Как бы Коннор ни ценил поддержку невестки, она просто не могла понять, что он чувствует из-за такого неслыханного предательства. Он с трудом мог осознать происходившее.

– Мне следовало проверить. Когда Джеки перебралась в Северную Калифорнию, я не должен был терять с ней связи. Может, тогда…

– Во всем этом нет твоей вины, – перебил Колт, встав рядом с женой.

– Моя сперма. Мои дети. Моя вина.

Кон снова покачал головой и крепче сжал горлышко бутылки пива, которого даже не хотел пить. Он знал, что семья на его стороне, но дело в том, что он не сделал ни малейшей попытки общаться с Джеки. Просто позволил ей уйти из его жизни. Если бы все было по-другому, он был не был в таком шоке сегодня.

– Знаешь, – заметил Колт, – очень легко увидеть, где сделал неправильный шаг, когда оглядываешься на дорогу, на которой стоишь. И не так-то легко это сделать, когда смотришь вперед.

– Можешь говорить все, что угодно, – пробурчал Коннор. – Факт заключается в том, что это я напортачил.

И никакие утешения родных не могли этого изменить. Повернув лицо навстречу ветру, не сводя глаз с белой пены волн, он вспоминал и вспоминал. И воспоминания едва его не задушили.

– Коннор, мы хотим иметь ребенка.

Он рассмеялся и обнял Джеки за плечи:

– Поздравляю! Значит, теперь поедете в банк спермы? Видите? Я всегда говорил, что без мужчины не обойтись.

Джеки усмехнулась и покачала головой:

– Смешной ты.

– Пытаюсь. Так кто из вас решил забеременеть?

Она прижалась к нему:

– Елена понесет весь груз. Я ее система поддержки.

– Вы будете прекрасными родителями, – заверил он и повел к бару в углу гостиной, где выудил пару бутылок пива из мини-холодильника и открыл. Отдал одну Джеки, чокнулся об ее бутылку своей и, немного нахмурившись, спросил: – Но как это все будет работать? И как ребенок будет вас называть? Вы будете мамами? Мама номер один и мама номер два?

– Пока не знаю. Решим, когда ребенок родится.

Джеки отхлебнула пива.

– Нам нужно о многом позаботиться, прежде чем речь пойдет о ребенке. И, кстати, мы с Еленой хотели попросить тебя о чем-то важном.

– О’кей…

Коннор отметил ее неожиданную нервозность и встревожился, поскольку на Джеки это не походило:

– Что происходит?

Вместо того, чтобы ответить прямо, она снова выпила пива, прикусила губу и громко выдохнула:

– Видишь, именно поэтому Елена выносит ребенка. Вряд ли я смогу отказаться от пива на девять месяцев.

– Угу, – нахмурился Конор. – Перестань мяться. Что ты пытаешься сказать?

Они провели день вместе, посмотрели фильм, отправились полюбоваться «порше», который Коннор подумывал купить, и снова приехали к нему, чтобы по-быстрому сыграть один на один в баскетбол. Но Джеки явно вела себя странно, и это начинало его беспокоить.

– Видишь ли… – Она глубоко вздохнула, прежде чем поднять на него глаза: – Дело в том… видишь ли, мы с Еленой давно это обсуждаем.

– Да? Неудивительно. Вы обе храните дом и очаг.

– Да, мы практически ситком пятидесятых, – фыркнула она. – Так или иначе, нам придется поехать в банк спермы, потому что понадобится донор и…

Она снова глотнула пива, словно горло слишком пересохло и очень трудно говорить.

– О’кей, сейчас все выложу. Мы не хотим ребенка от какого-то незнакомца, которого выберем по каталогу. Мы хотим, чтобы ты стал папочкой ребенка.

Его словно громом поразили. Пару секунд он только пялился на подругу. Взгляд Джеки был спокойным и уверенным, но была в нем и искорка понимания. Словно она точно знала, что он испытывает.

Черт! Он вообще не думал о том, кто может стать отцом ребенка, которого так сильно хотела Джеки. Предполагал, что она и Елена поедут в банк спермы и выберут настоящего донора. Но теперь, когда она попросила его, Коннор понял, что это имеет смысл. Он и Джеки практически родня. Кого еще ей просить, черт возьми?

– Елена тоже этого хочет?

– Всем сердцем, – заверила Джеки. И теперь, когда все карты были выложены на стол, она явно расслабилась. – Кон, я на тебя не давлю? Если тебе не хочется, так и скажи, я не обижусь. Клянусь. Только не отказывай сразу. Подумай, хорошо?

Коннор схватил ее и крепко обнял. Она вздохнула, обхватила его за талию и прижалась теснее.

– Я знаю, что многого прошу, Кон. Очень многого. И это странно: просить тебя о ребенке. Но… – Она взглянула на него. – Мы действительно хотим этого и хотим этой связи… с отцом ребенка. Ты много для нас значишь. Не только для меня.

Он стиснул ее крепче:

– Да, знаю. Я тоже тебя люблю.

– Боже, мы вдруг стали такими сентиментальными.

– Дети еще и не то делают, я слышал, – покачал головой Кон.

Ее глаза повлажнели.

– Ребенок. Трудно представить меня мамой.

– Вовсе не трудно, – заверил он. И все решил в ту минуту, когда увидел это мечтательное выражение ее лица. Вернее, решил бы, если бы уже не сделал выбор. Они так долго были друзьями! Как он мог не помочь ей, когда она в нем нуждалась?

– У меня одно условие, Джек.

Она затаила дыхание.

– Что?

– Я не могу просто зачать ребенка и уйти. Мне нужно стать частью его жизни.

«Воскресный папа, – сказал он себе. – Одна радость и веселье и никаких забот и тревог».

– Конечно, Кон. Согласна!

– Вот и хорошо.

Коннор закружил ее, и Джеки взвизгнула от смеха. Поставив ее на ноги, он в последний раз поцеловал и сказал:

– Давай сотворим ребенка.

Они пытались.

Но позже Джеки сообщила, что ЭКО не удалось. Когда он предложил помочь и попытаться еще раз, она отказалась. Объяснила, что вместе с Еленой переезжает в Северную Калифорнию, чтобы начать новую жизнь. И вроде как исчезла из поля его зрения. Ни телефонных звонков. Ничего.

Он тоже хорош! Позволил этому случиться, так что не стоит во всем винить Джеки.

– Мне нужно было все проверить, – снова сказал он, ненавидя себя за то, что упустил Джеки из виду.

– Да, но…

Колт прислонился к низкой каменной ограде, отделявшей патио от широкого острова ухоженного газона.

– Кто бы ожидал, что Джеки тебе солжет?

Коннор был вынужден признать, что с этим труднее всего смириться. Он всегда доверял ей. Никогда не сомневался в ее словах. И все это время она скрывала от него детей!

Кон тряхнул головой и зажмурился от ветра. Лед в животе почему-то становился холоднее, чем час назад. Сердце учащенно билось.