так и не добралась до юга. Что с ней случилось потом? Она рассказывала местным лягушкам невероятную историю о своём полёте, а они хихикали ей в спину? Она вышла замуж за главу здешнего лягушачьего клана и нарожала кучу детишек? А может стала одинокой затворницей?

— И чему я только завидовала? — разочаровано подумала лягушка и, нажав на синюю кнопку пульта, вернулась на своё родное болото. Скачок во времени занял в реальной жизни всего несколько минут, поэтому домочадцы даже не заметили исчезновения Киры.

— Уф-ф-ф! Столько эмоций за один день, моё бедное сердечко может не выдержать. На сегодня хватит, а завтра я продолжу свой эксперимент. — С этими мыслями Кира зашла в дом и, как ни в чём не бывало, стала готовить ужин.

На следующий день Кира встала очень рано и вышла на поляну недалеко от дома.

— Хочу поймать стрелу Ивана-царевича вместо Василисы и выйти за него замуж! — воскликнула лягушка и нажала красную кнопку.

И секунды не прошло, как Кира обнаружила себя сидящей в болоте, во рту у неё торчала стрела. Тут же навстречу ей вышел Иван-царевич. Увидев лягушку, он сперва перепугался и хотел бежать, но лягушка вдруг заговорила с ним: «Подойди ко мне, Иван-царевич, бери свою стрелу, а меня замуж возьми, не пожалеешь!»

Опечалился царевич, но всё же взял лягушку, завернул в платок и принёс домой. Стали старшие братья рассказывать царю, куда чья стрела попала. Рассказал и Иван-царевич. Братья посмеялись над ним, но отец сказал:

— Ничего не поделаешь, бери в жёны лягушку.

Сыграли во дворце три свадьбы разом, а на другой день царь позвал сыновей и говорит:

— Хочется мне узнать, умеют ли ваши жёны печь хлеб. Пусть они к утру испекут по караваю.

Поклонились царевичи отцу и ушли. Воротился Иван домой, побледневший от грусти, да голову повесил.

— Ква, что тебя так огорчило, мой милый? — спросила Кира.

— Да как мне не печалиться, если батюшка приказал, чтобы ты к утру испекла каравай хлеба…

— Что-о? — возмущённо вырвалось изо рта лягушки. — Каравай? Ну, ты не грусти, я что-нибудь придумаю. Ложись отдыхать, утро вечера мудренее.

Кира пыталась быть тактичной и ласковой, предполагая, как могла бы вести себя Василиса в подобной ситуации. Но стоит заметить, что с тестом Кира не дружила с самой юности.

— Оно же такое…липкое! — брезгливо пробормотала лягушка, доставая из шкафчика яйца, муку и прочие необходимые ингредиенты. — По части всяких пирожков да булочек у нас Василиса профи. А я… И вообще, почему я должна что-то кому-то доказывать? Умею, не умею. Какое им дело? Я теперь жена царевича, а остальное — формальности.

С горем пополам Кира замесила-таки тесто и отправила своё творение в печь. Утром Иван-царевич лицезрел на столе покосившийся и подгоревший с одного бока каравай. Вздохнул и понёс его во дворец.

Полагаю, не нужно говорить о том, какое впечатление произвёл на всех сей шедевр. Царь тут же дал сыновьям новый приказ:

— Хочется мне узнать, умеют ли ваши жёны рукодельничать. Пусть они своими руками за ночь выткут по ковру.

Пришёл Ива-царевич домой, на нём и лица нет.

— Ква-ква, Иван-царевич, отчего ты снова печален? Не понравился батюшке мой каравай, да?

— А сама-то как думаешь? — фыркнул Иван. — Но это ещё полбеды. Царь хочет знать, умеешь ли ты рукодельничать и требует к утру соткать ковёр.

— Ко-вёр? Соткать? Я? — Кира села на пол и побледнела. — Шитьё вообще, знаешь ли, не мой конёк. Вот Василиса… — лягушка одёрнула сама себя и замолчала, но Ивану-царевичу было всё равно, он её не слушал.

— Зря я тебя взял, — обречённо выдавил из себя Иван и лёг спать.

Кира достала шелка, серебряные и золотые нити, разложила всю эту красоту перед собой и решила всё-таки попробовать себя в амплуа мастерицы. Но уже после пары стежков уколола иглой палец и завыла от боли и огорчения.

— Вот же досада! Я просто хотела стать женой царевича и жить в своё удовольствие, а тут такие заморочки. Нет уж, пусть сами себе пироги пекут и ковры вышивают. А я пас! — Кира достала из-за пазухи пульт и нажала синюю кнопку.

— Дом, милый дом! — подумала лягушка, вернувшись на своё родное болото. Навстречу ей выбежали детишки и с громкими криками принялись обнимать её.

— Мамочка, где ты была?

— А мы испекли печеньки в виде мух!

— А мы заварили для тебя мятный чай!

— А мы убрались в комнате!

— А мы вынесли мусор!

— Пойдём скорее, у тебя сегодня выходной!

Поодаль стоял Квак и одобрительно улыбался. Кира прослезилась.

— И с чего это я решила, что несчастна? Вот же глупая! — еле слышно пробормотала лягушка.

— Ты что-то сказала, мамочка?

— Я вас всех очень сильно люблю! Вы моё большое каждодневное счастье! — Кира нежно обняла детей и мужа. — Идите в дом, а я вас догоню.

Лягушка вытащила пульт, бросила его на землю и растоптала, а осколки выкинула в болото. И больше никогда о нём не вспоминала.