«Биоинформатика, секвенатор, геном, мутация, ДНК, фрагментирование, модификация, амплификация, халькоген, биокатализатор, корреляция, валидность» – доносились обрывки их разговора, и лишь слово «рак…» – выдернуло Марию из мыслей ни о чем.

– Да, наша лаборатория получила инструмент точечного влияния на любое заболевание. Но… мы не испытывали этот метод на человеке.

– К черту вашу этику и деонтологию, беру ответственность на себя. – Макс ударил кулаком по столу и изображение снимков МРТ на экране покрылось зыбкой рябью. Такого с их техникой не случалось еще со времен жидкокристаллических мониторов.

В комнате наступила гробовая тишина. Казалось, даже практически бесшумная аппаратура перестала работать вовсе. Что там техника, сотрудники затаили дыхание, устремив взгляды на Андрея Игоревича. Звенящее молчание было знаком всеобщего согласия. И научный интерес сыграл в этом не последнюю роль.

– Хорошо, я проведу секвенирование, выявлю и исправлю поломку в структуре ДНК. Затем рассчитаю и сконструирую геном с заданными свойствами. Но ты же понимаешь, что никаких гарантий я дать не могу…

– По рукам! – перебил коллегу Макс, – я твой должник!

– Максим Александрович, я не имею права обнадеживать тебя, но сделаю все возможное. А ты, не забывай, что у нас на носу испытания анестезиатора. Исправляй техошибку в схеме, и решите вопрос сбоя его программы.

– Уже! Завтра вечером все материалы у тебя на почте!

Бокс, в котором Марии пришлось остаться на время исследования и лечения, больше походил на номер Люкс в пятизвездочном отеле. Релаксирующая музыка, кипельно-белое белье, свежесть утренней росы с легкой ноткой только что скошенной травы. Порой она даже ощущала дыхание морского ветра или речную прохладу. Тут даже бассейн есть. Огромные панорамные окна в пол и обзор города с высоты пятого этажа здания НТЦ. О том, что она находится в изоляции от внешнего мира говорила лишь стерильная чистота и кнопка вызова медицинского сотрудника. Мария плюхнулась в объятия двуспальной круглой кровати с белым кожаным изголовьем, и, закрыв глаза, погрузилась в приятные воспоминания.

С Максом она подружилась еще в универе. Хотя их обоих не покидало чувство, что они знакомы еще «с пеленок». Обе мамы загадочно улыбались в ответ на твердую уверенность своих детей про знакомство в прошлой жизни, но от внимания молодых не ускользало их общее на двоих напряжение. Мамы точно были знакомы, но для чего-то это отрицали и тщательно скрывали. Максим был на курс старше и взял шефство над абитуриенткой, как только встретил ее у кабинета приёмной комиссии универа. Он, будучи студентом факультета «Электроэнергетики и электротехники», распахнул ей дверь в мир «Металлургии». Если Макс проявил инженерную хватку и доблесть, не пропустив ни одного участия в исследованиях, конкурсах и кейсах в процессе обучения еще с первого курса, то Маша сама не понимала для чего пошла в технический ВУЗ. Ведь, будучи гуманитарием до мозга костей, она любила витать в облаках, рисовать пейзажи и сочинять стихи. Единственной причиной своего поступления, смеясь, считала «руку Судьбы», что привела их друг к другу. Вот и сейчас ее судьба была в его руках.

Макс, в раздумьях застыл на пороге своего кабинета. Его он делил лишь со своей вороной. Той самой, чье ДНК и нейронный коррелят сознания были теперь в структуре «мозга» заслоновских дронов-камикадзе и беспилотников системы охраны. Это был один из особо секретных проектов над которым трудились сразу несколько лабораторий. Идейным вдохновителем использования интеллекта врановых выступал Андрей Игоревич. Этот эксперимент прошел без единого сбоя. А для Макса Андрей стал не просто человеком, которому можно доверять по умолчанию, но и пойти с ним в разведку. И сейчас вновь все надежды на спасение Маши он мог возложить лишь на этого рыцаря в белом халате.

Линда же досталась ему, как говорил сам Макс: «в наследство». Хотя, если честно, то это она выбрала Максима себе в друзья. И даже после завершения проекта, ворона решила остаться, отказавшись улетать на свободу.

Ее способность решать задачи в перспективе, предугадывая ход дальнейших событий, стала отправной точкой того исследования. Уже давно было доказано, что умение устанавливать правильные причинно-следственные связи помогают воронам решать задачи разными способами, исходя из ситуации. Она всегда достигала поставленной цели, тогда как не обременённый живым разумом дрон, действовал лишь по заданной схеме. Изучив интеллект вороны, ее умение приспособиться к критической ситуации, проанализировав нейросигналы головного мозга, применили ту же систему в программном обеспечении дронов. Вследствие чего взломать-хакнуть ее стало невозможно. Потому что дроны, обладая навыками ворон могут выйти за пределы написанной программы, и сами совершенствуют себя. Это стало прорывом в новых оборонных технологиях и очень помогло их конструкторам. Создание невидимых дронов-разведчиков, умело использующих свой птичий интеллект на любой территории – для заслоновцев задача из разряда «как семечки».

Линда, будто прочитав мрачные мысли своего хозяина и друга, закружила над головой, и тут же из динамика раздалась песня «Я тучи разгоню руками». Макс улыбнулся и молча погладил усевшуюся на плечо птицу. Он давно привык общаться со своей питомицей с помощью песен, которые она же и выбирала. Линда могла читать его настроение еще по шагам в коридоре. А еще по ультразвукам, если он сидел на месте. Ни один эксперт-профайлер или спецпсихолог-чтец по жестам не мог сравниться с ее чуйкой.

– Ничего, подруга моя боевая, прорвемся! – направился он к своему рабочему месту.

Мягкое кожаное кресло приняло уставшее тело Макса с распростертыми объятиями. Функция массажа включилась автоматически. Тут же в воздухе закружился аромат свежемолотых кофейных зерен. Макс не любил кофемашины, но сам кофе обожал. Поэтому встроил в механизм кресла турку с функцией трехсекундного нагревания. Из подлокотника вынырнула чашка двойного эспрессо. «Настрой рабочего турборежима включен. Поехали»-пронеслось в голове. Сделав большой глоток кофе, Макс чертыхнулся. Горячий напиток обжег язык и нёбо.

«Да, мама бы сейчас сказала, что сам себе вкус жизни отбиваю. Любит она свои психологические интертрепации.» – улыбнулся Макс мыслям вслух. Пошла третья неделя, как Светлана Евгеньевна – психолог всея Руси, как любил шутить Макс, уехала в командировку. Только сейчас он понял, что успел соскучиться по матери, и что время пролетело с бешенной скоростью. Что-то зачастила она в свои секретные командировки в последнее время. Раньше они были раз в год и длились не более двух недель. Теперь она уже второй раз за полгода срывается без предупреждения. Эх, как не хватает ее сейчас. Мама всегда находила слова поддержки, умея все расставить по полочкам. Сделать все понятным и прозрачным так,