но и присущая им самоуверенность победителей. Глядя в эти наглые, полные самодовольства глаза, я поневоле начинал понимать возмущение отца…

Молодой подтянутый человек с едва начинавшими седеть висками и несколькими шрамами на узкой породистой физиономии смотрел на меня скептически и, потягивая голубой напиток из прозрачного бокала, недовольно кривил губы. Его собеседник с лицом «доброго старого дедушки» и колючим взглядом садиста показался мне более опасным ― на миг я засомневался в собственном решении послушать совет отца и принять облик светловолосого человеческого ребёнка лет семи с испуганными заплаканными глазами.

Сделать это было просто, ведь почти не пришлось трансформироваться ― именно так, за исключением небольших деталей, я на тот момент и выглядел… Меня всегда удивляло это несомненное внешнее сходство наших рас, но на расспросы Первый Советник обычно хмурился или отшучивался, сводя всё к парадоксам Вселенной.

— Не кривись, Джефф, подойди и полюбуйся на наш пропуск в Высшую Лигу Федерации. И даже не это главное… Мы с тобой станем героями, о нас будут трындеть все, кому не лень ― капитаны Звёздного Флота помогли закончить треклятую войну, унесшую жизни трети человечества! Шутка ли… Поверь, потраченные деньги ― ничто по сравнению с ожидающей нас благодарностью спасённых миллиардов… За это стоит выпить, ― «дедушка» отвинтил крышку плоской бутылки тёмного стекла и, приложившись к горлышку, долго от него не отрывался.

Моложавый тип выслушал эту речь без энтузиазма, недовольно проворчав:

— Ты бы не налегал так на пойло, Гаррис… уже не те годы, а то откинешься раньше времени ― кто будет вытаскивать меня из авантюры, в которую сам же и втянул? Подумать только, рискуя всем, я залез в казну, поддавшись на твои уговоры… И лишь для того, чтобы заполучить этого сопляка…

Старик рыгнул, вытирая рот рукавом кителя:

— Болван ты, Джеффри. Сколько раз тебе говорить ― помалкивай и сойдёшь за умного. Не смотри, что у мальчишки такой побитый вид, уверен, он прекрасно нас понимает, и, если бы этот хитрец не был мне так нужен, я бы с удовольствием поковырялся в его кишках… ― он неприятно засмеялся, и от этого внутри всё заледенело. Показалось, что его грязная рука уже щекочет нежную кожу живота острым лезвием ножа, спрятанного в заднем кармане форменных брюк.

Молодой сплюнул на пол, поморщившись:

— Чёртов извращенец, как тебя ещё земля носит… Ох, как же я соскучился по дому, грёбаный космос, ненавижу…

Икнув, седой продолжил свои разглагольствования:

— Хоть эти… создания пока толком не изучены, достоверно известно, что из них получаются самые лучшие телохранители или, ― он подмигнул мне, ― убийцы… Что не удивительно при их-то способностях к маскировке. Кстати, ты знаешь историю о профессоре Штейне, нет? Этот болван попытался вскрыть взрослого метаморфа прямо в подобной клетке, но не учёл, что прутья не только лишают тварей способностей перекидываться, но и защищают от насилия.

Он замолчал, снова присосавшись к бутылке, и только уполовинив её, выдохнул перегаром на всё более и более мрачнеющего Джеффа:

— Потерпев неудачу, профессор решил продолжить операцию «что там у тебя внутри, милок?» на обычном столе. И ― упс! Превратившийся в слизь метаморф вытек через отдушину в полу, только его и видели. Знаешь, Джефф, мы ведь и понятия не имеем, как эти «оборотни» выглядят на самом деле, вот дела, да?

Гаррис снова приложился к пойлу, на этот раз ненадолго, и, завинтив крышку, сказал вдруг совершенно трезвым голосом:

— Ну хватит разводить сопли. Мы начали большое дело, и клянусь, я не сдохну, пока не получу свой приз, даже если придётся ждать чёртовы двадцать пять лет… Ведь раньше в эту часть Галактики экспедиций не будет. Что уставился? У меня везде свои люди, в том числе, и штабе ― сведения точные, поэтому нам и нужен самый лучший на свете телохранитель. Он будет присматривать за «объектом», пока мы не вернёмся…

Покрасневшее от возмущения лицо Джеффри перекосило, узкие глаза налились кровью:

— Да ты с ума сошёл, старый… За это время много чего может случиться с нами обоими, да и твой не пойми-кто, например, сбежит… И с чего решил, что он будет охранять нужного нам типа? Сплошная ересь, как я только повёлся на этот дикий бред…

И тут «добрый старичок» показал себя во всей красе: схватил молодого офицера за китель, с такой силой швырнув о стену небольшой комнаты, в которой мы все находились, что Джеффри взвизгнул и, закрыв руками голову, тоненько заверещал:

— Я всё понял, Гаррис, понял! Успокойся, не будет больше вопросов…

Хмурый седой офицер как ни в чём не бывало одёрнул китель напарника, смахнув с него невидимую пыль:

— Это последнее предупреждение, дебил… В следующий раз проснёшься уже на том свете, или вообще… ― он натянуто засмеялся, обнимая напуганного до полусмерти Джеффа, судорожно пытавшегося отчистить залитую голубым напитком форму, ― ну не дуйся, дружище, я же пошутил, только и всего. Ничего с тобой не случится, ведь мне нужен компаньон. Во всяком случае, пока…

Я задрожал от его отвратительного смеха и раздевающего взгляда, от которого хотелось бежать куда угодно, лишь бы оказаться как можно дальше отсюда. Но не мог этого сделать из-за проклятия нашего рода ― серебристого-малинового «металла», блокирующего трансформацию, хотя по просьбе отца сам влез в эту западню…

Гаррис придвинулся вплотную к клетке, и от вида его прищуренных хищных глаз, не в силах спрятаться, я не удержался от слёз ― горячие дорожки против воли обожгли щёки… И похоже, ему это понравилось ― старый мерзавец толкнул приунывшего Джеффа в бок:

— Только полюбуйся на этого прелестного мальчугана, напарник! Чёртово отродье от страха уже сейчас готово на всё. Правда же, малыш?

Я слишком поспешно кивнул, и от неловкого движения поле внутри маленькой тюрьмы всколыхнулось, чуть не перевернув меня вниз головой, что привело обоих похитителей в восторг. С трудом удерживая равновесие, успокаивал себя, вспоминая наставления отца:

— Как бы трудно не было, сынок, помни ― боль и страх можно перетерпеть. Главное, удержаться рядом с тем, ради кого я рискую собственным сыном. Стань его тенью и сделай всё, чтобы твоё место не занял кто-то другой. Этот человек очень важен для будущего людей, и ты будешь его беречь, пока я не дам команду ― уничтожить «объект»… Не пугайся, сын, иногда ради высокой цели приходится идти на жертвы ― ты нарушишь Закон, чтобы спасти своих братьев и сестёр от истребления, и не только их ― весь наш мир…

Эти воспоминания не очень-то утешали, ведь мне предстояло долгие