Она, несмотря на включенный демонстративный игнор, прекрасно помнила мое имя.
На взгляд Ани, впрочем, внимания я не обратил. Так и смотрел на Марину, на губах которой заиграла легкая улыбка. Глядя в огромные, поблескивающие темные глаза на широкоскулом лице, я отметил в ее внешности смесь ангельски-милой, но в то же время взрывоопасной элегантной привлекательности.
Очень интересная девушка. Совершенно незаметная в офисе – человек в режиме робота, безэмоциональная часть холодной корпоративной машины, и абсолютно живая, чертовски привлекательная здесь и сейчас. Поставь сейчас рядом ее «рабочую» версию, и не сразу придет понимание что это один и тот же человек.
– Кому куда, кто где живет? – поинтересовался я у подошедших коллег.
Пока удивленный моей внезапной сговорчивостью Константин что-то недоуменно мямлил, я выяснил адреса. Аня, я и так это знал, жила на Гражданке, Вячеслав в центре, Константин в Купчино, чему я даже не удивился. А Марина, как оказалось, жила в Пушкине, в южных дворцовых предместьях Петербурга.
– Какое неожиданно совпадение, – подмигнул я Марине. – Мне ведь как раз сегодня вечером в Пушкин нужно по делам!
Марина понимающе улыбнулась, а я окинул остальных взглядом.
– Давайте так: я сейчас заскочу в город, высажу вас троих у метро. Потом мы с тобой до Пушкина доедем, – посмотрел я уже на Марину.
– Отлично, – кивнула девушка после небольшой паузы, при этом подарив мне загадочную улыбку.
Пока Аня удивленно смотрела на меня, а Вячеслав и Константин в два голоса уверяли меня, что к метро им неудобно, я обошел машину и открыл пассажирскую дверь. Марина легко приняла приглашение, заняв переднее пассажирское место. И только после того как она села, я посмотрел на Константина.
– Я немного тороплюсь, говорил же, что у меня дела. Поэтому если вам к метро неудобно, так даже лучше. Мне ведь тоже к метро неудобно.
– Тебе сложно что ли, я не понял? – набычился Константин, пытаясь превратиться в большого начальника Константин Геннадиевича. На пьяных щщах получалось у него это, надо сказать, не очень.
– Тебе сложно что ли? – эхом повторил Вячеслав, также пытаясь трансформироваться в Вячеслава Аркадиевича.
– Сложно, – легко согласился я. – А у вас денег на такси нет, что ли?
В ситуациях, когда на мне хотят поездить, у меня всегда включается защитная реакция – я становлюсь таким колючим, что токсичность аж с клыков капает. И теперь я, кстати, даже был не против всех троих довезти до метро. В числе прочего потому, что пьяные люди с трудом вывозят сложносоставные разговоры, и можно будет над этими телами поглумиться при Марине.
В трезвом состоянии я бы с ними цепляться не стал, оба в диалоги и бокс по переписке умеют хорошо – иные в нашей компании на руководящих должностях не работают. Но сейчас их опыт нивелируется действием этанола, так что можно будет легко унижать обоих.
Как вместе, так и по отдельности.
Даже
